Сергей Беляков - Гумилёв сын Гумилёва

Как убивают гостей 587

«Великий кавалерийский рейд» 590

«Память» 592

Писатель против сочинителя 595

Татаро-монгольское иго 598

Нечто полосатое 601

Черная легенда и светлый миф, или ненаучная фантастика 604

Арсланбей 607

Часть XIX

Глухие годы 611

Бармалей 613

Две теории, или несколько слов о плагиате 617

О пользе чтения 619

Смерть с газетой в руках 622

Изпод глыб 625

Между юбилеями 629

Высокий покровитель 632

Время Гумилева 635

Часть XX

«От руси до россии» 642

Евразийство 648

Гумилев и евразийцы 657

Змей Тугарин 660

Евразийское братство 663

Бой после победы 667

Гибель империи 670

Российский суперэтнос и Средняя Азия 674

Монархист и демократ 679

Невзоров 682

Часть XXI

Прощание с Петербургом 686

Гумилев и животные 689

Последние дни 692

Часть XXII

Без наследников 697

А где же наука? 700

Дугин и Гумилев, или фальшивый наследник 705

Нищета философии 710

Комедия ошибок 713

Историки и Гумилев 716

Гумилев и Запад 722

Эпилог

Именной указатель

Библиография

Имеется в виду «тетя Шура», Александра Степановна Сверчкова.

Орест Николаевич Высотский – сын Николая Гумилева и Ольги Высотской.

Путь с Фонтанки до Кондратьевского проспекта намного короче, чем до Парголова 1-го, но все-таки и он очень долог. Общество чернорабочих и кондукторов вряд ли было интересно книжному мальчику. Правда, Гумилев там получал небольшую зарплату и хлебную карточку, но вставать ранним утром и отправляться на северо-восточную окраину города, на далекое трамвайное кольцо, было мучительно. Поздняя осень и начало зимы в России – самое темное время. Ленинград в те годы был освещен слабо, так что бóльшую часть пути Леве приходилось проделывать в темноте. Наконец, у Льва совершенно не было опыта физической работы. Словом, никаких оснований задерживаться в «Службе пути и тока» у Гумилева не было, а потому он уже в декабре 1930-го меняет ее на курсы коллекторов при Центральном научно-исследовательском Геологоразведочном институте (ЦНИГРИ).

Только Сергей Лавров, собрав сведения о самой экспедиции, о ее руководителях, попытался этот рассказ дополнить, но и его история была слишком краткой, отрывочной. Чтобы понять истинное значение этой поездки Гумилева, надо обратиться к методу самого Гумилева – дополнить сведения немногословного источника исторической реконструкцией.

Само слово «Таджикистан» появилось лишь в 1925 году, когда на месте Восточной, или Горной, Бухары (юго-восточной части бывшего Бухарского эмирата) решением Сталина была создана Таджикская Автономная Советская Социалистическая республика (Таджикская АССР), которая сначала стала частью Узбекской ССР. В 1929 году Таджикистан преобразуют в союзную республику (Таджикскую ССР).

О дружбе народов в тех краях еще не слышали. Воинственные узбеки – среднеазиатские тюрки – оттеснили родственных персам таджиков в предгорья Памира и западного Тянь-Шаня и в заболоченные долины Вахша и Пянджа. Хотя таджикское население сохранилось в древних городах – Бухаре, Самарканде, Ходженте и в благодатной Ферганской долине, но военная и политическая сила была на стороне узбеков. Узбеком был эмир бухарский, самый сильный правитель Средней Азии, сохранивший самостоятельность даже после того, как русские генералы Черняев, Кауфман и Скобелев завоевали Туркестан и установили там власть Белого царя. Русские, правда, запретили эмиру торговать рабами, сажать людей на кол и бросать их в ямы с клопами, а так он оставался вполне независимым правителем.

В сентябре 1920 года Красная армия «пришла на помощь трудящимся Бухары», и эмиру пришлось бежать за горы, в Гиссарскую долину, в ту самую Восточную Бухару. Своей новой столицей эмир сделал большой кишлак Дюшамбе, который прежде был известен разве что расположенной неподалеку могилой мусульманского святого Мавлоночорки. Очередную войну с отлично обученной, закаленной в боях гражданской войны Красной армией эмир Сеид-Алимхан и «главнокомандующий войсками ислама» Ибрагимбек проиграли и бежали в Афганистан.

Сталин, единственный человек в Политбюро, разбиравшийся в национальном вопросе настолько, что мог отличить узбека от таджика, разделил Туркестан между пятью народами, каждый получил по национальной республике. Как всегда бывает при дележе земель, остались обиженные. Особенно недовольны были таджики, потому что Самарканд и Бухара, которые таджики считали своими, достались узбекам. Этой обиды таджики не забыли и не простили и много десятилетий спустя.

Вахш – горная река. Он начинается в горах Памира и течет в его теснинах с огромной скоростью, но, выйдя на равнину южного Таджикистана, замедляет свое движение и последние 100 километров до впадения в Пяндж (Амударью) становится уже сравнительно спокойной рекой с заболоченными берегами. Эти болота рождали миллионы комаров. Население долины поголовно болело малярией, встречалась и москитная лихорадка.

Советская пропаганда обвиняла во всех бедах басмачей, но басмачи базировались за границей, в соседнем Афганистане, и туда же, в Афганистан, переселялись жители южного Таджикистана. Не просто переселялись – бежали, иногда целыми кишлаками. Бежали от коллективизации. В 1928 году в Средней Азии появились первые колхозы и совхозы, их число росло каждый год. Баев в Средней Азии изводили так же рьяно, как в России кулаков.

Таджики и узбеки воинственны, поэтому сопротивление советской власти не стихало здесь больше десяти лет. Свою ненависть к большевикам басмачи переносили и на всех русских, при случае вырезали «урусов» поголовно, поэтому даже участники советских научных экспедиций еще в начале тридцатых обязательно вооружались винтовками и наганами, которые им нередко приходилось пускать в ход.

Разумеется, геологи, зоологи, географы в большинстве своем не отличались хорошей военной подготовкой. Лукницкий так описывает боевые качества своих товарищей: «…некоторые впервые садятся в седло. Даже заседлать коней не умеют. Но у них воинственный вид… у иных на животе даже поблескивают жестянкой бутылочные ручные гранаты. Бывалые участники экспедиции хмуро оглядывают таких новичков, боясь не басмачей, а этого воинства, потому что любой из новичков способен по неосторожности и неопытности взорвать гранату на собственном животе или вогнать наганную пулю в круп лошади».

Одна научная экспедиция в полном составе попала к басмачам в плен. Советские ученые спаслись только тем, что назвались врачами, а людей этой профессии в Средней Азии ценили высоко.