Екатерина Мишаненкова - Я – Алла Пугачева

Я старалась не совершать постыдных поступков, хотя, конечно, всякое бывало… Лучше не повторять эти ошибки, чем таскать их до старости… І Іемножко покорю себя, схожу в церковь, покаюсь, а потом беру ластик и стираю всю эту информацию. Ну, что с этим жить? Сделала выводы — и живи дальше!

Как рассказывал Болдин: «Тогда было распоряжение Минкульта о создании театров на эксперименте. Этим театрам предоставлялись специальные льготы. Например, возможность платить зарплату по коэффициенту трудового участия. Так одновременно появилось несколько театров, среди которых и наш».

Болдин стал директором театра, а Пугачева в документах именовалась как «художественный руководитель театра-студии “Театр песни” Всесоюзного творческо-производственного объединения “Союзтеатр” Союза театральных деятелей СССР».

«Мы стали как бы большой концертной организацией, — говорил Болдин, — которая занималась и гастролями, и продюсерством, и рекламой. Артисты покидали государственные организации и приходили к нам. Только технического персонала у нас было около двухсот человек. Свое сценическое оборудование. Огромный гастрольный отдел. Мы начали пробиваться за рубеж — с Малининым, Пресняковым, “А-Студио”. Потом к нам начали приходить и артисты Большого театра, и драмтеатров, и танцевальные и фольклорные коллективы — все через нас стали ездить за рубеж».

Пугачева была в своем театре и первой примой, и королевой, ее слово было законом. В то время она дала «путевку» на большую эстраду многим будущим звездам, но были и такие, кого она не оценила по достоинству. Это был ее театр, и она безжалостно отсеивала тех, кто в него не вписывался.

Мне все равно, насколько этот человек популярен, пусть его даже и не знает никто. Важно, что и как он поет.

Сначала она выступила в Сиэтле на фестивале поп-музыки, посвященном Играм доброй воли. А настоящие гастроли у нее начинались в Лос-Анджелесе. Она знала, что большая часть зрителей — эмигранты из СССР, но плохо представляла, что им петь и как себя вести. К счастью, у нее был старый приятель, Михаил Шуфутинский, уже десять лет живущий в США, который дал ей такой совет: «Понимаешь, Алла, люди, конечно, придут на твое имя, но для них более важным будет не то, что ты поешь сегодня, а встреча со своим прошлым, с песнями, которые они тогда слышали в Союзе. Они захотят услышать тебя такой, какой оставили десять лет назад. Спой им “Старинные часы”, “Миллион алых роз”.»

Пугачевой идея не понравилась — она давно уже не пела эти песни и желала исполнять что-то более новое. Но на концерте, почувствовав, что зал принимает ее без восторга, вспомнила совет Шуфутинского и перешла на песни десятилетней давности. Успех был бешеный!

Дальнейшие гастроли прошли как по маслу. Журнал «Billboard» писал: «На мой взгляд американца, неудачны ее песни в стиле рок. А в целом — все необычно и интересно. Пугачева выгодно отличается от наших исполнителей поп- и рок-музыки прежде всего театральностью. На сцене она драматична. Для американцев это непривычно. Мне кажется, чем больше будет в ее песнях русской лиричности, тем лучше. Пугачева, несомненно, не только прекрасная певица, но и талантливая актриса».

Я тут как-то сказала одному знакомому: «Надо быть смелым человеком, чтобы уехать в Америку жить», А он говорит: «Надо быть смелым человеком, чтобы здесь оставаться».

Началось все с того, что она задолжала «Олимпийскому», где у нее были офис и репетиционная база, несколько концертов. В последнее время она много ездила на гастроли, а вот в Москве крупных концертов давно не давала.

И тогда она предложила сделать шоу наподобие «Пришла и говорю», в котором участвовало бы много артистов и которое можно было показать в «Олимпийском» несколько раз. Самым подходящим временем для реализации этой идеи был декабрь, потому что в это время все артисты съезжались в Москву для съемок в новогодних телепередачах.

Название родилось случайно — Пугачева с Болдиным подумали, что рождественскую тематику имеет смысл обыграть, ведь концерты будут проходить как раз в декабре, перед католическим Рождеством. Сначала было предложено название «Рождественские праздники у Пугачевой», но Болдину оно не очень понравилось, он сказал, что праздники должны быть общие, а не только у Пугачевой. Алла с ним согласилась и вскоре придумала другой вариант — «Рождественские встречи Аллы Пугачевой».

Летом того 1988 года как раз отмечалось Тысячелетие крещения Руси, поэтому околорелигиозные темы были в моде, и советские власти разрешили такое название. И даже показали телевизионную версию концерта в январе - на православное Рождество.

Мне говорят, что в 37 лет нельзя петь так, как в 17, Но почему? А если я не хочу становиться старше? Я не хочу себя переделывать, подлаживаться под «правила»— это же не правила уличного движения! Я ведь никому не мешаю, я просто не хочу изменять своей сути, своей мечте. Хочу жить, как птицы поют, естественной, никем не навязанной мне жизнью.

Первые «Рождественские встречи» стоили Пугачевой, Болдину и Непомнящему невероятного количества сил и нервов. Сама Алла занималась в основном творческой стороной — продумывала программу, подбирала участников, выбирала песни и костюмы. Николай Расторгуев вспоминал: «Алла пригласила нас в свою программу с песнями “Атас” и “Не рубите”, мужики. Поскольку главные наши герои — Глеб Жеглов и Володя Шарапов, то и выглядеть мы должны были соответственно… В костюмерной взяли сапоги и галифе, а гимнастерку подарил звукорежиссер Пугачевой. Она у его деда в шкафу висела. Совершенно новенькая, только немножко молью побита.»

А за производственно-техническую сторону проекта отвечали Болдин с Непомнящим, которые потом долго еще вспоминали об этом с содроганием. Например, для того, чтобы достать черный пластиковый пол, им пришлось дать путевку в Сочи администратору Большого театра, чтобы тот дал билеты на «Жизель» чиновнице Мосхима, чтобы та в свою очередь выделила им ингредиенты для производства черных полов. И это была лишь одна проблема из сотен!