Эрих Манштейн - Утерянные победы

В то время как опасность, непосредственно угрожавшая 1 танковой армии, была ликвидирована, в ее тылу возникла новая, еще более серьезная опасность. 28 октября противник начал наступление значительно превосходящими нас силами на фронте 6 армии, входившей в состав группы армий «А» и удерживавшей участок фронта между Днепром и побережьем Азовского моря. Ему удалось осуществить глубокий прорыв. В результате этого 6 армия – для нас неожиданно быстро – была отведена на запад. Ее северный фланг ( 4 и 29 ак ) отошел при этом на большой плацдарм южнее Днепра, который прикрывал, по крайней мере, временно, тыл 1 армии и одновременно район Никополя. Остальная часть армии отошла дальше на запад в направлении на переправу через Днепр у Берислава и на нижнее течение Днепра. Правда, Ногайская степь не давала армии возможности закрепиться где-либо раньше [91].

Такое развитие событий на фронте 6 армии означало серьезную опасность для расположенной в восточной части Днепровской дуги 1 танковой армии. Если в результате контрудара 40 тк по противнику, прорвавшемуся к Кривому Рогу, и удалось временно укрепить положение этой армии, то это не означало еще, что противник потерпел решительное поражение. Главный же удар, который группа армий планировала нанести, не мог быть осуществлен ранее середины ноября, так как три обещанные нам танковые дивизии не могли раньше прибыть к нам. До этих пор, однако, южный фланг 6 армии, вероятно, был бы отброшен за нижнее течение Днепра, 17 армия была бы отрезана в Крыму, а противник получил бы возможность нанести удар с юга через Днепр по обе стороны от Никополя в тыл 1 танковой армии. Обстановка на фронте этой армии, находившейся теперь на узком участке, простиравшемся на восток до Запорожья фронтом на север и восток, была бы тогда весьма неустойчивой. Если этого нельзя было предотвратить, то не оставалось ничего иного, как отвести 1 танковую армию из восточной части Днепровской дуги на запад. Это означало бы, что мы так или иначе отдаем Днепровскую дугу, во всяком случае, лишаемся Никополя с его залежами марганцевой руды и предоставляем Крым его судьбе.

Для того чтобы предотвратить такое развитие событий, а прежде всего для того, чтобы избежать создания угрозы 1 танковой армии с тыла, я предложил ОКХ следующий оперативный выход.

40 тк должен после окончания сражения у Кривого Рога внезапно нанести удар двумя, а по возможности тремя танковыми дивизиями из удерживаемого еще 6 армией плацдарма южнее Никополя по северному флангу сил противника, преследовавших 6 армию через Ногайскую степь в направлении на нижнее течение Днепра. Задача этого удара – обеспечить 6 армии возможность закрепиться перед Днепром и сохранить связь с 17 армией в Крыму. Одновременно тем самым была бы устранена угроза для 1 танковой армии с тыла.

Не позднее 12 ноября корпус затем должен быть сосредоточен севернее Днепра, чтобы вместе с прибывающими к тому времени тремя танковыми дивизиями принять участие в намеченном здесь ударе в районе действий 1 танковой армии. Если бы этот удар достиг ожидаемого крупного успеха, возможно было бы нанести еще один удар всеми находящимися в нашем распоряжении танковыми соединениями в районе действий 6 армии, который дал бы ей возможность снова выйти на линию Мелитополь – Днепр.

Это предложение было, естественно, восторженно принято Гитлером: ведь оно обещало ему сохранить Никополь и Крым.

До осуществления этого плана, однако, дело не дошло, потому что 6 армия была так быстро отведена за нижнее течение Днепра, что удар 40 тк из плацдарма у Никополя не обещал никакого успеха. Затем и события на северном фланге группы армий не допустили использования в Днепровской дуге еще находившихся на марше трех танковых дивизий.

Было бы поэтому излишним останавливаться на этом плане, если бы он не заключал в себе важного урока. Этот урок заключается в том, что – даже если необходимо искать оперативный выход – никогда, даже временно, нельзя упускать из виду основной замысел своих операций.

Командование группы армий постоянно уделяло главное внимание своему северному флангу. Можно было предвидеть, что здесь в ближайшее время противник снова предпримет крупное наступление. Таким образом, в духе общей оперативной концепции было бы упредить противника в этом месте и сорвать осуществление его планов. Для этого после успешного удара 40 тк у Кривого Рога необходимо было вывести его из Днепровской дуги и перебросить за северный фланг группы, откуда можно было нанести удар вместе с подходящими тремя новыми танковыми дивизиями.

В связи с дальнейшим развитием боевых действий на фронте 6 армии, очевидно, пришлось бы все же вывести 1 танковую армию из восточной части Днепровской дуги. Следствием этого неизбежно были бы сдача Никополя и оставление Крыма.

Гитлер, само собой разумеется, не согласился бы с таким планом, потому что он специально выделил в распоряжение группы армий 5 танковых дивизий для восстановления положения в Днепровской дуге. Он по-прежнему настаивал бы на попытке удержать Днепровскую дугу и Крым. Это ничего не меняет в том, что группа армий должна была действовать так, как это описано выше.

Сделанное мною предложение было при учете угрожающего положения 1 танковой армии правильным, в духе же общего плана операций группы армий – ошибочным. Оно привело к тому, что 40 тк остался в Днепровской дуге.

Если я своим предложением действовал вопреки собственной оперативной концепции, то для этого были две причины. Первая из них заключалась в надежде на то, что при сохранении за собой Днепровского рубежа по обе стороны от Никополя мы сможем наносить противнику внезапные удары свежими танковыми соединениями то на одном, то на другом берегу реки. Эти заманчивые операции на внутренних линиях в случае успеха могли привести к восстановлению положения на южном фланге. С другой стороны, именно для меня и моих товарищей, которые вместе со мной в свое время участвовали в тяжелых боях 11 армии за Крым, мысль о том, что он снова неизбежно будет сдан, если мы не решимся на эту операцию, была очень тяжелой. Все же было бы правильнее даже временно не отказываться от той точки зрения, что северный фланг группы армий с оперативной точки зрения был важнее.

В этот критический момент произошла смена командующего 1 танковой армией. Генерал-полковник фон Макензен был переведен в Италию, чтобы принять там командование другой армией. Как я, так и он очень сожалели, что нам приходится расстаться после столь долгой совместной работы, проходившей в обстановке взаимного доверия. Его преемником был генерал Хубе, опытный фронтовик, потерявший руку в первой мировой войне, во время которой он служил офицером пехоты. Это не помешало ему, однако, в последующие годы с успехом выступать в конноспортивных состязаниях. Он пользовался хорошей репутацией как воспитатель офицерского корпуса, однако у него не было специального образования, необходимого для службы в высших штабах. Под Сталинградом он командовал корпусом. Это был бодрый, энергичный человек. К сожалению, в 1944 г. он погиб во время авиационной катастрофы после вручения в Оберзальцберге бриллиантов к Рыцарскому кресту.