Армен Гаспарян - Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи?

Он, находясь в эмиграции, вполне откровенно высказался на сей счет: «На страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи».

Остановитесь, переведите дыхание. Вдумайтесь в эти слова. Александр Михайлович обязан был люто ненавидеть всех большевиков в целом и Ленина в частности за подлые убийства своих родственников. Если бы ему не удавалось разоблачить за день какую-нибудь очередную гнусность, совершенную «за чертополохом» (так многие в эмиграции называли СССР), он должен был бы перед сном хотя бы плюнуть в портрет какого-нибудь деятеля революции. Желательно – в Ленина. Но великий князь этого почему-то не делал. А напротив, пришел к абсолютно правильному выводу. За что и был злобно обруган сначала современниками-монархистами, а потом – их последователями уже в сегодняшней России.

Но мы отвлеклись. В июле большевики сыграли первую скрипку в антиправительственных выступлениях. Лозунги не подкупали новизной: передача власти Советам и начало мирных переговоров с Германией. Возглавляемая членами Российской социал-демократической рабочей партии вооруженная демонстрация закономерно переросла в перестрелки. В том числе – с пока еще верными правительству войсками. Последовала ответная реакция власти. Большевиков немедленно обвинили в организации выступления против государства. Они свою вину, разумеется, отрицали, но обществу были продемонстрированы документы контрразведки об их связях с Германией.

20 июля (по старому стилю) Временное правительство издает приказ о немедленном аресте Ленина и других видных большевиков. Обвинение стандартное для подобных случаев: обвинение в государственной измене и подготовке вооруженного восстания. По законам военного времени – высшая мера. Иного не предусмотрено. Ленин уходит в подполье. Действует по высочайшим стандартам мировой конспирации. За короткое время сменяет 17 квартир, после чего вместе с Зиновьевым скрывается в Разливе. В дальнейшем перебирается в Финляндию, где и получает известие: расследование по его делу прекращено из-за отсутствия доказательств.

Меня часто обвиняют в излишней критичности по отношению к Временному правительству. Признаюсь: я, как герой Булгакова, не люблю господ министров всех созывов. За абсолютную и просто достойную отдельной статьи в энциклопедии немощь. Во всем. За что бы ни брались эти удивительные люди – все заканчивалось закономерным крахом, причем в рекордные сроки. Попытка поставить Ленина к расстрельной стене – ярчайший тому пример.

Вот рассудите сами. Лидер Российской социал-демократической рабочей партии после возвращения из эмиграции мгновенно развивает кипучую деятельность. Целей своих – мир с Германией, пролетарская революция и установление диктатуры пролетариата – не только не скрывает, а, напротив, чуть ли не ежедневно публично оглашает. В этот момент страна ведет войну. Погибли уже сотни тысяч русских солдат и офицеров. А в тылу один политик призывает к государственной измене. Но сделать с ним ничего не удается.

Как бы в подобной ситуации действовали Ленин и Сталин? Ответ очевиден. Плохо с доказательствами – немедленно применить специальные меры во время следствия. Делайте что хотите, но юридические факты извольте предоставить. Терпеть измену в воюющей стране недопустимо. Это не то что залог поражения в ней, а фактически банковский вексель с гарантией. Но Временное правительство даже на это оказалось не способно.

А ведь чего проще: открой газету «Правда» и внимательно читай. Открытым ведь текстом пишут Ленин со товарищи. Никакой конспирации, никакого эзопова языка. Как при Ватерлоо – атака лоб в лоб! Только защищаться уже некому. Меньшевик Суханов, вспоминая о тех днях, категоричен: « Петербургский гарнизон уже не был боевым материалом. Полуразложившиеся воинские кадры… [Они] были равнодушны, нейтральны и негодны для активных операций ни на внешнем, ни на внутреннем фронте… Большевики крепко вцепились в некоторые части и час от часу проникали в остальные ».

То есть когда сегодня либеральные умы проклинают Октябрь и отказ армии наводить порядок в Петрограде – я согласно киваю головой. Было такое, ленинская агитация успешно сработала. Но когда это все началось и кто виноват? Члены Российской социал-демократической рабочей партии трудились на ниве пропаганды не покладая рук. В многочисленных статьях, воззваниях, докладах, выступлениях Ленина его соратники получали четкие и ясные указания, как именно надо действовать в решительный момент. Чем отвечает на это Временное правительство? Ничем. Звенящей тишиной. И важным надуванием щек в дальнейшем на страницах воспоминаний.

А ведь энергия Ленина в те дни была поистине неистощимой. Почти ежедневно в «Правде» появлялись его статьи. В иные дни – сразу несколько в одном номере. Со времени своего возвращения в Россию и до момента ухода в подполье он написал свыше 150 статей и выпустил несколько брошюр. Подобным не мог похвастаться никто из представителей иных политических партий в стране. Даже так: все, вместе взятые, написали меньше. И главное – никакого словоблудия, свойственного Милюкову. Никакого соглашательства в духе Мартова. Все четко и ясно, исключительно по делу. Ни одного лишнего слова, ни единого дополнительного значения, чтобы не отвлекать внимание от главного.

А помимо статей и брошюр – регулярные выступления на митингах. Тогда в Петрограде, по-моему, не осталось завода или фабрики, где бы не жег глаголом сердца людей Ленин. При этом сила его воздействия на массы как оратора была неотразимой. Все базировалось на железной логике и непреклонной вере в собственную правоту. В простоте и ясности вбрасываемых в аудиторию смыслов. Не случайно Максим Горький заметил: «Речь его всегда вызывала физическое ощущение неотразимой правды» .

В. И. Ленин в августе 1917 года

Что могло противопоставить этой революционной стихии Временное правительство? Только бесконечное жужжание в уши, что не нужно слушать откровенного врага России. Это справедливо. Врагов действительно не нужно слушать. Но кто говорил-то? Это ведь были люди весьма своеобразные. Сделавшие немыслимое число ошибок. И кадры вокруг них подобрались соответствующие. Это признавали и современники. Вот, например, председатель совета присяжных поверенных Петрограда Н. П. Карабчевский писал: «Поглядите хотя бы на нашу печать после февральского переворота. Все, или почти все, превратились разом в демократических республиканцев, да таких ярых, непреклонных. Ни малейшего соображения о том, что в сознании народа нужное место царя означало вообще пустоту, из которой вполне естественно выскочил дьявол большевизма» . Это даже в комментариях не нуждается, все максимально понятно.