Елена Прокофьева - Лучшие истории любви XX века

В: Ведь вы выступили открыто против действий германского правительства. Вас же могли арестовать.

О: Меня не арестовали. Разговор закончился довольно холодно, и впоследствии я ни на какие приемы больше не приглашалась.

В: Кого вы знаете еще из видных деятелей немецкого государства?

О: В лицо знаю всех руководителей немецкого правительства, встречалась с ними на приемах. На одном из приемов я познакомилась с КРАПЕФУСОМ. Еще до войны, не помню в каком году, он приезжал ко мне со своей женой справиться, где можно купить участок для постройки дачи. Неподалеку от моего дома он купил такой участок и выстроил дом. В 1941 году КРАПЕФУС со своей женой пришли ко мне. Один раз я была в его доме. Больше он у меня не был. Во время войны я встречалась с КРАПЕФУСОМ на улице, он заявил мне, что ездил на Украину, сопровождал ГИММЛЕРА. Здесь же заявил, что он является адъютантом ГИММЛЕРА по хозяйственным вопросам. Больше я с ним не встречалась.

27 апреля 1945 года, когда уже советские части заняли местность, где я проживаю, ко мне на квартиру неожиданно зашел КРАПЕФУС. Как он зашел в квартиру, я не знаю. Я обнаружила его в одной из комнат. После этого он был арестован.

В: Вы еще кого знаете из видных деятелей гестапо и других карательных органов Германии?

О: Других лиц я никого не знаю, но вызывалась в СД на допрос как свидетельница по делу арестованного актера КАУФМАНА. Работник СД, допрашивающий меня, предупредил, что ЧЕХОВОЙ невыгодно заступаться за арестованного, что на меня упадет тень.

Протокол с моих слов записан верно, мной

прочитан, в чем и расписываюсь – Ольга Чехова».

Такая же четкая подпись – «О. Чехова» – заверяет каждую страницу протокола.

В Москве Ольга Чехова жила на частной квартире – на конспиративной квартире военной контрразведки. Почти ежедневно ее допрашивали на Лубянке. Некоторые страницы из протоколов – те, на которых не стояло печати «особо секретно», – впоследствии даже печатались в разных изданиях… Впрочем, на этих страницах не было ничего важного. Только описание светской жизни в военном Берлине.

Но в Москву ее вызывали явно не для этого. И назад, в Германию отпустили тоже с какой-то целью… Конечно, она продолжала работать на разведку и после войны. В противном случае ее бы уничтожили. Как многих других видных разведчиков. Пуля в затылок, официально – автомобильная катастрофа. Или просто пропадали без вести…

Ольга Чехова не «попала в катастрофу» и не пропала без вести.

Советские оккупационные власти снабжали ее семью продуктами, ей помогли восстановить дом и не препятствовали, когда она решила переправиться в Западную зону Берлина.

После войны Ольга Чехова жила в Западной Германии и преуспевала. Значит, она оставалась нужна. И продолжала работать. Отпустить ее «из гуманизма» или «из благодарности» не могли. Не то ведомство. Она знала много и многих – была опасна. Но видимо, необходимость ее услуг превышала возможную опасность.

Разумеется, краткое пребывание Ольги Чеховой в России скрывали от «русских Книпперов». Да они и сами боялись даже вспоминать о родстве с «Государственной актрисой Германии». Владимир Владимирович Книппер пишет в книге «Голоса в тишине старого дома»: «Тетя Оля рассказывала, что на одном из спектаклей «Вишневого сада» вскоре после Победы, выйдя на поклоны, среди зрителей ближайших к сцене рядов она обратила внимание на красивую женщину, которая одна из первых встала и слегка взмахнула рукой… Тетя Оля пригляделась и испугалась – женщина была очень похожа на ее племянницу… Приехав в Ялту к Марии Павловне, они обе принялись уничтожать письма и фотоснимки Оли, а в соседней кухоньке хранились посылки из Германии с мясными консервами… Из донесения «источника», копия которого у меня на руках, явствует, что берлинская Оля с членом правительства Германии прилетела в Ялту, чтобы исключить непредвиденной случайности военного времени с домом-музеем Чехова… Что там и как было, я не знаю, но из уст Марии Павловны я слышал, что немцы входили в дом-музей и снимали головные уборы…»

Зато сама Ольга Константиновна тянулась к ним всей душой, без конца писала… Вот строчки из письма Ольги Константиновны Книппер-Чеховой – Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой (от 2 августа 1945 года), из письма, адресатом так и не полученного и «осевшего в недрах КГБ»: «Моя дорогая и милая тетя Оля! Наконец собралась тебе написать. Я застряла в Вене. Теперь я опять здесь и устраиваю свой новый дом. Олечка с мужем и Верочкой живут со мной. Доктор Руст начинает работать здесь, в больнице. Сегодня я навещала Аду с Мариной – и насмеялась до слез, видя, как Ада доит корову. Ведь у них целое хозяйство. При твоей подвижности тебе ведь не трудно нас навестить, и все мы тебя ждем с нетерпением. От Ады, Олечки и Марины ты знаешь все события последних лет. Бедная мама не пережила того, что так ждала – победы русских. О себе еще мало могу написать, так как переезд меня совершенно замучил. У нас в гостях был Симонов и рассказывал много о Леве…»

После войны Ольга и Лев Книппер снова было возобновили переписку… Но тут же прервали ее. Почувствовали, что стали за эти годы чужими друг другу и не хотели омрачать фальшью хотя бы те теплые воспоминания, которые хранил каждый из них? Или… боялись чего-то? Ведь Павел Александрович Судоплатов утверждал, что оба они – и Ольга, и Лев – работали на советскую разведку. Об этом, кстати сказать, подозревали многие. Владимир Владимирович Книппер писал: «Я благоговел перед Левой. Он как-то странно, не как все, жил. Исчезал из Москвы, когда все в нее съезжались, появлялся в трескучие морозы загорелый, как негр…» Вобщем, так и не свиделись сестра и брат. Сначала он долго хотел приехать к Ольге в Мюнхен, повидать не только Ольгу, но и вторую сестру – Аду Константиновну, побродить по местам, где прошла тревожная творческая юность… Потом она долго собиралась в Москву, мечтая повидать не только Леву, но и тетеньку Ольгу Леонардовну… Но поездки не состоялись.

В 1959 году скончалась великая актриса Ольга Леонардовна Книппер-Чехова.

Советский композитор Лев Книппер упокоился на Новодевичьем кладбище в 1974 году.

Ольга Константиновна переписывалась в России с Юрием Авдеевым – заведующим Чеховским музеем в Мелихово. Чехов все-таки очень много значил для семьи Книппер. Вернее, во множественном числе: Чеховы много значили для Книпперов. Но Антон Павлович – в особенности. Сестра Ольги, Ада Константиновна, стала постоянной переводчицей чеховских книг и писем на немецкий язык…

Из родственников Ольга Константиновна переписывалась еще и с двоюродным братом Владимиром Владимировичем Книппером. Да и то – всего два письма. Впрочем, для тех застойных семидесятых – и этого много. В частности, в 1975 году Ольга Константиновна написала: «Оставалась я за границей потому, что здесь были чудесные художественные задачи, без политики и без беспокойства».