Сергей Кремлев - Великий Сталин

С металлургами, с геологами, со строителями и машиностроителями он говорит на их языке и не просто понимает их, но нередко видит проблему лучше многих профессионалов.

Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин и в этом отношении отличались от Сталина в глубоко худшую сторону. После 1917 года они оказались во главе огромной державы с огромным комплексным потенциалом, державы, перед которой стояли грандиозные задачи научно-технического и технологического развития. Но даже после этого Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин и те, кто к ним примыкал, исповедовали принципы подхода к специальным знаниям, мало отличающиеся от философии фонвизинского «недоросля» Митрофанушки, убеждённого, что географию-де учить незачем, ибо извозчики и так куда надо довезут.

Бухарин мог часами обсуждать со своей женой Лариной тонкости художественной манеры Кнута Гамсуна…

А Сталин в это время осваивал учебник электротехники для монтёров. Хотя и в литературе разбирался – в той мере, в какой это требуется компетентному государственному лидеру.

В итоге он удивлял конструкторов танков тем, что с ходу отсекал тупиковые варианты развития отечественных танков, а авиационных конструкторов восхищал тем, что поддерживал перспективные технические решения и – что ещё более важно – тех, кто способен их выдвигать.

Примеров здесь можно привести немало, начиная с классических воспоминаний авиаконструктора Яковлева, однако я обращусь к воспоминаниям лишь одного специалиста – конструктора артиллерийских систем Грабина. Герой Социалистического Труда, кавалер четырёх орденов Ленина и лауреат четырёх Сталинский премий, Василий Гаврилович Грабин – это целая эпоха в развитии советской артиллерии. Но, весьма вероятно, могло быть так, что Грабин не смог бы подняться, если бы не внимательное отношение Сталина к молодому конструктору.

36-летний Грабин познакомился со Сталиным 14 июня 1935 года – на артиллерийском полигоне в ходе показа новой артиллерийской техники. Тогдашний законодатель мод в подходах к вооружениям Тухачевский ствольную артиллерию жаловал не очень и носился с глупейшей (если не сказать больше) идеей перевода всей (!!!) артиллерии на диномореактивный принцип. Будущие «безвинные жертвы сталинизма» из военного ведомства ему не возражали, а даже поддакивали.

Однако новые ствольные системы создавались, и с ними захотел познакомиться Сталин, приехавший на полигон вместе с Молотовым, Ворошиловым, Орджоникидзе и другими.

Была выставлена и новая пушка Грабина Ф-22. Но вышло так, что Грабин не получил возможности доложить о ней подробно, и вот как описывает дальнейшее сам Грабин:

«Не было никакой возможности исправить положение, хоть уходи. В общем, горькие мысли прямо роились в моей усталой голове. Вдруг вижу, Сталин отделился от всей группы и направился в мою сторону…

Сталин подошел к дощечке, на которой были выписаны данные о нашей «жёлтенькой» (пушка была окрашена в жёлтый цвет. – С.К. ), остановился и стал внимательно знакомиться с ними.

Я всё ещё стоял в стороне, затем подошёл. Сталин обратился ко мне и стал задавать вопросы. Его интересовала дальность стрельбы, действие всех типов снарядов по цели, бронепробиваемость, подвижность, вес пушки, численность орудийного расчета, справится ли расчёт с пушкой на огневой позиции и многое другое. Я отвечал. Долго длилась наша беседа, под конец Сталин сказал:

– Красивая пушка, в неё можно влюбиться. Хорошо, что она и мощная и легкая…»

Вскоре на совещании в Кремле судьба грабинской дивизионной пушки специального назначения была решена положительно. Сталин, вопреки мнению большинства военных, многие из которых были тогда «тухачевского» образца, лично дал ей «добро». Но более того – Сталин отверг тогда же негодный принцип универсализма и, по сути, определил тот концептуальный подход к развитию отечественных артиллерийских систем, который блестяще оправдал себя в ходе войны.

Вот лишь один из чисто военных результатов сталинского решения 1935 года… День артиллериста (ныне – День ракетных войск и артиллерии) страна празднует 19 ноября. И празднует потому, что именно в этот день в 1942 году мощной артиллерийской подготовкой с участием более 15 тысяч орудий и миномё-тов началось контрнаступление советских войск под Сталинградом.

Для проведения этой переломной в ходе войны стратегической операции Ставка Верховного Главнокомандования передала под Сталинград 75 артиллерийских и миномётных полков. «Точка» была поставлена в конце операции, когда 1 февраля 1943 года на головы окружённых немцев обрушился заключительный огневой русский тайфун… Синоптики тогда не дали ему никакого имени, но если бы необходимость в том возникла, то с учётом того, что тайфунам дают ласковые женские имена, этот «тайфун» по праву надо было бы назвать «Катюшей».

Маршал Василий Иванович Казаков (тогда генерал-лейтенант), командовавший артиллерией Донского фронта, позднее вспоминал:

«Ровно в 8 часов 30 минут заговорили тысячи наших орудий, минометов и «катюш»… Земля дрожала под ногами так, что наблюдать (! – С.К. ) за полем боя в бинокль было совершенно невозможно: всё плясало перед объективом. Пришлось без помощи приборов обозревать местность, кипевшую в море огня. 15 минут длился огневой налёт, и этого было достаточно… Враг не выдержал…»

Как только огонь утих, к нашей передней линии потянулись сдающиеся немцы и румыны. Они твердили, что их «взяла артиллерия». Казаков писал:

«Первый допрошенный пленный, ещё не оправившийся от потрясения, сказал, что «во время огневого налёта целые батальоны опускались на колени и молились Богу, прося о спасении от огня русской артиллерии»…»

Артиллерия войны – это многолетний труд оружейников-артиллеристов до войны. И в том, что советская артиллерия была во время войны лучшей в мире, есть, как видим, и прямая заслуга Сталина не только как политического руководителя и организатора государственной работы, но и тонкого знатока специальных артиллерийских проблем!

Как ему это удавалось? Что ж, однажды он сказал об этом сам – в узком товарищеском кругу на обеде после праздничной демонстрации 7 ноября 1940 года. В тот день Георгий Димитров сделал в своём дневнике запись, в которой зафиксировал и такие слова Сталина:

«…Только при равных материальных силах мы можем победить, потому что опираемся на народ, народ с нами. Но для этого надо учиться, надо знать, надо уметь….

С этим я сейчас каждый день занимаюсь, принимаю конструкторов и других специалистов…

Но я один занимаюсь со всеми этими вопросами. Никто из вас об этом и не думает. Я стою один.

Ведь я могу учиться, читать, следить каждый день; почему вы это не можете делать? Не любите учиться, самодовольно живёте себе. Растрачиваете наследство Ленина…»