Варлен Стронгин - Михаил Булгаков. Три женщины Мастера

Главный редактор «Кавказской газеты» Федосеев в последнем номере сообщает, что помещение редакции занято добровольцами. Их положение с каждым днем ухудшается. Большевики заявляют, что «полинявший генерал Деникин, еще недавно славший гордые уверенные телеграммы Грузии и Азербайджану, теперь слезно молит их правительства о пропуске своих войск через их границы».

Среда, 20 апреля 1920 года, сообщение из Тифлиса: «Если мы получим гарантии в том, что нас перестанут преследовать как контрреволюционеров, если нам дадут возможность физического существования на родине, то донская казачья демократия готова протянуть руку мира. В процессе двухлетней гражданской войны мы убедились, что на нашей крови строят благополучие иностранные «благодетели» нашей родины. В общих интересах России вернуть в Донскую область ушедшие оттуда силы, представляющие цвет казачества в физическом и нравственном отношении».

Ответ большевиков: «Прохвосты и слизняки. Молчите, голубчики. Не надейтесь по-пустому. Вы, вонзившие когти в тело своего народа, о котором теперь ласково поете, вы не дождетесь прощения. Цвет казачества – в рядах Красной Армии, под руководством Тухачевского, Уборевича, Жлобы – беспощадно уничтожит вас и ваших соратников».

Тася разволновалась, прочитав в одном из последних номеров «Кавказской газеты» рассказ ее сотрудника из серии «На Красном Дону», где автор с инициалами М. Б. рассказывает, что в совдеповских лазаретах не кормят и не лечат не успевших эвакуироваться добровольцев и те умирают в муках от голода и гниющих ран. Хотя лазареты, подчиненные Красному Кресту, обязаны лечить даже врагов.

В сердце Таси нарастает тревога, которую она не в силах ни унять, ни заглушить. Она однажды выпила лишнего, чтобы снять напряжение, но и это не помогло. «Придется нам с Мишей уезжать с его частью, – думает она, понимая, сколько боли испытает Михаил, оставляя на родине мать и сестер. Он пообещал матери как старший сын нести ответственность за благополучие семьи. – Где сейчас Ваня? А Николка? Варвара Михайловна случайно встретилась с ним в поезде для раненых, с больным, но шедшим на выздоровление. Пусть удача сопутствует им, любимой Мишиной сестре Наде, удивительно благородной девушке, у которой доброта и сострадание к людям поселены на лице и в глазах, пусть горечи войны обойдут всех родных стороной и как можно дальше от них».

Тасю пугала непримиримость враждующих, хотя и со стороны большевиков, а больше со стороны добровольцев раздавались разумные голоса о том, что «примирение классов неизбежно. Гражданская война прекратится тогда, когда борьба классов уступит место согласию между классами, ибо при борьбе классов чувствующие себя обиженными прибегают к насилию и грабежам. По закону генерала Деникина по земельному вопросу помещичьи земли даже против желания собственников оставляются в пользовании крестьян, захвативших их во времена большевиков. Плата за них помещику не должна превышать одной пятой среднего урожая. Нельзя говорить о немедленной и безвозвратной передаче земли крестьянам как о решении земельного вопроса. Так поступали большевики. Однако они столкнулись с малой рентабельностью пошедших за ними лодырей и малоимущих крестьян, стали объединять их в коммуны, то есть восстанавливать своеобразные помещичьи хозяйства, но далекие по богатству и возможностям от прежних».

До Таси доходили совсем страшные сообщения: «Мобилизованные большевиками крестьяне штемпелюются особым красным клеймом на левой руке. Операция проводится в пять минут по способу механической татуировки. Аппарат изобретен неким Рагулой Лахоцким, который получил за него премию в 50 тыс. рублей. Клеймо представляет круг, в котором изображены те же знаки, что и на кокарде красноармейца. Цель клейма – помешать переходу мобилизованных к белым».

Миша сказал, что таким образом обычно поступали со скотом, чтобы отличить животных одного стада от другого.

– Ничего, – сказал он, – я врач, я никогда не убивал людей, но Белое движение еще не исчерпало себя. Я верю в генерала Мамонтова. Кстати, Бухарин признался в том, что Деникин представляет серьезную угрозу для Совдепии. Помощь Белой армии идет со всех сторон. Московские купцы ассигновали миллион рублей тому, кто при ликвидации советской власти первым войдет в Москву.

24 сентября 1919 года из Новороссийска был отправлен в Америку пароход Добровольческого флота «Владимир», груженный табаком и шерстью. В середине августа пароход благополучно вернулся в Новороссийск, доставив несколько сот тысяч снарядов, винтовок, обмундирование, паровозы, вагоны. В Америке полная неосведомленность о делах в России. Большинство американцев даже не знают, кто такие Деникин и Колчак. На пароходе находился митрополит Платон со специальной миссией от Деникина. Он был принят президентом Вильсоном, а затем выступал в сенате с речью о героической борьбе Добровольческой и казачьих армий с большевиками. Речь митрополита имела большой успех и послужила предметом дебатов в американской прессе. Платон поехал по стране и в своих речах отмечал крупную роль еврейства в развитии и насаждении большевизма в России и говорил о растущем антисемитизме в белых кругах. Это вызвало в среде американского еврейства переполох. К Платону явилась делегация во главе с самыми богатыми евреями и спрашивала, что надо сделать, чтобы остановить волны антисемитизма в России. Митрополит ответил: «Прекратите поддерживать большевиков». Делегаты обещали подумать.

В юной головке Таси царило смятение. Слишком много мнений было у людей по одному и тому же вопросу, не во всем легко было разобраться. Главное – печатается Михаил. В субботу 15 февраля 1920 года начала выходить газета «Кавказ». В числе авторов были: Ю. Слезкин, Д. Цензор, Е. Венский, В. Амфитеатров, М. Булгаков. «Среди таких фамилий и мой Миша!» – восхищалась Тася. Она знала, что его опекает известный журналист Покровский – родственник по материнской линии. Булгаковеды подвергают сомнению существование этого Покровского. И совершенно зря. О нем пишет, и немало, Юрий Слезкин в повести «Столовая гора», к чему мы еще вернемся. Даже Татьяне Николаевне отказывает память, особенно в части разоблачений книги Девлета Гиреева. «Все, что пишет Гиреев, – ерунда. У Булгакова он на Кавказе тьму родственников нашел. Покровский какой-то… Письмо Покровского, как он Булгакова за границу выманивал…» Память – странное человеческое явление, особенно со временем оно выбрасывает из своей копилки людей ненужных или неприятных. В повести Слезкина Покровский специально приезжает за Булгаковым, чтобы вывезти его за границу, но одного, без Таси. Может, поэтому он исчез из ее памяти. А он существовал – реальный и известный в литературных кругах журналист, редактор «Кавказской газеты» Николай Николаевич Покровский. В газете «Кавказ» помещена его острая и глубокая публицистическая статья под названием «Отписки»: «На отписках строилась вся жизнь России – и общественно-политическая, и экономическая, и государственная. Отписывались и гоголевские Акакии Акакиевичи, и министры, и общественные деятели, и вожди партийных и политических групп».