Эдона Ксувани - Никола Тесла – вампир. Сумеречный гений

Очевидцы говорили, что во время этой лекции-спектакля Тесла выглядел на удивление плохо. Зрители опасались за его хрупкое здоровье, но лектор заверил их, что он самый здоровый из присутствующих и бояться не нужно. Лекция была необычайно зрелищной – снопы высоковольтных искр, вспышки стен электрического пламени, ослепительно-яркие светильники. Тесла продемонстрировал сразу несколько своих изобретений, практическую ценность которых в то время еще никто не мог оценить: и новый резонанс-трансформатор, и беспроводные лампы, включавшиеся в любой точке павильона, когда пускали ток, и радиопередатчик с незатухающей волной, который заставлял загораться беспроводные лампочки, когда достигалась нужная частота; Тесла подчеркнул, что так можно передавать и сообщения – безо всяких кабелей. Были среди экспонатов и «игрушки» – например, кроме уже упоминавшегося Колумбова яйца, миниатюрная модель планетарной системы, состоящая из одного большого и нескольких маленьких медных шариков. В электромагнитном поле мелкие шарики начинали вращаться вокруг крупных, постепенно разбегаясь к краю площадки.

Публика была в восторге.

К Николе Тесле наконец-то пришла слава. Каких-то пять лет назад он был нищим нью-йоркским безработным и копал канавы за два доллара в час – а теперь стал властителем дум, самым настоящим волшебником, автором изобретений, о которых лишь недавно человечество не смело и мечтать. Он был необычайно популярен. Очень высокий, стройный, черноволосый, со светлыми глазами (сам он утверждал, что они у него от рождения были темно-карие и посветлели после опытов с электричеством), элегантный, сдержанный до трогательной застенчивости – и к тому же признанный гений, миллионер и холостяк.

Естественно, он был нарасхват. Политики хотели сделать его живой рекламой своих партий, интеллектуалы справедливо считали интереснейшим собеседником, дельцы наперебой рвались завязать полезное знакомство, а матроны мечтали выдать за него своих красавиц-дочерей.

Тем не менее он всегда был один. Летом 1889 года умер его единственный близкий друг Антони Шигети, и Тесла признавался в письмах родным, что чувствует себя в Америке чужим и никак не может привыкнуть к здешнему образу жизни. Даже обедал он только в одиночестве (не считая приемов), в ресторанах заранее заказывал столики, стоявшие в укромных уголках, – это было весьма разумно, учитывая, что он уже тогда полностью перешел на жидкую диету, а твердую пищу принимал лишь в целях маскировки, поэтому и предпочитал за трапезой оставаться один. И к женским чарам Тесла оставался до обидного равнодушен. Отношения с женщинами у Теслы вообще ладились плохо, и в письмах к своим дядям, братьям матери, он жаловался, что даже переписываться с сестрами и кузинами ему трудновато – он писал в основном их мужьям-священникам, а сестры получали лишь чеки на очень и очень приличные суммы. В ответ родственники иногда присылали ему в подарок европейские вина – и Тесла вспоминал, с каким нетерпением он ждал этих посылок.

Что же касается женщин, то очевидно, что Тесла предпочитал полностью воздерживаться от интимных отношений и вообще любых физических контактов. Биографы, не посвященные в его тайну, полагали, что дело в особого рода фобии – патологической боязни микробов и всяческой заразы, которая развилась у Теслы после эпидемии холеры в Госпиче, когда люди умирали из-за собственного гигиенического невежества, так как пили некипяченую воду. С возрастом у Теслы возник и явный невроз чистоты: биографы, в частности, Джон О’Нил, рассказывали, к каким строгостям он прибегал в ресторанах: требовал, чтобы всю посуду для него обдавали кипятком, на стол к его приходу стелили свежую скатерть. Говорят, если он замечал в окрестностях своего стола муху, то требовал унести все блюда, перестелить столовое белье, принести новые приборы, – словом, начинал обед с начала. Кроме того, он не покидал дома без перчаток.

О его работе и вообще о том, что делается в его лаборатории (это была большая новая лаборатория на Южной Пятой авеню, 33–35), тоже никто ничего не знал. Известно было лишь то, что изобретатель проводит в лаборатории почти все время, на отдых, как и раньше, отводит всего три-четыре часа в сутки, причем днем: он предпочитал работать по ночам, в одиночестве или с одним-двумя помощниками. Тесла мог позволить себе ночной образ жизни, пусть все считают, что это чудачество, зато он сможет работать, не отвлекаясь на мирскую суету, – и уже наметил себе три направления дальнейшей деятельности: беспроводная передача энергии, более экономичная, чем многофазная система, беспроволочная передача сообщений и новые виды освещения. Все это были разные грани его новых открытий в области высоких частот. После лекции 1891 года Теслу постоянно приглашали выступить с научными докладами – не только в Новом, но и в Старом Свете, но ему жаль было тратить на это время.

А вот на популяризацию своих открытий Тесла времени не жалел. Ради этого он даже несколько изменил своим привычкам и иногда устраивал в ресторане отеля «Уолдорф-Астория» званые обеды для своих хороших знакомых – близких друзей у него по-прежнему не было. Слава об этих обедах гремела по всей стране, добиться приглашения на них значило подтвердить свое законное место в американской элите. Тесла устраивал эти обеды он вовсе не потому, что ему не хватало общения: после таких приемов он приводил гостей в свою лабораторию и читал им увлекательные лекции о своих изобретениях.

Утрата

К концу 1892 года родные стали писать Тесле о том, что здоровье его матери стало резко ухудшаться, и тогда Тесла все-таки решил поехать в Европу с лекциями. В феврале-марте 1892 года он условился выступить в Лондоне перед Институтом инженеров-электриков и в Париже перед Международным обществом инженеров. Затем он планировал отправиться домой, в Госпич.

После лондонской лекции, имевшей грандиозный успех, сэр Джеймс Дьюар и его коллеги из Королевского общества ученых, где когда-то работал великий Майкл Фарадей, уговаривали Теслу повторить доклад перед Обществом. Тесла терпеть не мог менять свои планы – как всякий обладатель необходимого в инженерном деле «здорового занудства», помноженного на компульсивность, вызванную вампиризмом, гибкостью он не отличался. Однако Дьюар нашел к нему подход. Вот как пишет об этом сам Тесла: «Я твердо собирался немедленно отправиться в Париж, где у меня были подобные же обязательства, однако сэр Джеймс Дьюар настоял на том, чтобы я выступил и перед Королевским обществом. Я был человеком твердого слова, однако легко уступил сильным аргументам великого шотландца. Он едва ли не силком усадил меня в кресло и налил полбокала дивной коричневой жидкости, которая отливала всевозможными яркими оттенками и на вкус была как нектар. “Ну вот, – сказал сэр Джеймс, – вы сидите в кресле Фарадея и смакуете виски, которое обычно пил он сам”. И то, и другое было для меня завидной честью. На следующий же вечер я выступил перед этим обществом с демонстрацией своих опытов, по окончании которой лорд Рэлей обратился к слушателям с речью, и его лестные слова позволили мне приступить к практическим изысканиям в этих областях».