Серафима Чеботарь - 50 величайших женщин. Коллекционное издание

Виндзоры продолжали жить в Париже, каждый год четыре месяца проводили в США, отдыхали на Лазурном Берегу. Эдуард играл в гольф, много читал и много курил, а Уоллис преданно за ним ухаживала. Распорядок в их доме был столь же строг и продуман, как в Букингемском дворце, а кухня еще изысканней. Сама Уоллис ела мало – говорят, что в последние годы ее диета в основном состояла из салата-латука и водки. «Никто не может быть слишком богатым или слишком стройным», – говорила она. Ее основным занятием было развлекать Эдуарда, который не выносил скуки, а настоящего дела у него не было. Каждое утро Уоллис сочиняла для него распорядок дня, она сподвигла его на написание мемуаров, говоря: «Это необходимо для твоей страны!» Эдуард слушался жену во всем и полностью ей подчинялся. Говорили, что он мог часами ждать на улице, пока Уоллис в парикмахерской делала прическу; что именно Эдуард в любую погоду выгуливал мопсов, которых держали супруги; что он бросал любые свои дела, чтобы проводить жену, куда бы она ни выходила.

Мир по-прежнему следил за ними. Когда на приеме у Ричарда Никсона 4 апреля 1970 года Эдуард произнес тост в честь Уоллис, все газеты процитировали: «Мне необыкновенно повезло, что очаровательная юная американка согласилась выйти за меня замуж и на протяжении тридцати лет была мне любящим, преданным и заботливым спутником». Уоллис по-прежнему превосходно выглядела – она сохранила великолепную фигуру и завидное здоровье, а ее энергия поражала. Как вспоминали ее друзья, ее девизом было: «Работать так же увлеченно, как играю, смеяться так же самозабвенно, как плачу, и отдавать все, что получаю».

В 1970 году у Эдуарда обнаружили рак горла. Два года прошло в борьбе с болезнью. Уоллис сражалась за себя и за него. Один из их знакомых вспоминал: «Я убежден, что герцогиня не разрешала себе понимать, что он умирает. Потрясение было громадным, и она отказывалась воспринимать ужасное известие».

В 1972 году королева Елизавета с мужем и принцем Чарльзом посетила Виндзоров. Говорили, что смертельно больной Эдуард встал с постели и приветствовал племянницу в официальном мундире со всеми полагающимися церемониями. Он умер через десять дней – 28 мая 1972 года, успев перед смертью окончательно примириться с семьей. Его похоронили в родовой усыпальнице. Во время похоронной службы Уоллис поддерживала за руку королева-мать. Кто-то сказал над гробом: «Человек, который отдал ради любви так много, – это настоящее чудо». Уоллис не могла даже плакать…

После смерти Эдуарда она потеряла всякий интерес к жизни, почти не выходила из дома и никого не принимала. Она пережила мужа на 14 лет, последние восемь пролежав в глубоком параличе. Ее не стало 24 апреля 1986 года. По завещанию Эдуарда она была похоронена рядом с ним.

Согласно последней воле герцогини Виндзорской, ее коллекция драгоценностей была распродана на аукционе, выручка от которого пошла Институту Пастера в Париже на проведение исследований по борьбе со СПИДом. Уникальные вещи, шедевры ювелирного мастерства – материальные свидетельства великой любви – были проданы, чтобы помочь тем, кому любовь принесла страдания.

ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА

Марлен Дитрих – исключительный пример того, что называется self-made woman. Она создала себя от начала и до конца: имя, лицо, фигуру, биографию, славу… Однажды Марлен призналась, что когда она впервые увидела свое новое лицо, то была очарована его изысканной красотой. С тех пор Марлен воевала с самим Временем за право сохранить эту красоту – и выиграла эту битву, сумев на десятилетия продлить свою молодость и скрыть конец своей жизни от посторонних глаз. Она проиграла только однажды, когда ее единственная дочь поведала всему миру о главной неудаче великой Марлен – о неудаче ее материнства. Но в жизни у Марлен было столько побед, что это единственное поражение ей давно простили…

И сама Марлен, и ее дочь утверждали – в противоречии с общепринятым мнением, – что настоящая фамилия актрисы была Дитрих. Ее отец Луи Эрих Отто Дитрих происходил из знатной прусской семьи потомственных военных; он был очень хорош собой и уже в молодости приобрел славу изрядного ловеласа. Кроме женщин, Дитрих любил выпить в хорошей компании, охоту, шахматы и хорошую литературу. В обычной жизни он был очень молчалив. В двадцать восемь лет он неожиданно женился на двадцатилетней дочери богатого ювелира Вильгельмине Элизабет Жозефине Фелдинг. Жозефина была женщиной сильной и властной, но она настолько преклонялась перед своим аристократом-мужем, что готова была терпеть его постоянное молчание и бесконечные измены. В 1898 году молодые переехали в фешенебельный пригород Берлина Шенеберг, где вскоре родился их первый ребенок – дочь Элизабет, или просто Лизель. Дитрих был разочарован: он мечтал о сыне. Но и вторая попытка завести наследника не увенчалась успехом: 27 декабря 1901 года у них родилась еще одна девочка, названная Мария Магдалена – в семье ее звали Лена. А еще через три года Жозефина взяла детей и сбежала от Дитриха, устав и от его измен, и от его постоянного молчания… Он погиб, когда Лене было девять лет. Второй муж Жозефины, капитан фон Лош, тоже погиб на Первой мировой…

Родители Марии Магдалены Луи Отто Дитрих и Вильгельмина Элизабет Жозефина Фелдинг, 1889 г.

Но, несмотря на постоянные финансовые трудности, Жозефина смогла дать обеим дочерям прекрасное образование. Она привила им чувство ответственности, умение владеть собой, бороться до конца и не распускаться, добившись желаемого.

Мария Магдалена Дитрих (крайняя справа) с семьей, 1906 г.

Лизель и Лена прекрасно разбирались в литературе, говорили на английском и французском, интересовались философией, усиленно занимались гимнастикой и музыкой. Успехи Лены в игре на скрипке были столь выдающимися, что ей прочили блестящее будущее. Тринадцатилетняя Лена даже придумала себе звучный псевдоним, соединив оба своих имени и взяв фамилию отца, которая звучала громко и значительно: Dietrich по-немецки значит «отмычка». Так на свет появилась Марлен Дитрих, которой суждено было открывать любые сердца. Много лет спустя Жан Кокто напишет, что это имя поначалу звучит как ласка, а заканчивается, как удар хлыста.