Дмитрий Петров - Джон Кеннеди. Рыжий принц Америки

Итак, Джек рассказал о судьбах политиков, которых считал образцами храбрости. Предисловие написал профессор Колумбийского университета Аллан Невинс, указав, что история, политика и мораль объединены в книге «подлинным государственным служением».

Заметила книгу и вдова президента Рузвельта, имевшая вес в Демократической партии: Достопочтенному Джону Ф. Кеннеди.

Мой дорогой мальчик, я говорю это лишь для Вашего блага… Полная несчастий жизнь научила меня: когда множество раз бьют по одной щеке, подставлять другую.

Миссис Элеонора Рузвельт [58] Элеонора Рузвельт использует цитату из Евангелия, играя словами: в английском языке слово profile многозначно. В т. ч. оно означает как «профиль» (щека), так и «биография», «образ» и производное от образа — «образец». Текст записки: «Му dear boy I only say these things for your own good I have found in lifetime of adversity that when blows are rained on one, it is advisable to turn the other profile. Mrs. Eleanor Roosevelt». .

Записка стала знаком: ты замечен. А это было важно. Притом госпожа Рузвельт делилась мнением о книге и с близкими, и с советниками.

Получили «Образцы» и Пулитцеровскую премию [59] Самая авторитетная литературная премия США. Присуждается в том числе за публицистику и журналистику. . Так талант Кеннеди был признан интеллектуальным истеблишментом. Больше того, столь авторитетная премия говорила и о признании в качестве мыслителя. Он передал деньги в «Фонд негритянских колледжей», как и свои гонорары и жалованье сенатора, которое всегда жертвовал на благотворительные проекты.

Возможно, среди героев книги незримо присутствует и еще один образ — профиль самого Джека? И хотя в тот период он еще ни разу не шел наперекор большинству и общественному мнению, тем не менее, как мы знаем, уже не раз бросал вызов судьбе.

Впрочем, у него был, что называется, крепкий тыл. Его семья. И его любовь.

Блистательная Жаклин.

Ее крестили за три дня до Рождества 1929 года в храме Святого Игнация на Парк-авеню в Нью-Йорке. И нарекли Жаклин Ли. Ее родители Джон Верну Бувье III и Джанет Ли, желая умаслить своего самого богатого родственника — деда по материнской линии, — надели на малышку его крестильную рубашечку. Говорят, крошка выглядела в ней просто потрясающе!

Все звали ее Джеки. А ее отца — голубоглазого мужчину редкого обаяния, имевшего огромный успех у дам — Черный Джо (за загар) и Черный Шейх (за число поклонниц, сравнимое с гаремом султана). У мамы прозвища не было, но была безупречная фигура, изящество и шарм. Нельзя сказать, что по части увлечений и приключений она не уступала мужу. Уступала. Но не слишком. Впрочем, его это не беспокоило. Он считал, что, пока у них есть деньги, заработанные им на бирже, положение в обществе, коттедж в Ист-Хэмптоне, лошади и собаки, а также дочурка Джеки, можно жить-поживать, наслаждаясь красой мира и его удовольствиями. Он был гедонист.

Джеки холили и лелеяли. Мама и папа души в ней не чаяли. С ранних лет она привыкла к вниманию. В том числе — прессы. Ее первая фотосессия прошла во второй день рождения. Репортеры светской хроники запечатлели деточку с ее шотландским терьером Хучи.

Джон и Джанет устраивали яркие вечеринки в местом яхт-клубе, где, несмотря на сухой закон, спиртное лилось рекой. Проводили и турниры по бейсболу: Джанет была капитаном дамской сборной, а джентльмены играли за команду «Звезды Уолл-стрита».

В семье любили спорт, хотя не так сильно и не те виды, что Кеннеди. Бувье предпочитали лошадей. Мама Жаклин участвовала в скачках, в конной выставке в Мэдисон-сквер-Гарден и редко возвращалась без приза. Была и у Джеки любимая лошадка по кличке Балерина. Ее впервые посадили в седло в два года и сфотографировали. С тех пор с каждым новым годом, а то и месяцем фото Жаклин верхом появлялись в светской хронике. «Эта юная амазонка, — писали газеты, — самая шикарная наездница на Лонг-Айленде. Перед сложными прыжками ее лицо столь же сосредоточено, как у чемпионки по теннису перед решающим сетом, но если прыжок удался, ее улыбка освещает мир на мили вокруг». Слетев с лошади, она сразу садилась обратно в седло.

3 марта 1933 года в семье появилась дочка Каролин (так ее назвали в честь бабушки, чтоб порадовать богатого деда). Все звали ее Ли, а дома за сестрами закрепились прозвища Джек и Пек. Пек (от слова Пекин) — за Ли. Из-за широко поставленных карих глаз.

Девочек связывали любопытные отношения. «Я ощущала и ревность, и привязанность.

И хотя привязанность перевешивала, мы постоянно ссорились и дрались. Как-то мне досталось крокетным молотком — я была жутко вредной младшей сестрой», — вспоминает Ли.

Такие отношения (но без молотков) они сохранят на всю жизнь. Коктейль «Нежная привязанность с капризным соперничеством» — так, пожалуй, можно назвать их вернее всего. И в том, и в другом, похоже, больше преуспела Жаклин.

Отец обожал обеих. Но Джеки — особенно. Ли ревновала: «Мне особенно нравилось, когда мы оставались вдвоем с папой», — писала она.

Но их семейный небосвод лишь казался безоблачным. Взаимное терпение родителей истощилось. Джанет надоели романы мужа и его финансовые неурядицы. В 1936 году она потребовала пробного развода сроком на полгода. «Шейх» покинул их квартиру, поселившись в отеле близ бара «Поло», где, по слухам, встречался с влюбленными в него дамами.

Минуло полгода. Черный Джо и Джанет попытались оживить брак и отправились в любимый коттедж. Но вскоре разошлись окончательно. Это ранило Жаклин. Тем более что ей, обожавшей отца, родственники матери твердили: «Он ужасный человек! Ужасный-ужасный-ужасный!» «Ну какой же он ужасный, — мучилась девочка, — если он так любит меня?»

Девочка тяжело пережила разлад родителей. Удар был тем больней, чем публичней становился конфликт. Его обсуждали таблоиды. Их шапки кричали: «От биржевого брокера требуют развода через суд». Печатали имена подруг Черного Джека, а то и фото.

«Это был самый кошмарный развод из всех, какие мне доводилось видеть, — вспоминала Ли годы спустя. — Стороны исходили желчью; мы с Джеки ощущали, как каждый из родителей тянет нас на свою сторону. Каких только гадостей они друг о друге не говорили!..».

Джеки не хотела, просто была не в силах слушать это. Похоже, тогда она и научилась пропускать мимо ушей то, что было не по душе, и не замечать того, что не нравилось. И это умение сослужило ей немалую службу. С другой стороны, она могла, не принимая ни сторону матери, ни сторону отца, твердо идти своим курсом, порой играя на их слабостях и страстях. Не потому ли ее любимой героиней надолго стала Скарлетт О’Хара из «Унесенных ветром»?