Иван Ильин. Жизнеописание, мировоззрение, цитаты. За 60 минут

• Новая русская элита должна «блюсти и крепить авторитет государственной власти… Новый русский отбор призван укоренить авторитет государства на совсем иных, благородных и правовых основаниях: на основе религиозного созерцания и уважения к духовной свободе, достоинства власти, ее силы и всеобщего доверия к ней».

• Новый русский отбор должен быть осуществлен творческой национальной идеей. Безыдейная интеллигенция «не нужна народу и государству и не может вести его… Но прежние идеи русской интеллигенции были ошибочны и сгорели в огне революции и войн. Ни идея „народничества“, ни идея „демократии“, ни идея „социализма“, ни идея „империализма“, ни идея „тоталитарности“ — ни одна из них не вдохновит новую русскую интеллигенцию и не поведет Россию к добру. Нужна новая идея — „религиозная по духу и национальная по духовному смыслу. Только такая идея может возродить и воссоздать грядущую Россию“». Эту идею Ильин определяет как идею русского Православного Христианства. Воспринятая Россией больше тысячи лет назад, она обязывает русский народ осуществить свою национальную земную культуру, проникнутую христианским духом любви и созерцания, свободы и предметности.

Ильин считал, что русский народ нуждается в покаянии и очищении, и те, кто уже очистился, «должны помочь неочистившимся восстановить в себе живую христианскую совесть, веру в силу добра, верное чутье к злу, чувство чести и способность к верности. Без этого Россию не возродить и величия не воссоздать. Без этого русское государство, после неминуемого падения большевизма, расползется в хлябь и в грязь».

Ильин прекрасно понимает не только необходимость прохождения очистительного процесса, но сложность его. Он уточняет, что все трудности покаянного очищения должны быть продуманы и преодолены: у религиозных людей — в порядке церковном (по исповеданиям), у нерелигиозных — в порядке светской литературы, достаточно искренней и глубокой, и затем в порядке личного совестного делания. Покаянное очищение — это всего лишь первый этап на пути к решению задачи по воспитанию нового русского человека. Ильин писал, что русские должны обновить в себе дух, утвердить свою русскость на новых, национально-исторически древних, но по содержанию и по творческому заряду обновленных основах. Для этого русские люди должны:

• Научиться веровать по-новому, созерцать сердцем — цельно, искренно, творчески.

• Научиться не разделять веру и знание, вносить веру не в состав и не в метод, а в процесс научного исследования и кренить веру силою научного знания.

• Научиться новой нравственности, религиозно крепкой, христианско-совестной, не боящейся ума, не стыдящейся мнимой «глупости», не ищущей «славы», но сильной истинным гражданским мужеством и волевой организацией.

• Воспитать в себе новое правосознание — религиозно и духовно укорененное, лояльное, справедливое, братское, верное чести и родине.

• Воспитать в себе новое чувство собственности — заряженное волею к качеству, облагороженное христианским чувством, осмысленное художественным инстинктом, социальное по духу и патриотическое по любви, воспитать в себе новый хозяйственный акт — в коем воля к труду и обилию будет сочетаться с добротою и щедростью, в коем зависть преобразится в соревнование, а личное обогащение станет источником всенародного богатства.

Пути спасения России Ильин видел не просто в обновлении экономики или идеологии, а в новом духовном опыте. Он полагал, что закон формализует жизнь человека, если нет благодати, то есть акта личностной встречи человека с Богом, в которой проявляются уже не внешние регулятивы жизни, а сокровенные духовно- нравственные качества личности. Для Ильина невозможна деятельность в сфере права, литературы, философии, педагогики без способности вчувствоваться в чужую душу, без совестной интуиции. Живая жизнь социальных предписаний (правовых, нравственных, эстетических) разрушается без укорененности их в чувственно-духовном мире человека.

«Философствование, как всякая познавательная практика, есть не внешнее умение или делание, но внутреннее; это есть творческая жизнь души…

Душа — это весь поток не-телесных переживаний человека, помыслов, чувствований, болевых ощущений; приятных и неприятных, значительных и незначительных состояний; воспоминаний и забвений, деловых соображений и праздных фантазий. Дух — это, во всяком случае, лишь те душевные состояния, в которых человек живет своими главными, благородными силами и стремлениями, обращенными на познание, на созерцание или осуществление красоты, на совершение добра, на общение с Божеством — в умозрении, молитве и таинстве; словом, на то, что человек признает высшим безусловным благом».

«Философия больше, чем жизнь: она есть завершение жизни. Но жизнь первее философии: она есть ее источник и предмет».

«Философия родится в жизни и от жизни, как ее необходимое и зрелое проявление; не от быта и не от животного существования, но от жизни духа, от его страдания, созерцания и жажды. И. рожденная духом, ищущая знания, она восходит к его зрелой и совершенной форме — к сознательной мысли, с ее ясностью, систематичностью и доказательностью. Философствовать значит воистину жить и мыслью освещать и преображать сущность подлинной жизни».

«…Народ, утративший или выродивший свой подлинный чистый религиозный опыт, будет жить, вместо религии, пустыми суевериями или мертвыми обрядами; слабый в молве, немощный в богоиспытании. он будет мертвенно бесплоден в богопознании: его философия будет иметь скудный и бледный сверхчувственный опыт о Боге, а его философия религии будет нагромождать пустые и мертвые выдумки».

«Этим решается вопрос о связи между философией и жизнью: ибо жизнь есть страдание, ведущее к мудрости, а философия есть мудрость, рожденная страданием».

«Человек верит в то, что он воспринимает и ощущает как самое главное в своей жизни. Скажи мне, что для тебя самое главное, и я скажу, во что ты веришь. Душа твоя прилепляется к тому, во что ты веришь, как бы живет и дышит им; ты желаешь предмета своей веры, ты ищешь его; он становится источником твоей радости и остается им даже тогда, когда тебе его не хватает. Здесь пребывают твои чувства и твое воображение. Словом, здесь реальный центр твоей жизни: тут твоя любовь, твое служение, тут ты идешь на жертвы. Здесь твое сокровище; а где сокровище твое, там и сердце твое — там и вера твоя».

«Есть некий духовный закон, владеющий человеческой жизнью; согласно этому закону, человек сам постепенно уподобляется тому, во что он верит».