Федор Раззаков - Почему не гаснут советские «звёзды»

Все персонажи фильма являли собой сколки советского общества времён перестройки. Причём было заметно, кому именно из них симпатизирует, а кому нет автор картины. Сам он рассказывает об этом следующим образом:

«Я очень доволен дуэтом Романа Карцева и Вячеслава Невинного. Опустившийся еврейский скрипач-самоучка (раньше он был инженером и работал в „ящике“) и матёрый уголовник и русофил составили в фильме трогательную и смешную пару. Персонаж Невинного, когда напьётся, бушует, выкрикивая антисемитские лозунги, которые он впитывает на черносотенных митингах, а персонаж Карцева сносит всё это покорно, философично, с еврейской мудростью, ибо знает, что великан Невинный, протрезвев, всегда защитит маленького, нежного Карцева. Что и случалось в фильме.

Хочу ещё вспомнить помешанного на коммунистических газетных штампах машиниста паровоза. Его сыграл превосходный Александр Пашутин. Так натурально, что порой берёт оторопь — а артист ли это? Роль Пашутина тем более трудна для исполнения, что в ней нет никаких нормальных человеческих фраз, она состоит только из коммунистических призывов, заголовков передовиц и лозунгов, что висели повсеместно…»

Учитывая все эти нюансы, вполне естественно, что либеральная общественность встретила «Небеса обетованные» не просто хорошо, а суперхорошо. Достаточно сказать, что подобного приёма у Рязанова не было почти десять лет — с того самого «Вокзала для двоих». Поэтому не случайно, что обкатка ленты началась сразу после «путча ГКЧП». Вот как об этом вспоминает сам Э. Рязанов:

«28 августа в зале парламента состоялся просмотр „Небес обетованных“ для защитников Белого дома. Этот день стал, может быть, одним из лучших в моей биографии. Зал наэлектризован. Фильм смотрели бурно, возбуждённо. Зрительские реакции выражались выкриками, смехом, аплодисментами. А после фильма начался своеобразный импровизированный митинг. Встреча единомышленников. Картину защитники Белого дома восприняли как своего рода предсказание, пророчество. Люди, заслонившие демократию от гибели, выскакивали из партера на сцену. Звучали опьяняющие, горячие речи. Там были парни из разных городов России. Меня сделали членом многих отрядов, обороняющих в те героические дни свободу, подарили значки, эмблемы, фотографии. Невероятное чувство братства, единства, победы сплачивало нас в этот день… Потом, чего греха таить, выпили и закусили. Двадцать восьмого августа я испытал чувство счастья, несказанную радость творца. Тот просмотр врезался навсегда в мою благодарную память как одно из самых значительных событий моей жизни…»

Между тем триумф фильма на этом не закончился. Да и не мог закончиться, учитывая, что в том августе победили именно либералы, которые постарались выжать из этой победы максимум возможного.

27 декабря 1991 года в Москве прошла последняя в СССР церемония вручения кинематографических премий «Ника», где либералы уже в открытую праздновали развал Советского Союза (за два дня до этого М. Горбачёв сложил с себя полномочия Президента страны, передав бразды правления Президенту России Б. Ельцину; с кремлёвских флагштоков были сняты государственные флаги СССР). Устроители церемонии во главе с Юлием Гусманом постебались над почившей в бозе страной вволю: вся «Ника» проходила на фоне задника, изображавшего колоннаду ВДНХ, а завёрнутые в фольгу девушки изображали фонтан «Дружба народов». В перерыве между награждениями на сцене происходили разного рода танцы и пляски, по сути, на костях социализма. Не случайно один из участников церемонии — польский актёр Даниэль Ольбрыхский обронил со сцены следующий спич: «Рождество каждый поляк проводит дома, с семьёй. Я спросил себя: что я здесь делаю? И понял: всё в порядке — это моя семья»

Отметим, что Ольбрыхский с начала 80-х был персоной нон грата в СССР, поскольку активно поддерживал профсоюз «Солидарность» и выступал с антисоветскими интервью везде, где только возможно. В горбачёвскую перестройку отношение советских властей к нему изменилось на положительное, а к моменту развала СССР актёр и в самом деле чувствовал себя в Москве как дома — в кругу таких же, как и он, антисоветчиков.

Между тем именно фильм Эльдара Рязанова «Небеса обетованные» стал фаворитом той «Ники»: он отхватил сразу 8 призов, в том числе как лучший игровой фильм и лучшая режиссура. Этот триумф был весьма знаменателен, поскольку в нём совпали мысли и чаяния создателей ленты и большинства собравшихся в зале: все они были уверены, что советская «помойка» закончилась и впереди их ждут «небеса обетованные» — светлые и счастливые времена. Как мы знаем, эти чаяния либерал-интеллигентов полностью оправдались: они и в самом деле стали жить лучше, чем прежде, чего не скажешь о большинстве народа, которого попросту оставили в дураках.

О том, какая жизнь ожидает россиян на «небесах обетованных», станет ясно уже через три недели после исчезновения СССР. В январе 1992 года в столичном кинотеатре «Москва» стартует трёхнедельная ретроспектива фильмов об… организованной преступности, или коротко — о мафии. В программу этой ретроспективы будут включены несколько десятков зарубежных, а также отечественных фильмов, коих за предыдущие несколько перестроечных лет появилось неимоверное количество. Зная о том, что ждёт новую Россию уже в ближайшем будущем, можно смело сказать, что этот фестиваль «шагнёт в жизнь» — уже не киношное, а настоящее насилие буквально девятым валом накроет страну, сделав из неё одну из самых криминогенных на планете. Если к этому добавить ещё «шоковую терапию» по Егору Гайдару, ваучеры по Чубайсу, финансовые пирамиды по Мавроди, две чеченских войны, взрывы домов с мирными жителями в Москве и других городах России, а также массу других «прелестей» капитализма по-российски, то портрет «небес обетованных» окажется поистине впечатляющим.

И вновь вернусь к юбилейному вечеру Эльдара Рязанова. В нём был показан документальный фрагмент выступления драматурга Григория Горина, датированный 1987 годом, который он произнёс на 60-летнем юбилее Рязанова. В нём драматург выступил как провидец: описал то, как сложится жизнь юбиляра в 2007 году. В принципе почти всё было угадано в точности: и то, что имя Рязанова по-прежнему будет популярно в народе, и что его фильмы будут с не меньшей интенсивностью, чем раньше, крутиться по ТВ. Одного только не мог предвидеть драматург: что вся подлинная слава юбиляра останется во временах «треклятого» СССР, а в капиталистической России к ней не прибавится и грамма. Ведь останови сегодня любого человека на улице и спроси его, какие фильмы Эльдара Рязанова он помнит и любит, и почти каждый ответит: те, что он снимал раньше, в советские годы. Сегодняшнее кино мэтра по большому счёту с тем кино имеет мало общего. Почему же так произошло? Сошлюсь на мнение философа С. Кара-Мурзы: