Эрих Манштейн - Утерянные победы

Если бы мы хотели лишить Великобританию ее позиций на Средиземном море, надеясь нанести ей этим смертельный удар, то надо было забрать Мальту и Гибралтар и изгнать англичан из Греции и Египта. Не подлежит сомнению, что немецкие вооруженные силы, если бы они перенесли свои действия в район Средиземного моря, в военном отношении решили бы эту задачу. Однако этот путь неизбежно повел бы дальше. Захват Гибралтара требовал или согласия Испании, которого фактически нельзя было получить, или нужно было оказать давление на Испанию. В обоих случаях это привело бы к окончанию нейтралитета Испании. Германии ничего бы не оставалось, как организовать охрану побережья Пиренейского полуострова с согласия или против воли испанского и португальского правительств и одновременно взять на себя снабжение этого района. Необходимо было бы считаться с сопротивлением как в Испании, так, прежде всего, и в Португалии, которая считала, что ее колонии в этом случае будут вскоре оккупированы англичанами. Во всяком случае, Пиренейский полуостров надолго поглотил бы значительную часть немецкой армии. Насильственная оккупация стран Пиренейского полуострова могла бы оказать катастрофическое для нас воздействие на США и латиноамериканские страны.

Если бы не удалось достичь действительного взаимопонимания с Францией, что было почти исключено ввиду итальянских и испанских претензий на французские колониальные области, то в дальнейшем стало бы необходимым занятие французской северной Африки, если мы были намерены не допустить, чтобы Англия когда-нибудь вновь овладела районом Средиземного моря.

Если бы мы изгнали англичан из Египта (а в случае, если бы они закрепились и в Греции, – то и оттуда), этот путь и в восточной части Средиземного моря в дальнейшем неизбежно привел бы к странам Ближнего Востока, особенно ввиду того, что требовалось бы отрезать пути снабжения Англии нефтью. Существовало мнение, что создание базы на Ближнем Востоке дало бы Германии два преимущества. Первое – возможность угрозы Индии. Второе – выход во фланг Советскому Союзу, что могло бы удержать Советский Союз от вступления в войну против Германии. Я думаю, что такой ход мыслей является неправильным. Не говоря уже о том, что было очень сомнительно, какое влияние окажет укрепление немецкой армии на длительный период в странах Ближнего Востока на позицию этих народов, можно сделать два вывода:

– операции из района Ближнего Востока против Индии или против Советского Союза уже по одной причине использования коммуникаций никогда не могли проводиться в том объеме, который гарантировал бы действительный успех; морская мощь Англии постоянно в этом случае играла бы решающую роль;

– появление Германии на Ближнем Востоке ни в коем случае не удержало бы Советский Союз от вступления в войну против Германии, наоборот, скорее привело бы к этому.

Вся суть вопроса борьбы за район Средиземного моря заключается, на мой взгляд, в следующем. Утеря позиций на Средиземном море не была бы смертельным ударом для Англии. Далее, решающая борьба за Средиземное море надолго связала бы крупные немецкие силы, что сильно увеличило бы соблазн для Советского Союза начать войну против Германии. Это тем более возможно, что те призы, которые он, вероятно, хотел получить, а именно Балканы и господствующее влияние на Ближнем Востоке, можно было завоевать только в войне против Германии.

Путь через Средиземное море для достижения победы над Англией был тем обходным путем, который можно сравнить с путем Наполеона, когда он надеялся нанести смертельный удар Англии, пройдя через Египет в Индию. Этот путь должен был надолго отвлечь немецкие силы на отнюдь не решающее направление. Это положение давало, с одной стороны, возможность вооружения Британского материка, а с другой – большой шанс Советскому Союзу против Германии. Путь через Средиземное море в действительности был уклонением от решения вопроса, которого не надеялись достичь в войне против Британских островов. В результате этого был избран третий путь, обсуждавшийся в 1940 г., – путь вторжения на Британские острова.

Прежде чем перейти к этому вопросу, необходимо заметить относительно ведения войны в Средиземном море, что в ней фактически, как потом часто было и в России, Гитлер никогда своевременно не сосредоточивал необходимые силы. Кардинальной ошибкой был отказ от захвата Мальты, что вполне возможно было сделать на более ранней фазе войны. Этот отказ сыграл решающую роль, в конце концов, для последовавшей затем потери Северной Африки со всеми вытекающими отсюда последствиями. Во всяком случае, в июле 1940 г. Гитлер составил план вторжения на Британские острова (но не принял окончательного решения) и дал указания о проведении соответствующей подготовки.

Операция должна была готовиться под шифрованным названием «Морской лев», но проводиться только при определенных предпосылках. О форме проведения этой операции, о трениях, которые возникли в связи с этим вопросом, прежде всего, между ОКХ и Главным штабом военно-морских сил, уже сообщалось другими лицами, представлявшими противную сторону. Писали также о причинах или предлогах, которые, в конце концов, должны были оправдать отказ от этого мероприятия.

Здесь я затрону поэтому только три важных вопроса:

– Могло ли вторжение в Англию вынудить ее отказаться от борьбы, то есть, принесло ли бы оно нам в случае успеха операции полную победу?

– Могли ли мы вообще рассчитывать на успех вторжения и какие последствия имел бы провал этой операции?

– Каковы были причины, заставившие в конце концов Гитлера отказаться от вторжения и тем самым от достижения победы над Англией и повернуть армию против Советского Союза?

По первому вопросу надо сказать, что вторжение было бы самым быстрым путем победы над Англией. Оба другие пути, о которых мы говорили выше, не могли привести к быстрой победе. Но была ли бы эта победа окончательной? Возможно и весьма вероятно, что правительство Черчилля даже после завоевания Британских островов пыталось бы продолжать войну из Канады. Последовали ли бы за ним поэтому пути все доминионы – этот вопрос мы не будем обсуждать. Во всяком случае, завоевание Британских островов не означало бы окончательного поражения Британской империи [37] Вопрос о том, продолжал ли бы английский народ сопротивление, не так, как французский, после успешного вторжения или, что Черчилль считал вероятным, нашел ли бы он такое правительство, которое подписало бы капитуляцию, мы не будем освещать вследствие его гипотетического характера. Мы не будем также затрагивать вопроса, нашелся ли бы в этом случае путь для снабжения английского народа, как для Бельгии в первую мировую войну. – Прим. автора. .