Розмари Салливан - Дочь Сталина

Для детей устраивали костюмированные вечеринки, где двадцать или тридцать ребят разыгрывали, например, басни Крылова, изображая зверей в костюмах из настоящих шкур. Но иногда дети распевали сатирические куплеты о «политических лицемерах». Зрителями обычно были родители, порой даже сам Сталин, по своей привычке, молча наблюдал за ними со стороны. «Время от времени, — коротко отмечает его дочь, — он получал удовольствие от детского смеха».

Светлана запомнила празднование своего шестилетия. В кремлевской квартире было много детей. Они приготовили песни и танцы, а сама виновница торжества читала стихи на немецком языке. Был чай с маленькими пирожными в корзиночках. Годы спустя Светлана узнала, что большая часть населения России в это время страдала от голода.

Светлана запомнила всего один день, проведенный со своей матерью. Она с восторгом наблюдала, как Надя яростно начищала ванну, а потом отмывала всю квартиру. Светлана была слишком маленькой, чтобы понять, что матерью движет вовсе не страсть к чистоте, а подавляемый гнев и страдание, потому что семью Сталиных едва ли можно было назвать счастливой. Иосиф и Надежда часто ссорились. Годы спустя Полина Молотова, близкая подруга Нади, рассказывала Светлане: «Твой отец часто был груб с (твоей матерью), ей с ним приходилось трудно, все об этом знали. Но они прожили вместе и много хороших лет. У них была семья, дети, дом, и Надю все любили. Если их нельзя назвать счастливой семьей, — заявляла Полина, — то кого можно?»

По воспоминаниям Светланы, мать ударила ее только один раз. В тот день на обеденном столе появилась новая скатерть, сделанная из круглых кусочков кружева. Они были очень красивыми, и Светлана взяла ножницы, чтобы вырезать один на память. Разъяренная мать наотмашь ударила ее по лицу. Это был страшный шок. Когда Сталин услышал плач дочери, он прибежал, чтобы успокоить ее.

Светлана всегда старалась помирить родителей, когда они ссорились. Она бежала к отцу и обнимала его большой ботинок своими маленькими руками, пока он не успокоится. Близкая подруга Нади Ирина Гогуа, которая была свидетельницей домашних конфликтов, отмечала: «Единственной, кто мог успокоить (Сталина) была Светлана».

Если мать была эмоционально холодной, то от отца Светлана всегда получала душевный отклик. Она была любимицей Сталина. Он звал ее «маленьким воробушком» или «маленькой мушкой». Она сидела на его коленях и от него получала те поцелуи и объятья, на которые скупилась ее мать. Дочь принимала постоянное отсутствие отца как должное. Зато его появления всегда были праздником.

Именно Надя всегда принимала семью Сванидзе и часто защищала Якова, к которому отец явно относился с пренебрежением. Приехав в Москву, юноша говорил только по-грузински. Светлана думала, что это стало одной из причин, по которым отец недолюбливал его. Ведь, по имеющимся сведениям, Сталин сам очень болезненно относился к своему грузинскому акценту. Светлана отмечала, что ее отец «хорошо владел русским в более простой, разговорной форме:… он не мог красноречиво высказываться или писать. От него ускользали многие мелочи, синонимы, устойчивые обороты литературного языка». Вместо этого он часто использовал молчание, чтобы подчеркнуть свою власть. Это оказалось более эффективным способом контроля над окружающими, которые в момент такой паузы мучительно пытались догадаться, о чем же думает великий вождь.

Ребенком Светлана даже не догадывалась о грузинском происхождении своего отца. Однажды ее брат Василий, который постоянно дразнил сестру, сказал, что их семья — грузины. Когда Светлана спросила, кто это такие — грузины, он ответил: «Они все носят длинные черкесские пальто и всех режут острыми кинжалами». Светлана утверждала, что Сталин, стараясь отмежеваться от своих корней, запретил бывающим у него грузинам преподносить традиционные подарки в виде вина и фруктов. Их щедрость даже вызывала у него приступы ярости на публике. Надя соглашалась с ним в этом вопросе.

Оглядываясь назад, Светлана вспоминала, что ее самым любимым местом в их московской квартире была комната матери. Когда Надежды не было дома, девочка пробиралась туда, чтобы посидеть на толстом цвета спелой клубники восточном ковре или поваляться на старомодной грузинской тахте, где лежали мягкие подушки. Она любила касаться книг на Надином письменном столе и туалетном столике. Из-за взрывоопасной атмосферы в доме Светлане было необходимо всеми силами поддерживать у себя в душе этот образ любящей матери, чтобы сохранить свое психическое здоровье. Хотя посторонний увидел бы здесь только вечно отсутствующую мать и заброшенного, ищущего внимания ребенка. Но, нельзя не отметить, что и самой Наде жилось непросто.

Где-то в сердце у каждого человека, которому повезло с радостью вспоминать о своем детстве, есть место, полное волшебства и воображения, где всегда тепло и безопасно. Это наша основа, в течение всей жизни мы всегда возвращаемся туда в наших мыслях и мечтах. Как бы ни складывалась ее жизнь, у Светланы было такое место.

Как лицо, приближенное к Владимиру Ленину, Сталин получил дачу под названием Зубалово. Она находилась неподалеку от деревни Усово в тридцати пяти километрах от Москвы. Семья выезжала туда по выходным и на лето с 1919 по 1932 год. После смерти Нади Сталины продолжали отдыхать в Зубалово до 1949 года.

Дача получила свое название по фамилии предыдущего владельца, армянского нефтяного магната из Баку Зубалова. До революции вся территория вокруг деревни Усово служила местом отдыха для богачей. Брошенные во время революции дачи и поместья стали лакомой добычей для партийной элиты. Сталин и Анастас Микоян получили Зубалово. Это была справедливая награда, ведь до революции они оба боролись против увеличения рабочего дня и плохих условий труда на нефтеперерабатывающих заводах Зубалова в Баку и в Батуми.

На обширной территории Зубалова было три отдельно стоящих дома, которые назывались «большой дом», «маленький дом» и «дом прислуги». Все здания были окружены высоким забором из красного кирпича. Самый большой дом отдали Микояну и семьям других старых большевиков. Семья Аллилуевых и некоторые из Сванидзе использовали дом для прислуги, а в маленькой даче жили Сталин и Надя. Там всегда было много гостей.

Получив дачу, Сталин немедленно взялся за ее переделку. Он избавился от фронтонов и старой меблировки, пристроил балкон на втором этаже — этот балкон называли отцовским балконом — и террасу, выходящую на заднюю сторону дома. Сталин и Надя жили наверху, дети и посещающие дом родственники и друзья — на нижнем этаже. Пурпурные и лиловые кусты обрамляли дом, на небольшом расстоянии от него стояли стройные ряды берез. На участке был утиный пруд, пасека, огороженный загон для цыплят и фазанов, фруктовый сад и поляна, где высаживали гречиху, чтобы привлечь пчел. Это большевистское поместье во многом оставалось таким же, каким было, когда принадлежало буржуазной элите. По словам Светланы, это было «маленькое поместье со своим собственным деревенским укладом».