Коллектив авторов - И было утро... Воспоминания об отце Александре Мене

В это время митрополит Сергий (Старогородский), исполнявший обязанности патриаршего Местоблюстителя, выступил с декларацией и интервью, в которых из тактических соображений отрицал наличие религиозных гонений в России [9] Первоначально заявление митр. Сергия было составлено в гораздо более сдержанных тонах, но его принудили изменить текст. Опубликование этих документов относится к 1927 г., когда патриарший Местоблюститель митр. Пётр (Полянский) находился в ссылке. . Стремясь добиться «легализации» Церкви в рамках советского строя, он пошёл на ряд уступок, позволявших осуществлять контроль над жизнью Церкви. Эти уступки встретили отрицательную реакцию со стороны многих его собратий и мирян.

По признанию советских историков, Сергий пытался «перехватить инициативу» у обновленцев, сделав патриаршую Церковь вполне лояльной. Противники этой тенденции митрополита утверждали, однако, что вся его деятельность бесцельна хотя бы потому, что власти не изменили своего принципиального отношения к вере и отнюдь не собираются мириться с существованием Церкви; самое большее, на что они (и то временно) могут согласиться, — это создание послушной ма рионеточной иерархии, которая возглавляла бы массы верующих до тех пор, пока не будет полностью искоренено влияние религии в стране. На это сторонники «сергианской линии» возражали, что в настоящих сложных условиях путь компромисса — единственно возможный. Эта точка зрения отстаивается и поныне руководством Московского Патриархата.

Сейчас ещё не пришло время для объективной исторической оценки дела митр. Сергия, ставшего в 1943 году патриархом. Однако следует признать, что ему и его преемникам удалось взять верх над обновленчеством, а также добиться элементарной стабилизации внешнего положения Церкви.

Огромную роль в перемене положения Церкви сыграла вторая мировая война, во время которой Патриархия (как, впрочем, и обновленцы) заняла патриотическую позицию. Сталин оценил роль Церкви в укреплении народного духа и пошёл ей навстречу. Из двух течений он предпочёл «сергианское», как более традиционное, встречающее больше сочувствия верующих и более соответствующее его великодержавным вкусам. Он ликвидировал обновленчество и разрешил (в 1945 г.) созвать Собор для избрания патриарха. С его согласия были открыты тысячи храмов и восстановлены духовные школы. У многих верующих тогда пробудились надежды, что время притеснения позади.

Дальнейшие события, однако, показали, что малые уступки со стороны государства следовали за большими со стороны иерархии, а иногда церковные уступки вообще оказывались безрезультатными. Это стало особенно ясно в хрущевский период, когда, несмотря на известные послабления в общественной жизни, Церковь подверглась новому давлению: снова начались массовые закрытия храмов и духовных школ, усилилась антирелигиозная пропаганда.

Но вернёмся к 20–м годам. Ряд представителей епископата и духовенства, не согласившись с церковной политикой Сергия, отошли от него. Ссылаясь на разрешение, данное ещё патриархом Тихоном, в случае нужды образовывать временные автокефалии [10] Т. е. самовозглавление, независимость. епископов, многие из них образовали независимые группы (главным образом в Москве и Ленинграде). С точки зрения властей они представляли опасную церковную оппозицию. Большинство непокорных иерархов было арестовано. но продолжало руководить своим духовенством и пасомыми из ссылок и лагерей. Оставшиеся же на свободе перешли на нелегальное положение и совершали богослужения в частных домах, тайно. Так возникло явление, получившее впоследствии название Катакомбная Церковь.

В Московской области к ней принадлежали архим. Серафим (Батюков), о. Пётр Шипков, бывший в прошлом секретарём патриарха Тихона, иером. Иеракс (Бочаров), священники Владимир Богданов, Владимир Криволуцкий, Константин Всехсвятский, Алексий Габрияник, Дмитрий Крючков и другие. Большинство из них архиереем своим считало еп. Афанасия (Сахарова). К1945 году Катакомбная Церковь фактически прекратила своё существование. Почти все духовенство было разыскано и арестовано. К тому же после Собора и избрания патриархом Алексия епископ Афанасий разослал верующим письмо, в котором признавал законность нового первоиерарха и призывал к воссоединению с патриаршей Церковью. По малодостоверным слухам, в глухой провинции все ещё остаются отдельные лица и даже группы, отказывающиеся иметь общение с Патриархией, но, если это и так, влияние их ничтожно.

Представители Катакомбной Церкви ставили своей целью сохранить в чистоте дух Православия, пронеся его через годы церковной борьбы, распрей, лавирования и компромиссов. Среди них были выдающиеся служители Христовы, оказавшие огромное влияние на людей, искавших подлинно церковной жизни. К сожалению, о них сохранилось мало воспоминаний, документов и свидетельств. Исключение составляет еп. Афанасий, материалы и биографии которого частично собраны и опубликованы. Ниже мы приводим воспоминания о некоторых священниках этого направления, среди которых одно из первых мест занимает архим. Серафим (бывший духовник еп. Афанасия).

О. Серафим (в миру Сергей Михайлович Батюков) родился в 1880 году в Москве. С юных лет он почувствовал призвание к церковному служению, однако сан принял в зрелые годы. Получив техническое образование, Сергей Михайлович работал на одном из столичных предприятий. Он стал посещать Оптину пустынь, слушал лекции в Духовной Академии, изучал богословие и святоотеческую литературу. Это был человек разносторонне одарённый, с широкими интересами, всецело преданный Церкви.

Подобно двум другим выдающимся деятелям русской Церкви, о. Сергию Булгакову и арх. Луке Войно–Ясенецкому, он был рукоположён в самое тяжёлое для Церкви время, в 1919 году, и несколько месяцев служил в храме Воскресения в Сокольниках вместе с о. Иоанном Кедровым — строителем храма и основателем «сокольнической общины». Перед тем о. Сергию предложили настоятельство в церкви Вознесения у Никитских ворот. Но он, пожалев молодого священника о. Д. Делекторского, который должен был ехать в село на верную гибель, уступил ему место.

В 1920 году о. Сергий был вызван патриархом Тихоном и назначен в церковь св. мучеников Кира и Иоанна на Солянке.

В1922 году он принял монашество с именем Серафим, а в конце 1926 года был возведён в сан архимандрита. Говорят, что его готовили к архиерейскому служению.

Вскоре о. Серафим был арестован по обвинению в укрытии церковных ценностей. То было время, когда множество духовных лиц и мирян пострадало, защищая свои святыни. Но впоследствии дело против о. Серафима было прекращено: выяснилось, что ценности увезли сербы (их подворье находилось в церкви Кира и Иоанна).