Ханс фон Люк - На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта 1939-1945

– Почему вы все еще здесь? – спросил я его. – Ведь фронт теперь переместился в Тунис?

– Мы простояли тут больше года, – ответил он. – Наша задача находиться тут, и все. Никаких других приказов я не получал.

Я пошел с капитаном на его КП и увидел там рацию. Я указал на нее, и мой начальник разведки вывел ее из строя.

– Считайте себя и своих людей военнопленными, – сообщил я капитану. – Собирайте все необходимое. Вам придется поехать с нами.

Тем временем в форт вошли все части моей маленькой боевой группы, и солдаты занялись поиском оружия. Я немедленно отправил дозоры в южном и юго-восточном направлениях, которые признаков присутствия противника не обнаружили, о чем и доложили. Я, в свою очередь, радировал Гаузе:

– Фум-Татавин занят, гарнизон взят в плен, рация уничтожена, ведем разведку далее к югу, соприкосновения с противником не отмечается. Возвращаюсь на позиции Марет с боевой группой и несколькими единицами техники на буксире.

Когда нас отделяло от «линии Марет» еще около 50 километров, стало темно. Я решил остановиться на ночевку посреди пустыни. Особой опасности не было. Британцы тоже прекращали передвижение в ночное время. На следующий день мы без приключений достигли «линии Марет», после чего нас передислоцировали в тыл как резерв для боевых действий на будущее.

Я воспользовался моментом, чтобы получить инструкции от генерала Гаузе.

– Идея Роммеля, – начал Гаузе, – состоит в том, чтобы, применив переукомплектованную 21-ю танковую дивизию во взаимодействии с вновь прибывшей 10-й танковой дивизией генерал-полковника фон Арнима [80], а также со всеми имеющимися в наличии частями Африканского корпуса, расколоть сосредоточения сил армии США, предотвратить их выдвижение к берегу и проникнуть как можно дальше в тыл американцам.

Ввиду полного отсутствия у американцев боевого опыта, – продолжал Гаузе, – Роммель считает эту операцию довольно многообещающей. Итальянцам предстоит укрепиться на «линии Марет» и держаться там во что бы то ни стало, хотя оборонительные рубежи к западу от Габеса были бы куда более выгодны из-за наличия там соляных озер. Однако Муссолини и итальянское Командо Супремо [81]настаивает на удержании позиций по «линии Марет». К сожалению, сотрудничество с фон Арнимом не заладилось, он желает оставаться сам по себе, – подытожил Гаузе. – К счастью, проливные дожди на нашей стороне. Они практически не дают противнику использовать КВВС.

Ваш батальон будет вести разведку к западу от Габеса с целью не допустить того, чтобы 5-я танковая армия на севере была отрезана. Здоровье Роммеля не в лучшей кондиции, однако он хочет остаться со своими людьми и считает, что, если его план получит одобрение, у нас есть шанс на успех.

Мы снова исполнились надеждой и занялись ознакомлением с местностью, которая очень отличалась от той, к которой мы привыкли в пустыне. В горах Атлас нас ждали узкие перевалы и крутые горные вершины, на равнине лежали соляные озера, а далее на север раскинулись обрабатываемые сельскохозяйственные земли.

– Роммель только что получил по рации сообщение от Командо Супремо, – продолжал Гаузе. – Речь идет о том, чтобы, по достижении позиций по «линии Марет», он передал командование итальянскому генералу Мессе, который до того руководил действиями итальянского экспедиционного корпуса в России. Роммелю предоставлена возможность определить дату передачи полномочий.

План Роммеля строится в основном на двух предпосылках: (1) или мы получаем из Сицилии всю необходимую материальную часть: танки (в том числе превосходящие бронетехнику противника «тигры»), противотанковое вооружение, боеприпасы и мощную поддержку с воздуха для перехода в решительное контрнаступление, или же (2), не получив всего этого, атакуем тем, что имеем: стремимся продвинуться как можно глубже в тыл американцам, захватить главные перевалы и одновременно удержать британцев на «линии Марет», чтобы иметь возможность эвакуировать из Туниса основную массу опытных и проверенных боями солдат, которые понадобятся нам в Европе. К сожалению, второй вариант представляется мне более вероятным. Приготовьтесь для броска и удара по американцам.

Тем временем, пока итальянцы закреплялись на позициях Марет, полностью переукомплектованная 21-я танковая дивизия 1 февраля 1943 г. двинулась к перевалу Фаид, чтобы выйти на исходные позиции для атаки в северном направлении в тыл американцам. Застигнутые врасплох совершенно неопытные американцы сдали перевал и потеряли пленными 1000 человек.

Затем в середине февраля наша дивизия стартовала с плацдарма на перевале Фаид, двинулась на север и вошла в соприкосновение с частями американской 2-й бронетанковой дивизии. В упорных боях наших танкистов с танкистами противника основная часть американской дивизии была выведена из строя, множество «грантов», «ли» и «шерманов» остались догорать на полях сражений. Развивая успех, 21-я дивизия продвинулась дальше, овладевая все большей территорией, тесня остальные американские части, сражавшиеся со все большим упорством. Потеря около 150 танков и 1600 человек пленными вынудила американцев оставить также и важный город Гафса, что дало нам новый трамплин для броска дальше на север.

Боевые группы армии «Африка» и 5-й танковой армии тотчас же ударили на юго-запад, на запад и на север, захватили при этом большое количество топлива, а американцы подожгли 30 самолетов на передовом аэродроме.

Мой моторизованный разведывательный батальон спешил дальше на север от Гафсы, чтобы не давать продохнуть американцам.

От Гаузе я узнал о намерении Роммеля нанести удар по Тебессе, а оттуда выйти в глубокие тылы американцев. Однако итальянскому Командо Супремо и фон Арниму подобные намерения показались слишком рискованными, они не могли и не желали действовать в соответствии с планами Роммеля. Потому пришел приказ атаковать Эль-Кеф, расположенный гораздо ближе за англо-американским фронтом, чем Тебесса.

В ночь с 18 на 19 февраля мне поставили задачу неожиданным броском овладеть Кассеринским перевалом и удерживать его до подхода остальных частей. Послав впереди мотоциклетные эскорты, я выступил до рассвета, надеясь застать американцев врасплох. Однако они заметили нас и встретили мощным артиллерийским огнем, наведение которого осуществлялось с наблюдательных пунктов на высотах по обеим сторонам перевала. Я не мог продвинуться. Не удавалось это и стрелковому полку, который тоже бросили на перевал.

Все же мы захватили некоторое количество пленных из состава 34-й дивизии армии США. Нас просто поразило то, каким первоклассным снаряжением они располагали, но, пожалуй, наибольшее впечатление произвели на наших солдат «суточные пайки», которые находились при каждом из американцев. И дело было даже не в плитках шоколада, в жевательной резинке, в масле и отличных сигаретах – мы забыли, как выглядит многое из этого, – а в отпечатанных в типографии памятках, которые вкладывались в каждый пакет. Вот что там значилось: «Вы самые высокооплачиваемые и наилучшим образом экипированные солдаты в мире. Мы снабдили вас лучшим вооружением на свете. Теперь вам осталось только доказать, что вы самые лучшие бойцы».