Эрих Манштейн - Утерянные победы

Безусловно, мысль об ответной операции имеет в себе много благоприятных моментов. Предоставить противнику преодолевать все трудности наступления на «Западный вал» или дать ему навлечь на себя клеймо нарушителя нейтралитета Люксембурга, Бельгии, а возможно и Голландии было бы весьма заманчивым. Но разве речь в этом случае шла – по крайней мере, на ближайшее время – не о пустых мечтаниях, осуществление которых казалось более чем маловероятным? Западные державы не отваживались на наступление в тот момент, когда главные силы германской армии были связаны в Польше. Можно ли было ожидать, что они начнут наступление, когда им противостояла вся германская армия?

Я думаю – и придерживался этой точки зрения и в тот период, – что эта предпосылка для «ответной операции» германской армии тогда не существовала.

Это мнение нашло убедительное подтверждение в «военном плане», разработанном в тот период по заданию главнокомандующего войсками союзников генерала Гамелена и попавшем позже в руки немецкой армии. Основные положения этого «военного плана» изложены ниже:

Вооруженные силы союзников до весны 1941 г. не достигнут еще такого уровня, который позволил бы им начать наступательные действия против Германии на западе. Для достижения численного превосходства сухопутных сил необходимо привлечь на свою сторону новых союзников.

Англичане не готовы принять участие в крупном наступлении до 1941 г. Исключение составляет лишь внутреннее крушение Германии (это замечание, явно рассчитанное на возможность государственного переворота, показывает, чего нам следовало ожидать в случае его осуществления).

Главная задача западных держав в 1940 г. должна состоять в том, чтобы обеспечить неприкосновенность французской территории, и в том, чтобы в случае наступления немцев на Бельгию и Голландию оказать этим странам помощь.

Наряду с этим следует стремиться к тому, чтобы создать новые театры военных действий для истощения Германии. В качестве таковых называются северные государства и в случае нейтралитета Италии – Балканы. Естественно, необходимо продолжать усилия по привлечению на сторону союзников Бельгии и Голландии.

Наконец, необходимо попытаться лишить Германию жизненно необходимого ей ввоза, как путем упомянутого выше создания новых театров военных действий, так и путем замыкания кольца блокады в результате оказания нажима на нейтральные государства.

Из этого «военного плана», следовательно, ясно вытекает, что западные державы хотели вести войну на истощение по возможности на других театрах военных действий до тех пор, пока они не достигнут явного превосходства в силах, которое позволило бы им – никак не раньше 1941 г. – начать наступление на западе. Хотя ОКХ в то время еще не могло знать об этом военном плане союзников, слишком очевидным все же было то, что западные державы будут вести войну дальнего прицела в описанном выше направлении.

Надежда на то, что народам может надоесть эта «война теней», в связи с огромными человеческими жертвами, с которыми связано наступление на «Западный вал», очевидно, не была тем соображением, которое ОКХ могло положить в основу своих решений.

Каким заманчивым ни казалось предоставить противнику инициативу в начале решительного наступления, такой план не имел бы под собой реальной основы. Германия не могла ни в коем случае ждать, пока противник, продолжая вооружаться (причем заранее необходимо было учитывать возможность предоставления помощи американцами в связи с позицией, занятой Рузвельтом), получит превосходство и на земле и в воздухе. Этого тем более нельзя было делать в связи с позицией Советского Союза! После того как он получил от Гитлера все, что мог ожидать, его не связывали с империей никакие жизненные интересы. Чем сильнее становились западные державы, тем опаснее становилось положение Германии, имевшей в тылу такую державу, как Советский Союз.

Для руководства военными действиями, таким образом, после окончания войны в Польше необходимо было сделать следующие выводы.

На первый вопрос о том, можно ли, придерживаясь по-прежнему оборонительного характера военных действий на западе, успешно окончить войну, следовало ответить отрицательно. Исключение составляла возможность заключения политическим руководством компромисса с западными державами. То, что командующий сухопутными силами имел право, учитывая хотя бы риск, связанный с продолжением войны для армии, посоветовать Гитлеру стать на путь компромисса, бесспорно. Естественно, что при этом некоторое ограниченное время пришлось бы придерживаться на Западном фронте выжидательной тактики. Независимо от этого консультировать Гитлера по военным вопросам было задачей, а также правом командования сухопутных сил. Оно должно было сказать ему, что необходимо предпринять в военной области, если нельзя было разрешить конфликт политическими средствами!

План, содержащий военную альтернативу, – что необходимо предпринять, если возможность политического компромисса с западными державами, на которую, очевидно, надеялся и Гитлер, будет исключена, – должен был быть представлен ОКХ главе государства. Нельзя было ни допускать, что Гитлер по-прежнему будет отказываться от наступления на западе, после того как была одержана победа над Польшей, ни ожидать, пока он сам примет решение о дальнейшем характере военных действий.

Предложение о плане дальнейших операций не могло сводиться к тому, чтобы по-прежнему придерживаться на западе оборонительного характера военных действий. Исключение могло бы составить предположение о том, что можно будет разгромить Великобританию путем воздушной и подводной войны. Однако такое предположение было лишено всяких оснований.

Поэтому с военной точки зрения, – если бы политическое соглашение оказалось неосуществимым, – можно было предлагать на западе только наступательный характер военных действий. При этом предложении ОКХ, однако, должно было оставить за собой инициативу в области принятия решения о сроках и планах наступления.

Что касается вопроса о сроках, то ОКХ придерживалось одной точки зрения со всеми командующими на Западном фронте, а именно, что проведение наступления поздней осенью 1939 г. (или зимой) не принесет решительного успеха.

Важнейшей причиной было время года. Осенью и зимой германская армия могла лишь в очень ограниченных масштабах применить два своих главных козыря: подвижные (танковые) соединения и авиацию. Кроме того, непродолжительность дня в это время года, как правило, не допускает достижения в течение одного дня даже тактического успеха и тем самым мешает быстрому проведению операций.