Екатерина Мишаненкова - Я – Алла Пугачева

У меня одиночество не простое, у меня одиночество публичное. На публике ты чему-то улыбаешься, радуешься, в чем-то участвуешь. А внутри — одиночество, огромное, мохнатое...

Например, на одном концерте в Риге она никак не могла расшевелить публику — зал вяло хлопал и не реагировал на шутки. Наконец Пугачева не выдержала и, вспомнив, что накануне скончался Ле Зуан, коммунистический лидер Вьетнама, и все газеты были полны некрологов, съязвила: «Я, конечно, понимаю, у вас траур — умер Ле Зуан. Но я-то жива!»

В зале захихикали, и дальше концерт пошел отлично. Но возмущенное партийное руководство покинуло ложу, и Болдину на следующий день пришлось оправдываться за поведение Аллы (как бывало почти каждый раз, когда она попадала в очередную историю).

Однако иногда Пугачевой приходилось отдуваться и самой, что несколько уменьшало ее боевой настрой. Например, как-то раз ей прислали письмо от поклонника из провинции, на котором был написан оригинальный адрес: «Москва. Кремль. Алле Пугачевой».

Ей это показалось очень забавным, и на концерте в Лужниках она рассказала зрителям, на какой адрес ей пишут. Зал долго смеялся. А после концерта к Алле Пугачевой подошли несколько человек в штатском, профессионально «отсекли» поклонников от гримерки и вежливо посоветовали так больше не шутить, если она не хочет, чтобы этот концерт стал ее последним выступлением в Москве.

Если Ленин говорил, что коммунизм есть советская власть плюс электрификация, то электрификация минус советская власть будет Лас-Вегас.

В советское время зрители особенно внимательно следили за тем, как одевались артисты, ведь те и были законодателями мод в стране. Знаменитые балахоны Пугачевой довольно многих раздражали. Когда она 8 марта 1978 года на праздничном вечере в Останкино появилась в нормальном платье, никто даже не запомнил, что она пела — все обсуждали ее наряд.

Однажды ей даже пришло письмо от поклонника: «Вам самой-то не стыдно выступать в таком балахоне?.. Неужели Вам самой не хочется нравиться не только голосом, но и внешностью?.. Неужели так трудно сшить нормальное платье с рукавами, а не брать пестрый кусок материала и прорезать в нем дыру для головы?..»

Сама она о своих нарядах говорила: «Если быть внимательным до конца, то нетрудно заметить, что мои костюмы отвечают замыслу песни. Их смысл только в этом». А эксперт в моде Эвелина Хромченко оценивала ее стиль так: «Это такая харизма и настолько сильный талант, что любое визуальное предложение с ее стороны (вне зависимости, насколько оно актуально с точки зрения современной моды) сразу же превращается в бренд. Она на протяжении своей жизни умудрилась создать несколько очень узнаваемых образов, часто находясь на грани».

Со временем, впрочем, Алла Пугачева сменила балахоны на мини-юбки, но ничего особо не изменилось — теперь зрители стали ругать ее уже за них.

Для того чтобы любить людей, надо с ними не общаться.

Конечно, они были уже давно знакомы, но вместе прежде не работали. Паулс был известен в музыкальных кругах, но не особо популярен у широкой публики, потому что работал в основном в родной Латвии. К тому времени у него был только один всесоюзный хит «Листья желтые», да и тому было уже несколько лет.

Снова они встретились как раз тогда, когда Пугачева остро нуждалась в отличном композиторе. После разрыва с Зацепиным она в основном сама писала себе песни, и хотя некоторые удавались очень хорошо, настоящих хитов среди них было очень мало.

«Наш контакт, — рассказывал Паулс, — взял в свои руки Илья Резник. Он меня очень просил найти несколько мелодий, чтобы сделать к ним стихи. Вернее, чтобы я дал ему те песни, которые у меня уже были на латышском».

Сначала Паулс предложил Пугачевой песню «Два стрижа», но та ей не очень подошла. Зато приглянулись ноты другой мелодии, пока без слов. Резник занялся текстом, и в итоге песня была написана как раз к новогоднему «Огоньку». Это оказалось очень вовремя — Алле недавно сделали строгое внушение и потребовали, чтобы на «Огоньке» она исполняла не свою песню, а кого-нибудь из Союза композиторов.

Так на «Голубом огоньке» и была исполнена песня «Маэстро»… А Пугачева потом вспоминала: «Представляете, как были недовольны все члены Союза композиторов, услышав этот хит. Потом они в кулуарах говорили: “Да лучше бы она свою песню спела”».

Я не думаю о завтрашнем дне, мне сегодня должно быть хорошо. Или плохо. Но все равно — сегодня!

«Было написано примерно пятнадцать вариантов. — рассказывала она о работе над «Маэстро». — Продумали все до мелочей, даже мой внешний вид потребовалось изменить, поскольку сам образ героини песни предполагает утонченность. Согласитесь, одно фривольное движение, неверный жест, не такое строгое начало, какое мы выбрали, — и песня не получилась бы.»

Кому песня посвящена на самом деле — вопрос спорный. Но зрители дружно решили, что Маэстро — это Раймонд Паулс, аккомпанировавший Пугачевой на «Голубом огоньке». Так родилась красивая легенда о романе певицы и композитора. Тем более что Паулс смотрелся гораздо выигрышнее настоящих мужей и любовников Аллы — элегантный, сумрачный, с прибалтийским акцентом — настоящий романтический герой.

Ее саму эти слухи только радовали — она понимала, что такой «роман» придаст ей дополнительный шарм в глазах поклонников. Ну а Паулс относился к ним совершенно равнодушно: «Меня тогда совершенно не беспокоили все эти слухи. Потому что не было никакого повода. Но я с большим удовольствием вспоминаю эти богемные вечера у нее дома, когда все собирались — Резник, Болдин, много музыкантов. Была веселая, жизнерадостная атмосфера, мы придумывали всякие шутки.»

За «паулсовский период» они с Аллой выпустили всего около десятка песен. Но зато какие это были песни.

Мне очень нравится общаться с людьми талантливыми и интересными, Может быть, из-за того, что я почти взаперти, как в монастыре, живу и мало с кем встречаюсь, Так хоть раз в год могу себе это позволить. Предположим, влюбиться в какого-нибудь артиста и от этого самой стать более артистичной.