Коллектив авторов - 100 величественных императриц, королев, княгинь

Уже 12 апреля 1573 года в Новгороде состоялась пышная свадьба, а вскоре молодожены переехали в Ливонию. Там Мария Владимировна быстро переняла европейский образ жизни: западную моду, манеры, секреты придворного этикета. К сожалению, ее семейная жизнь с Магнусом не задалась — муж был заносчив и тщеславен, к тому же он вскоре промотал большую часть приданого, полученного за племянницей царя.

Вдобавок Магнус почувствовал себя великим владыкой — ему присягнули несколько городов, в том числе крепости Вольмар, Кокенхаузен и Венден, что нарушало договор о целостности страны. Иван IV потребовал зятя к себе и показал вассалу его истинное место: поселил в старой избе без крыши, не принимал, а потом отпустил, наложив громадный штраф в 15 тысяч рублей.

Обидевшийся Магнус начал тайные переговоры с польским королем Стефаном Баторием о вассальном подчинении. Получив добро, король вместе с супругой поспешил к литовской границе и подписал договор с представителем Батория князем Николаем Радзивиллом, передав все свои земли в вечное пользование польской короне.

Стефан Баторий оставил Магнусу лишь городок Пильтен на берегу Виндавы. Здесь в начале 1581 года у Марии и родилась законная дочь Магнуса — королевна Евдокия. Но если к Магнусу Баторий относился с пренебрежением, то супруге его оказывал повышенные знаки внимания. Ходили даже слухи, что между Марией Владимировной и польским королем существовала любовная связь и что Евдокия приходится дочерью не Магнусу, а Стефану. 18 марта 1583 года Магнус умер, оставив королеву и наследницу в нищете.

Стефан Баторий отправил вдове письмо с соболезнованиями и предложением поспособствовать ее возвращению на родину. Однако Мария Владимировна предпочла остаться в Польше. К тому времени выбора у нее уже не было: вдобавок к своим несчастьям после смерти брата Василия в 1571 году Мария Владимировна оказалась следующей по крови в линии престолонаследования после своих троюродных братьев — бездетного Федора Иоанновича и царевича Дмитрия. А это, как известно, опасно для жизни наследницы. Ведь многие ее родственники уже умерли при странных обстоятельствах…

Для проживания Марии выделили покои в Рижском замке, бывшей резиденции магистров Ливонского ордена, и назначили весьма скромное содержание из королевской казны. Вдовствующая королева с дочерью жила фактически под домашним арестом. Правда, англичанину Горсею удалось уговорить ее вернуться в Московское царство после смерти Ивана Грозного.

На родине Марию Владимировну приняли с почетом. Царским указом от 7 августа 1586 года ей были даны в собственность большие земельные владения. Но ехала-то она в Россию не за этим — Горсей уговорил Марию вернуться, заверив, что она займет свое законное место наследницы престола.

Хотя традиция не позволяла женщинам на Руси занимать трон (Елена Глинская правила от имени малолетнего сына Ивана), но на Западе все было иначе: в Англии королеву Марию I Тюдор сменила на престоле ее сестра Елизавета; Маргарита Австрийская, тетка императора Карла V, управляла Нидерландами, а еще регентша Франции Луиза Савойская, мать Франциска I, и Мария Стюарт, шотландская королева…

Но для того, чтобы получить поддержку русской знати, Марии Владимировне нужно было выйти замуж. Двадцатипятилетняя красивая женщина обладала весомым козырем — она могла сделать будущего супруга царем. К несчастью, в это время на русский престол метил еще один претендент — Борис Годунов. А тут появилась соперница, которая могла занять место его сестры Ирины: бояре и духовенство давно уговаривали Федора Иоанновича развестись с бездетной царицей Ириной. Однако царица Ирина Годунова имела огромное влияние на мужа и не могла оставить без внимания такую опасность. Она сделала все, чтобы удалить подальше от столицы молодую вдовицу Марию. Но не таков был ее брат — он смотрел дальше и понимал, что на любом расстоянии от Москвы эта наследница Рюриковичей опасна.

По приказу Бориса Годунова в марте 1588 года Мария с дочерью Евдокией была сослана в монастырь, а удельные владения Старицких отошли казне. Ей оставался один шаг до трона. Но именно этого шага и не позволил ей сделать Годунов. Вдовствующая ливонская королева превратилась в инокиню под именем Марфа и перестала быть опасной (монашество закрывало Марии путь к престолу). Но оставалась ее дочь Евдокия. Старицкую разлучили с дочерью, а в марте 1589 года при весьма странных обстоятельствах Евдокия Магнусовна умерла. В Москве все были уверены, что девочку отравили по приказу Годунова.

Проведя несколько лет в маленьком и уединенном Богородицком Подсосенском женском монастыре неподалеку от Троице-Сергиевой лавры, инокиня Марфа скончалась в июне 1597 года. На территории Троице-Сергиевой лавры появилось надгробие с надписью, что 13 июня преставилась благоверная королева-монахиня Марфа Владимировна.

Но вдруг покойная каким-то чудом воскресает в пору Смутного времени: когда польские отряды гетмана Яна Сапеги осадили лавру, королева-старица Марфа все еще благополучно проживала в обители и вместе с Ксенией Годуновой пыталась снестись с польскими войсками. Историками также выдвигается интересная версия о происхождении Лжедмитрия: мол, это был не Гришка Отрепьев, а законный претендент на русский престол — внебрачный сын Марии Старицкой и Стефана Батория.

Как же все было на самом деле? Просто ошибку допустили или хитрым способом решили обмануть Бориса Годунова, сохранив жизнь последней из рода Калиты? Так или иначе, но в документах имя Марии Владимировны встречается не раз — ее и Годунову ограбили донага казаки, когда взяли штурмом Новодевичий монастырь. И умерла она не ранее 1612 года… А может, под именем Марфы скрывалась совершенно другая женщина? Ответа история не дает…

Маргарита де Валуа (1553–1615), известная также как королева Марго, — французская принцесса, дочь Екатерины Медичи и короля Генриха II, королева-консорт Наварры и королева-консорт Франции.

Надо сказать, жизнь совсем не баловала Маргариту. Этой женщине пришлось пережить и многочисленные интриги, и гибель родных и близких, и войны, и бедствия. Ее брак с Генрихом Наваррским, заключенный исключительно «по уму», изначально был окрашен кровью: Варфоломеевская резня, разразившаяся в их брачную ночь, на долгие годы определила и развитие событий в королевской семье, и отношения между супругами — отнюдь не любовные, а партнерские. Уведя во время Варфоломеевской ночи юного мужа от грозящей ему опасности, Маргарита и в дальнейшем придерживалась покровительственной позиции, почти не реагируя на его многочисленные любовные похождения. Впрочем, Генрих платил ей той же монетой: их обоюдная снисходительность вошла в историю как удивительный для королевских браков феномен. Генрих при малейшей опасности каких-либо разоблачений прятал в своей спальне любовников супруги, а Маргарита все время покрывала наличие у мужа внебрачных детей. Но обо всем по порядку.