Охотничий дневник царя Алексея Михайловича 1657 года

Исторія русской охоты должна памятовать Царя Алексѣя Михайловича, какъ одного изъ премудрыхъ (говоря его же словами), доброродныхъ и доброхвальныхъ охотниковъ. Ни одинъ изъ государей московскаго періода не былъ преданъ охотѣ съ такимъ горячимъ увлеченіемъ, съ такою страстію. Онъ во многомъ напоминаетъ нашихъ первыхъ князей, славныхъ охотниковъ нашей древности, для которыхъ охота представляла не одно только развлеченіе, увеселеніе, но вмѣстѣ съ войною была стихіею ихъ жизни, достойнымъ поприщемъ для ихъ богатырскихъ подвиговъ.

Извѣстны охотничьи труды и подвиги Владиміра Мономаха, одного изъ самыхъ типичныхъ героевъ древней Руси, котораго любовь къ охотѣ простиралась до того, что онъ не отдѣлялъ заботъ объ ея нарядѣ или устройствѣ отъ обыкновенныхъ заботъ и обязанностей князя, какъ главнаго вождя и судьи въ Русской землѣ, который «на войнѣ и на ловѣхъ, ночь и день, на зною и на зимѣ, не дая собѣ упокоя, самъ творилъ, что было надобѣ, — и въ ловчихъ ловчій нарядъ самъ держалъ, и о соколѣхъ и о ястрябѣхъ.» Съ тѣми же отчасти чертами является и охотникъ-царь; онъ также неутомимъ въ своихъ походахъ, особенно въ первое время царствованія, когда, по молодости, мало еще принималъ участія въ дѣлахъ управленія. Сначала онъ хаживалъ на звѣря, осочилъ медвѣдей, волковъ, лисицъ, но потомъ особенно полюбилъ охоту соколиную и на ней сосредоточилъ всю свою горячность къ охотѣ. До насъ дошли вѣрные и краснорѣчивые свидѣтели этой горячности. Въ письмахъ къ своимъ друзьямъ, совѣтникамъ и товарищамъ по охотѣ и сверстникамъ по воспитанію, къ Матюшкину и Голохвастову, Государь, съ необыкновенною изобразительностію самъ раскрываетъ свою горячую привязанность къ этой славной и красной птичьей потѣхѣ, которой весь кругъ, всѣ мелкія подробности были для него предметомъ самыхъ внимательныхъ и попечительныхъ заботъ. Онъ подобно Мономаху самъ держалъ нарядъ «о соколѣхъ и о ястрябѣхъ» — весь нарядъ соколиной потѣхи, самъ входилъ во всѣ мелочи, указывая какъ ходить за птицами, какъ ихъ беречь и вынашивать, съ нѣжною заботливостію наблюдая за ихъ здоровьемъ, съ грозою требуя этихъ наблюденій отъ своихъ помощниковъ, и съ восхищеніемъ описывая чудный полетъ любимыхъ птицъ и славныя, премудрыя ихъ добычи. Наконецъ для чести и повышенія красныя и славныя птичьи охоты сокольничья чина, онъ даетъ ей особый урядникъ — новое уложеніе и устроеніе ея обрядной части, въ которомъ еще виднѣе раскрывается дорогое значеніе для Царя этой потѣхи.

Предлагаемый дневникъ служитъ также любопытнымъ памятникомъ царскихъ заботъ и распоряженій по любимому дѣлу и вмѣстѣ съ тѣмъ свидѣтельствомъ неутомимыхъ «полевыхъ» походовъ Государя. Въ маѣ (25 числа) 1650 года Царь пишетъ между прочимъ къ обоимъ своимъ совѣтникамъ и помощникамъ, Матюшкину и Голохвастову, которые завѣдывали охотою, чтобъ они записывали — «въ который день и котораго числа дождь будетъ.» Наблюденіе за состояніемъ погоды принадлежитъ къ необходимымъ условіямъ охоты и само собою разумѣется, что повелѣніе Царя вызвано было какими либо потребностями или соображеніями, возникшими среди его неутомимыхъ птичьихъ потѣхъ. Въ Урядникѣ сокольничья чина онъ говоритъ, что «начало добычи и всякой ловлѣ (есть) разсужденія охотниковъ временамъ и порамъ, раздѣленіе птицамъ въ добычахъ», то есть разсужденіе о состояніи погоды, блапріятствуетъ ли она охотѣ или нѣтъ. Впрочемъ Царь далѣе замѣчаетъ, что «достовѣрному (горячему, страстному) охотнику нѣсть въ добычѣ и въ ловлѣ разсужденія временамъ и порамъ: всегда время и погодье въ полѣ.» Но во всякомъ случаѣ, приказывая вести записки о погодѣ, государь можетъ быть желалъ собрать вѣрныя наблюденія о томъ, на сколько зависятъ отъ погоды премудрыя добычи ловчихъ птицъ, ихъ красносмотрительный, высокій летъ. Матюшкинъ и Голохвастовъ отвѣчали на письмо Царя, что будутъ записывать и Матюшкинъ въ тотъ же день донесъ, что «на Москвѣ былъ дождь въ обѣдъ и послѣ обѣда невеликъ.» [1] Ихъ письма, сообщены нами въ Чтеніяхъ Общ. Истор. и Древн., годъ третій, N 5. Вѣроятно съ того времени при дворцѣ стали вести дневникъ, въ которомъ, день изо дня, дѣлали отмѣтки о всѣхъ перемѣнахъ погоды, включая сюда же извѣстія о томъ, какой изъ стрѣлецкихъ приказовъ (полковъ) стоялъ на дворцѣ и около дворца на караулѣ, куда выходилъ или выѣзжалъ самъ Государь, кого принималъ у себя и т. п. Безъ сомнѣнія стрѣлецкій же караулъ и велъ этотъ дневникъ, находясь всегда на мѣстѣ и потому имѣя полную возможность дѣлать постоянныя наблюденія надъ погодою. Къ сожалѣнію, любопытныя эти записки дошли до насъ въ небольшомъ отрывкѣ: сохранился только дневникъ 7165 (1657) года, да и то не вполнѣ, ибо начало его утрачено и записки продолжаются только съ 29 генваря. Но тѣмъ еще бо́льшую цѣну долженъ имѣть этотъ отрывокъ, какъ единственный памятникъ, знакомящій насъ, хоть и въ сухомъ перечнѣ, съ охотничьими поѣздками Царя въ теченіе всего лѣта. — Время отъ времени, иногда по нѣскольку дней сряду, записки обозначаютъ когда ходилъ Государь тѣшиться на поле и въ какихъ именно поляхъ тѣшился. Мы сдѣлали сводъ или выборку такихъ отмѣтокъ изъ цѣлаго года и представляемъ ихъ здѣсь въ видѣ охотничьяго дневника. Само собою разумѣется, что интересъ этихъ замѣтокъ чисто археологическій; собственно для исторіи охотничьяго дѣла онѣ мало имѣютъ значенія, представляя только перечень царскихъ охотничьихъ выѣздовъ. Но перечень этотъ получаетъ совершенно другой смыслъ, когда мы приведемъ на память извѣстную переписку Царя съ Матюшкинымъ, изъ которой большая часть царскихъ писемъ относится къ обозначеннымъ въ этомъ дневникѣ выѣздамъ. Царь входитъ въ самыя мелкія подробности и съ такою любовію, такъ изобразительно описываетъ чудный летъ и славныя добычи своихъ дорогихъ птицъ, что сухой дневникъ, оживленный этими разсказами, пріобрѣтаетъ интересъ охотничьихъ мемуаровъ, которымъ что либо подобное рѣдко можно встрѣтить даже и въ наше время, ибо охотники рѣдко берутся за перо, а тѣмъ рѣже за составленіе дневника своихъ походовъ и наблюденій. Чтобы придать сказанный интересъ голому перечню царскихъ поѣздокъ въ поле, мы прилагаемъ въ концѣ его два письма, особенно любопытныя по своимъ подробностямъ, дающимъ полное понятіе о царскихъ птичьихъ потѣхахъ. До сихъ поръ не было извѣстно къ какому времени, то есть году, относятся эти письма; одно обозначено только мѣсяцемъ и числомъ, апрѣля 11, а другое нынѣшниліъ днемъ . [2] Первое напечатано въ Сборникѣ Муханова N 162 и въ Актахъ Арх. Эксп. т. IV, N 100, второе — въ Сборникѣ Муханова N 164 и въ Дополн. къ Актамъ Истор. т. III, N 71, XII. Дневникъ весьма положительно опредѣляетъ годъ писемъ, 7165, и указываетъ даже къ какому мѣсяцу и числу можно пріурочить этотъ неизвѣстный «нынѣшній день.