Николай Надеждин - Агата Кристи

Свои ранние (написанные, заметим, до 1920 года, когда Агата издала первый успешный детективный роман «Таинственное происшествие в Стайлз») работы Агата подписывала разными псевдонимами, неизменно мужскими. Так на свет появились, а потом безвозвратно исчезли Мак Миллер, Натаниэль Миллер и Сидни Уэст.

Почему она выбирала мужские псевдонимы? Потому что литература дело мужское – в это свято верили издатели любой страны мира, в том числе и Англии. Редкие исключения лишь утверждали общее правило. У работы, подписанной женщиной, шансы на публикацию были ничтожны.

Впрочем, Агата серьёзно к своему увлечению литературой не относилась. Арчи вовсе не замечал её писательства, даже тогда, когда книги Агаты стали приносить ощутимые деньги, а сама она вошла в список наиболее перспективных английских авторов.

Для Агаты эти рассказы являлись лишь литературной игрой – общей для неё самой, матушки Клэр и сестры Мэйдж (которая тоже писала рассказы). И псевдонимы Агаты были, скорее, шуткой. Иначе мы бы сейчас говорили не о писательнице Агате Кристи, а о каком-нибудь Сидни Уэсте, который на самом деле был… женщиной.

Агата Миллер.

Первый рассказ Агаты «Дом красоты», написанный в 1908 году, долгие годы оставался её единственным опубликованным произведением. И не в «большой» литературной прессе, а в маленьком провинциальном журнале «Поэтри ревью». Остальные пять или шесть рассказов, как и первый роман «Снег в пустыне», были опубликованы лишь десятилетия спустя, когда Агата Кристи уже стала всемирно известной писательницей (она сама включила ранние рассказы в свои сборники).

Второй рассказ – «Пёс смерти», в нём описывается феномен воздействия на человеческую психику только что изобретённого и набирающего популярность радио. Это, скорее, фантастический рассказ, чем мистический. Агата искала себя в различных жанрах, не удаляясь, впрочем, слишком далеко от того, что писали её старшая сестра и матушка.

Третий рассказ – «Загадка Ситтафорда» (первоначальное название было иным, Кристи изменила его при подготовке к публикации, состоявшейся спустя годы). В нём описывались ужасы спиритического сеанса.

Четвёртый рассказ без названия. Его так и не опубликовали, и он остался в черновиках. В нём Агата описывала некий диалог между «глухой дамой и нервным мужчиной».

Пятый рассказ – «Маленький одинокий бог» – тоже остался в черновиках.

Наконец, первый роман…

Всё это Агата аккуратно перепечатывала, упаковывала в почтовые конверты и рассылала по издательствам. И отовсюду получала решительные отказы.

Обложка аудиокниги А. Кристи «Осиное гнездо и другие рассказы».

Летом 1914 года Агата вдруг приняла неожиданное решение – она захотела заняться фармакопеей. И поступила на службу помощником старого аптекаря, слывшего большим специалистом по ядам. Это было странное решение и странное время. Но Агате нравился и старый аптекарь, и его таинственное искусство.

Старик был, конечно, профессионалом высшего класса, но внимательная Агата однажды обнаружила, что аптекарь страдает рассеянностью. Смешивая ингредиенты, он частенько путал пропорции. И вместо лекарства у него получалось смертельно опасное снадобье.

Читая учебники по фармакологии и тщательно записывая все наставления старого аптекаря, Агата знала, какое лекарство в каком случае может представлять опасность. И заметив, что аптекарь всё перепутал, решила исправить его оплошность. Как это сделать, не обижая учителя? Агата «нечаянно» смыла этикетки с нескольких пузырьков с готовыми снадобьями. Затем она написала новые этикетки и наклеила их на пузырьки уже сообразно назначению лекарств.

В другой раз аптекарь показал Агате пузырёк с тёмной жидкостью. Это был яд кураре,

с которым старик не расставался. Он говорил, что с этим пузырьком чувствует себя сильным.

Занятия фармакологией пригодились Агате и в реальной жизни (причём очень скоро), и в её литературной работе. Впрочем, ни о том, ни о другом она пока не подозревала.

Агата (в центре) с сестрой (слева) и матушкой.

Началась мировая война…

Беспечное мирное время с вечерними танцами и встречами с офицерами гарнизона, расквартированного в Торки, закончилось. Закончились и регулярные свидания Агаты с Арчи. К тому времени он получил удостоверение пилота и тут же был мобилизован в Королевские военно-воздушные силы. А Агата устроилась в лондонский госпиталь, куда из-за Ла-Манша уже везли первых раненых.

Изменилось всё. Агата бывала дома всё реже и реже, целыми днями пропадая в больнице. И Арчи наведывался к ней крайне редко – в военное время выбить увольнение очень непросто. К тому же Арчи ждал со дня на день отправки на прифронтовой аэродром.

Агате поручили больничную аптеку. Попутно она помогала врачам проводить операции, ухаживала за ранеными, делала перевязки. Вид крови её уже не пугал. Привыкла она и к виду искалеченных молодых тел – насколько к этому, вообще, можно было привыкнуть.

Когда она возвращалась домой, матушка спрашивала её:

– Ну как твои дела, Агата?

«Человек, который так и не повзрослел, самый опасный человек – думает, что ему всё дозволено» (Агата Кристи).

– Всё хорошо, мама, всё хорошо, – отвечала Агата.

Она прекрасно представляла, в какой ужас пришла бы матушка, узнав, что сегодня её дочь присутствовала на тяжёлой полостной операции, убирая за хирургами тазы с окровавленными внутренностями.

Если Агата, наблюдая страдания раненых и слёзы вдов, потерявших своих мужей, воспринимала войну как беду, то Арчи рвался в бой, как мальчишка, и к войне относился, как к смертельно опасному, но всё же приключению.

Лётчик из него получился великолепный. В те годы пилоты немногочисленных истребителей были аристократами войны, бойцами высшего класса. Принадлежать к этой касте избранных считалось и почётно, и опасно – фанерный самолёт, летающий на небольшой высоте и с небольшой скоростью, можно было сбить выстрелом винтовки. Судьба берегла Арчи от подобных неприятностей. Он выходил победителем из всех воздушных дуэлей с ведущими асами Германии (лучшими в годы Первой мировой войны).

При этом он не расписывал в письмах невесте свои подвиги – реальные или мнимые. И об опасностях, которые грозили её любимому во время воздушных боёв, Агата узнала случайно от других людей и спустя много лет после окончания войны. О героизме Арчи говорили лишь ордена и медали. Когда молодой офицер вернулся в Торки, получив краткосрочный отпуск, его грудь была увешана военными наградами.