Александр Вдовин - Из СМЕРШа в ГРУ. «Император спецслужб»

Баранов подал рапорт на имя командования об увольнении его из рядов Советской Армии…

Командир роты 145 ГСД Закавказского военного округа капитан Кулаков заявил:

«Согласно новому приказу, пенсиями будут обеспечиваться только офицеры после 40-летнего возраста. Но дослужить до этого возраста не дадут. Поэтому, пока голова цела, надо уходить из армии».

Начальник отдела учета укомплектования и численности Вооруженных сил полковник Кузьмин А. К. говорил:

«Нет теперь нашего основного защитника — Сталина, который нас в обиду не давал».

Начальник 6-го отдела ЕЭУ МО инженер-полковник Вальков сказал:

«В Египте плотину строим, Ирану помогаем, а у себя ремни подтягиваем. Кто обжирается, а кому теперь жрать нечего будет».

Начальник вещевого отделения АХО штаба Московского округа ПВО майор Флегонтов И. А. говорил:

«…Наш советский офицер и так мало получает при уходе на пенсию, прослужив 20 и 25 лет в армии. По новому приказу будет получать еще меньше, что озлобит людей и создаст много нездоровых настроений, которые могут привести к значительному снижению боевой готовности армии. Цены на продукты и промтовары не снижаются, а пенсии уменьшают очень резко…»

Начальник штаба артиллерии 50-й мотострелковой дивизии подполковник Ковицкий А. П. сказал:

«…Правительству не к лицу так часто менять законы, у людей нет никакой уверенности в завтрашнем дне».

Командир роты парашютно-десантного полка 103-й воздушно-десантной дивизии Белорусского военного округа капитан Баженов А. Н. заявил:

«…Товарищи офицеры, это дело серьезное, надо поднимать забастовку, ведь наши права ущемляют. Надо письмами и рапортами завалить ЦК с просьбой об увольнении из армии, надо удирать из армии…»

Офицер этого же полка майор Лычев преложил:

«…написать всем рапорта на увольнение и письма с выражением обиды на новое Постановление и во время дивизионных учений при прыжке с самолетов всем офицерам бросить это в конвертах с воздуха…»

Отмечаются нездоровые настроения среди молодых офицеров.

Командир радиовзвода 192-й авиационной дивизии ст. лейтенант Рощепкин В. Н. заявил:

«Молодым офицерам лучше уйти из армии и устроиться в народном хозяйстве, там хотя квартиру могут дать, а здесь ни кола, ни двора не имеешь. Пока ты нужен, тебя держат, не нужен — выталкивают на все четыре стороны и иди хоть в банду, никто не думает о ненужном человеке».

Командир взвода 104-й воздушно-десантной дивизии ст. лейтенант Лоскутов П. П. сказал:

«Наше Правительство этим Постановлением обмануло нас так же, как народ с облигациями. Можно ли верить, что и в дальнейшем не изменят пенсий?»

Отрицательные реагирования на новый закон отмечаются также со стороны отдельных офицеров в отставке и запасе. Так, например, полковник запаса Диков П. А., Белорусский военный округ… заявил:

«…Издание Постановления об изменениях пенсий есть не что иное, как финансовое банкротство Советского государства, что вторично подтверждается после отмены возвращения рабочему классу средств по займу.

У нас что хотят, то и делают, в любом капиталистическом государстве этого не допустили бы».

Полковник запаса Морозов, бывший зам. начальника политотдела Инженерной академии, по поводу вышедшего Постановления СМ СССР о пенсиях сказал:

«…Всю жизнь служил в армии, а теперь должен помогать детям и детсадам… Сейчас приравнивают всех к одной мерке — и тех, кто воевал, и тех, кто торговал газированной водой».

Бывший заместитель командующего армией по тылу полковник в отставке Крылов говорил:

«Возмутительно, что так ущемляют военнослужащих. Теперь в армию пойдут случайные люди. Умных и толковых людей на военную службу не заманишь. Был бы у меня сын, я бы его послал лучше на завод, чем в военную школу».

Полковник запаса Бабкин — Белорусский военный округ — сказал:

«Плохо, что у нас нет постоянства, законы меняются, и это вызывает неуверенность».

По всем изложенным фактам особыми отделами КГБ информированы на местах первые секретари ЦК КП союзных республик, секретари крайкомов, обкомов и Военные советы округов.

Председатель комитета госбезопасности А. ШЕЛЕПИН.

Следует заметить, что в таких документах не предполагались выводы, предложения. Как говорили, в Политбюро ума хватает и без вас.

И пенсионная, и структурная реформы в армии, естественно, вызвали нездоровые настроения среди военнослужащих. Армию кромсали, как говорится, по живому. Особенно это касалось принижения роли военных контрразведчиков периода СМЕРШа в боевых баталиях на фронте. Это было связано с личностью В. С. Абакумова, которого Никита Сергеевич считал виновником бед, связанных с судьбой сына Леонида. А ведь в годы правления Сталина Хрущев неоднократно подчеркивал, что он считается прямым преемником Ленина. И вдруг, став у руля государства, Хрущев превратил вождя в некое исчадие ада, а тех, кто соприкасался с ним близко, в своих врагов, которых нужно было как можно быстрее отстранить от власти, а некоторых, много знавших о его грехах, физически уничтожить. Это касалось судьбы главы ГУКР СМЕРШ НКО СССР генерала В. С. Абакумова. Он торопился от него избавиться. Но под его волюнтаристский пресс попали и органы военной контрразведки, переигравшие в войну хваленые немецкие спецслужбы и внесшие существенный вклад в приближение Великой Победы. Но такие доводы он не воспринимал.

Один фронтовик-контрразведчик охарактеризовал эту деятельность Хрущева словами А. С. Пушкина, вложенными в уста Сальери: «Маляр презренный пачкает полотна Рафаэля». Отдельные горячие головы, как в Москве, так и штабах военных округов и флотов, стали на путь слепого выполнения приказов сверху по разоружению, не разобравшись на месте, что своими действиями подрывают боевую готовность войск и наносят экономический ущерб государству.

Многие трезвомыслящие военные контрразведчики писали вышестоящему начальству докладные с картинами варварского отношения к боевой технике некоторыми высокими командирами, взявшими «под козырек» приказ о сокращении всего и вся.

Так, начальник Особого отдела КГБ Краснознаменного Балтийского флота генерал-майор Мозгов Николай Кириллович подготовил объективную справку о приказе из Москвы резать корабли и самолеты. Распоряжение было отдано флотским начальством без оценки состояния боеготовности этого водного форпоста, стоящего на западных рубежах страны.

Мозгов отправил докладную руководству военной контрразведки. Но начальник 3-го управления КГБ генерал-лейтенант Гуськов А. М. отнесся к смелому поступку своего подчиненного с настороженностью, побоялся докладывать острый документ наверх. Тогда Мозгов, понимая, что промедление смерти подобно, и видя, как торопливо режутся надводные корабли, субмарины и самолеты морской авиации, напрямую обратился к Председателю КГБ Шелепину А. Н., который прочел документ, посчитав его вполне актуальным, и решил обсудить его на заседании Президиума ЦК.