Сергей Беляков - Гумилёв сын Гумилёва

Это только одна из множества исторических проблем, связанных с историей Хазарского каганата. Споры вызывает всё – от происхождения хазар (это неразрешимая проблема) до границ государства.

Гумилев не останавливается там, где смолкает документ, а продолжает, пытаясь восстановить неизвестное по немногим сохранившимся сведениям. Все историки Хазарского каганата не могут обойтись без реконструкций, но Гумилев реконструирует больше и смелее, чем другие. К тому же он не бесстрастен, не объективен, а, напротив, крайне заинтересован в совершенно определенном, заданном изначально результате исследования. Разделить в сочинении Гумилева литературу, науку и политику совершенно невозможно.

Взгляд Гумилева на историю Хазарского каганата не абсолютно оригинален. Многое Лев Николаевич заимствовал у своего учителя, Михаила Илларионовича Артамонова.

Лев Гумилев, научный редактор «Истории хазар», еще в пятидесятые разделял его взгляды.

Из письма Льва Гумилева Петру Савицкому 19 декабря 1956 года: «…евреи, просочившись из Византии в Итиль, захватили "по блату" (другого термина не могу подыскать) все видные должности и, опираясь на наемную туркменскую гвардию, установили в Хазарии деспотический режим, жертвой которого оказались простодушные хазары…» Но в сочинении Гумилева были и принципиальные отличия от артамоновской «Истории хазар». Михаил Илларионович не верил, что хазары могли подчинить Киевское княжество (каганат), а для Гумилева это одна из самых главных идей.

Хазары, или хазарские евреи, и в самом деле собирали дань не только с вятичей и северян, но и с полян, то есть с жителей Киева и киевской округи.

Из Повести временных лет: «И набрели на них хазары, на сидящих в лесах на горах, и сказали хазары: "Платите нам дань". Поляне, посовещавшись, дали от дыма по мечу, и отнесли их хазары к своему князю и к старейшинам своим и сказали им: "Вот, новую дань нашли". Те же спросили у них: "Откуда?" Они же ответили им: "В лесу на горах над рекою Днепром". Опять спросили те: "А что дали?" Они же показали меч. И сказали старцы хазарские: "Не на добро дань эта, княже: мы добыли ее оружием, острым только с одной стороны, — саблями, а у этих оружие обоюдоострое – мечи. Им суждено собирать дань и с нас, и с иных земель". И сбылось все это, ибо не по своей воле говорили они, но по Божьей воле».

Еще Карамзин справедливо называл этот рассказ «басней», сочиненной много позднее, «в счастливые времена оружия российского», когда от поверженного Хазарского каганата остались только развалины крепостей. Для Гумилева же главным источником о столкновении русов с хазарами послужили не скупые и туманные записи русского летописца, а уже знакомый нам «кембриджский документ» – сохранившийся отрывок из письма безымянного хазарского еврея к Хасдаю ибн-Шапруту, придворному врачу правителя мусульманской Испании, известному дипломату и покровителю евреев. В этом письме говорится о том, как «достопочтенный Песах», хазарский военачальник, разбил русского князя и даже заставил его начать в интересах Хазарии войну против византийского императора Романа Лакапина (неудачные походы князя Игоря на Царьград в 941-м и 944-м).

Историк Яков Лурье, последовательный критик Гумилева, в подчинение Руси хазарским евреям не верит, а «кембриджский документ» считает источником «сугубо недостоверным». По словам Лурье, это не письмо хазарского еврея, жившего в середине X века, а «сочинение византийского еврейского автора XII или XIII в.».

Когда Яков Соломонович писал свою статью, он, несомненно, был убежден, что знает источники гораздо лучше Гумилева. Между тем еще в 1982 году, то есть за двенадцать лет до статьи Лурье, американский гебраист Норман Голб доказал подлинность «кембриджского документа». Более того, теперь известен еще один документ, которого не было в распоряжении Гумилева, — письмо еврейской общины Киева о сборе денег для выкупа задолжавшего соплеменника. Письмо составлено на иврите, но на письме есть тюркская руническая надпись «я прочел это», сделанная, как предполагают, представителем хазарской администрации Киева. Если толкование надписи верно (а на этот счет есть большие сомнения), то подчинение Киева и Русской земли Хазарскому каганату было даже более унизительным, чем предполагал Гумилев.

Истина на стороне Гумилева, вот только что это нам дает? Хазарское иго не миф, но как долго оно продолжалось? Несколько лет или несколько десятилетий? Насколько тяжким оно было? Вятичи в шестидесятые годы X века платили уже не по белке с дыма, а «по щелягу с сохи». Много это или мало, мы не знаем. Щеляг – серебряная монета неизвестного достоинства, само слово «щеляг» (искаженное «шиллинг») появилось намного позднее описанных летописцем событий X века.

Гумилев расписывает хазарское иго черными красками, а вот археолог Владимир Петрухин, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН, считает, будто хазарское господство пошло славянским племенам на пользу: «Эпоха Хазарского каганата являлась одновременно и расцветом славянской колонизации лесостепи Восточной Европы, когда славяне доходят до Дона и их поселения существуют в относительной безопасности: кочевники не угрожали им до тех пор, пока сильна была власть кагана». Кстати, таких взглядов на русско-хазарские отношения придерживался еще Ключевский, хотя в его распоряжении не было этих археологических источников.

Последние станицы «Зигзага истории» посвящены экскурсу в историю антисистем. Хазарский каганат Гумилев называет не только этнической химерой, что, может быть, и верно, но и «антисистемой». Где он там нашел антисистему, понять трудно. Правда, Гумилев пишет, что евреи принесли в Хазарию маздакизм – учение персидского визиря Маздака, которое Гумилев считает жизнеотрицающим. На мой взгляд, Гумилев не прав, но не будем спорить по мелочам. Только вот сам Гумилев все в том же «Зигзаге истории» утверждает, что евреи-маздакиты, переселившись в Хазарию в VI веке, позабыли не то что маздакизм, а даже основы собственной религии, которую пришлось восстанавливать другим, более «интеллигентным» евреям, переселившимся в Хазарию уже в VIII столетии. Так откуда же взялась антисистема?

Может быть, дело в иудаизме? Если исходить из классификации религий, предложенной самим Гумилевым, то иудаизм – позитивное вероучение, лишенное даже тех элементов жизнеотрицания, что есть в христианстве. Мир для иудеев – творение Божие, жизнь иудея ориентирована в первую очередь на успех в материальном, посюстороннем мире. Получается, что Гумилев из неприязни к евреям готов вступить в противоречие не только с логикой и смыслом, но и с собственным учением об антисистемах? Более того, в монографии «Древняя Русь и Великая степь» он напишет: «На души киевских славяно-россов посягали и жрецы Перуна, и латинские прелаты, и греческие монахи. Было не исключено и появление мусульманских мулл. <���…> Но представителей антисистем не было и в помине, хотя печальный и алчущий дух, Сатана, бродил по опаленным солнцем холмам Лангедока, по пескам Сахары и Аравии, по горным теснинам Ирана и Памира, а на Востоке он даже посетил Ордос, назвавшись "бесконечным светом". Но ни на Руси, ни в Сибири в X в. он не появлялся. Это была прямая заслуга князя Святослава Игоревича».