Коллектив авторов - Афган. Территория войны

Сергей Федорович подполз вплотную. По плащ-палатке разливалось бурое пятно. Боясь увидеть Эльзу мертвой, он перевел взгляд на Пашку, лейтенанта Сергеева… Широко раскрытыми глазами тот смотрел на чужое небо. Можно было бы красиво сказать, как у Толстого, что его глаза спрашивали: «За что?» Но вопроса в Пашкиных глазах не было. Была тоска по непрожитой жизни.

Одной секундой в памяти Сергея Федоровича промелькнул эпизод, когда Паша прибыл в Афганистан после окончания училища. Проводник Василий был большим выдумщиком. В полку знали о его шутках. Поэтому, когда прибывали новые бойцы, особенно если среди них был выпускник военного училища – новоиспеченный лейтенант, все собирались на «концерт». Роли основного состава были распределены заранее. Кто-то подначивал Василия и уверял, что его Эльза «заточена» на мины и больше ничего не умеет. Короче, дрессировке не подлежит, так как условный рефлекс, используемый при разминировании, стер и без того небольшие возможности собаки. Другие вступались за Эльзу, говоря, что она даже лапу подает, но редко. Пока шли споры, собака полулежала у ног проводника. Она могла зевнуть и, равнодушно отвернувшись, положить морду на передние лапы. Это была тоже часть действа. Пришло время главной партии.

– Да она, если хотите знать, однажды парад принимала, – заявил Василий.

Все загалдели, засмеялись.

– Да-да. Только надо маршировать, как на параде, – спокойно возразил Василий.

Стали искать: кто бы мог красиво маршировать, чтобы уже точно разоблачить выдумку. Никто не нравился зачинщикам спора. Наконец предложили молодому лейтенанту Степанову попробовать свои силы. Подогретый всеобщим внимание боевых товарищей, Пашка начал вышагивать, как на плацу.

– Носок тяни, носок, – не унимался Василий, – она на носок реагирует!

Все смеялись, улыбался и лейтенант, нарочито вытягивая носок. Эльза равнодушно смотрела на окружающее.

– Раз-два! Раз-два!

И вдруг…

– Эльза! Начальник слева!

Подпрыгнув одновременно на четырех лапах, Эльза, как натянутая струна, села на задние и подняла переднюю правую лапу в приветствии. Аплодисменты! Смех! Смущенное лицо Пашки. Все хлопают его по плечу. Улыбаются. Жмут руку. Это означает: «Прописан!»

С того дня прошло всего полгода, и вот… Сергей Федорович встал на колени, закрыл Пашины глаза и снял головной убор. Выстрела не последовало, и все остальные, уже не таясь, подошли к убитому лейтенанту Степанову. Проводник откинул плащ. Чудес не бывает. Снайпер был точен.

Идти оставалось еще долго. Обычно убитых оставляют и вызывают вертолет. Но Эльзу вертолет не заберет, а взять с собой Эльзу и оставить Пашку – такое даже в голову никому не могло прийти. Не могло прийти в голову и бросить Эльзу, которая дважды за день спасла им жизнь. Решили взять с собой обоих. Эльзу уложили на плащ-палатку, под которой она изображала воина. Да она и была настоящим воином, только собакой. Пашку уложили на его плащ-палатку и пошли. Менялись часто, дорога в горах утомит кого угодно, даже самых выносливых. Но Сергей Федорович сам хотел донести Эльзу. Напарники менялись, а он никому не доверял свой пост… Когда, уже уставший, он передал Эльзу товарищу, то все равно старался идти рядом.

Провожали Пашку все, кто в это время оказался не на службе. Он был добрым улыбчивым парнем, с голубыми глазами, с копной светлых непослушных волос и невероятным количеством веснушек, которые щедро усыпали его нос и щеки, расцветая под афганским солнцем. Гроб положили в советский грузовик «ГАЗ-69» и отправили в Баграм, оттуда самолетом до Ташкента, а затем на родину.

Эльзу отнесли на собачье кладбище. Сергей Федорович и проводник завернули ее в плащ-палатку, ту самую, укрывшись под которой, она обманула опытного снайпера, и отнесли ее к ранее погибшим друзьям. Недалеко от Рекса было свободное место, там и закопали.

Много было невосполнимых потерь у майора Сидоренко, но он никогда не думал, что будет тосковать по собаке не меньше, чем по своим боевым товарищам. А впрочем, почему должно быть меньше? Эльза тоже была их боевым товарищем…

Однако жизнь продолжалась. Через несколько дней молодой проводник получил новую «Эльзу» и начал ее тренировать.

А в это время в далекой России, в небольшом селе Воронежской области хоронили простого русского парня, Пашку Степанова. Он мечтал стать военным, чтобы защищать родину, чтобы помогать стареющей маме, чтобы она им гордилась. Он стал военным, он защищал родину, он не сможет помочь своей матери, которая в один день стала старше на все его годы. Он не узнает, будет ли она гордиться, но плакать будет… всю свою оставшуюся одинокую жизнь она будет плакать о сыне. Это знали и Пашкины друзья, и его девушка, которую утешал более удачливый «соперник», и все односельчане, собравшие на проселочной дороге большой поминальный стол. По этой дороге ушел Пашка в другую жизнь…

Из документов Политбюро ЦК КПСС:

… Суслов:Хотелось бы посоветоваться. Товарищ Тихонов представил записку в ЦК КПСС относительно увековечивания памяти воинов, погибших в Афганистане. Причем предлагается выделять каждой семье по тысяче рублей для установления надгробий на могилах. Дело, конечно, не в деньгах, а в том, что если сейчас мы будем увековечивать память, будем об этом писать на надгробиях могил, а на некоторых кладбищах таких могил будет несколько, то с политической точки зрения это не совсем правильно.

Андропов:Конечно, хоронить воинов нужно с почестями, но увековечивать их память пока рановато.

Кириленко:Нецелесообразно устанавливать сейчас надгробные плиты.

Тихонов:Вообще, конечно, хоронить нужно, другое дело, следует ли делать надписи.

Суслов:Следовало бы подумать и об ответах родителям, дети которых погибли в Афганистане. Здесь не должно быть вольностей. Ответы должны быть лаконичными и более стандартными…

(Заседание Политбюро ЦК КПСС 30 июля 1981 года)

© Ева Арсан, Федор Яковлев, 2014

Наташа познакомилась с капитаном Ильиным в день своего приезда в Афганистан. Прямо на аэродроме. Можно сказать, он был первым офицером, которого она увидела, спустившись с трапа самолета.

– С прибытием! – улыбнулся он и протянул руку, чтобы помочь Наташе преодолеть последнюю ступеньку.

– Спасибо, – кокетливо ответила она.

Он проводил ее до женской казармы, по дороге расспрашивая обо всем, о чем можно спрашивать молодую девушку. Когда он узнал, что она медик, сразу предложил работу в санчасти аэродрома. Наташа только улыбнулась в ответ. Еще в Ташкенте она слышала разговоры о том, что с офицерами надо держать ухо востро. Поэтому, когда капитан сказал, что ей лучше находиться под защитой порядочного человека, гордо произнесла: