Алан Клейсон - Джордж Харрисон

Когда Патти познакомилась с Джорджем, она носила такую же мини–юбку, что и Твигги, Селия Хэммонд и Джин Шримптон, новое лицо «Vogue», «Seventeen» и страниц моды в воскресных приложениях. Спустя много лет Патти признавалась, что у нее сохранилась «пара мини–юбок, которые я иногда надеваю, если у меня получается влезть в них, но честное слово, мне не верится, что мы когда–то носили подобное». Мэри Квант, выполнявшая при Джин Шримптон функции Дягилева от haute couture, отмечала, насколько важно было для «куколок» 60–х «быть похожей на Патти Бойд, а не на Марлен Дитрих. Их цель заключалась в том, чтобы выглядеть по–детски юной, наивной и простодушной, что требовало гораздо больше ухищрений, нежели производить впечатление утонченной натуры».

Так что 20–летняя Патти прекрасно подходила на роль школьницы в «A Hard Day's Night». Директор фильма вспомнил ее белозубую улыбку и очаровательный лепет в ролике ITV, рекламировавшем «Smith's Crisps», снятый им несколькими месяцами ранее. В присутствии ее и еще трех смешливых девчонок в школьной форме, представлявших публику, Beatles спели под фонограмму «I Should Have Known Better» в автофургоне охраны, интерьеру которого придали вид студии. «Я ловила на себе взгляды Джорджа, — вспоминала Патти, — и меня это немного смущало. Потом, давая мне автограф, он изобразил под своим именем семь поцелуев. Я решила, что, наверное, слегка нравлюсь ему».

Она нравилась ему чрезвычайно, как и Джону, чьи подсознательные пассы в ее адрес становились активнее по мере того, как нарастали проблемы в его семейной жизни. Поначалу Джордж, не обремененный заботами холостяк, вел себя как типичный необузданный ливерпулец, но даже когда его манеры сделались более рафинированными, он очень отличался от тех молодых людей, с которыми Патти водила знакомство в Лондоне. Она хранила верность своему предыдущему другу до тех пор, пока не обнаружила под нарочито грубой внешней оболочкой Джорджа удивительно нежную, чувствительную натуру. Когда в ее квартиру проникли воры, среди составленной полицейскими описи имущества фигурировал золотой диск Джорджа «A Hard Day's Night».

Реальные романтические отношения явились компенсацией за отсутствие таковых в фильме. Хотя Леннон и говорил, что «Beatles были там совершенно естественны», Пол испытывал смущение относительно некоторых фраз, которые ему пришлось произносить. Хотя явно и не Лоуренс Оливье, так называемый Серьезный — Джордж настолько хорошо справился с длинной сценой — где он негодует по поводу того, в каком порядке развешаны рубашки, — что Шенсон потребовал, чтобы он солировал еще в одном эпизоде, но в конечном итоге его отдали не Джорджу, а Джону.

Созданный Beatles фарс заложил основы жанра неомюзикла, насыщенного оптимистичным сюрреализмом. Еще до «A Hard Day's Night» вышел снятый в быстро приходившем в упадок «Нэшвилле Севера» фильм «Ferry Across The Mersey» с участием Gerry And The Peacemakers», их заглавная песня продлила прощание Тор Теп с мерсибитом до января 1965 года. Некоторые из выступавших на видавшей виды сцене «Cavern» еще даже привлекали внимание американских туристов, обвешанных фотокамерами. «Подлинные» ливерпульские группы входили в перечень достопримечательностей наряду со сменой караула и танцовщиками Морриса.

История мерсибита приближалась к своему завершению. Некогда прославленный центр новой поп–музыки оказался выпотрошенным лондонскими хищниками, которые лишили его порожденных им талантов. Как и сам Ливерпуль, мерсибит был осквернен, но Beatles виноваты в этом не больше других.

И все же разве кто–нибудь из их земляков не вышел поприветствовать Beatles, прибывших на ливерпульскую премьеру «A Hard Day's Night» и с триумфом проехавших по запруженным улицам? Рядом с «City Hall» они, в окружении полиции, исполнили «Can't Buy Me Love», свой пятый Номер Один.

В «Odeon» перед началом показа их пригласили на сцену, чтобы они сказали несколько слов. «Все мои находятся здесь!» — крикнул Джордж, перекрывая речь, доносившуюся из репродуктора кинотеатра. До того, как он стал знаменитым, Джордж понятия не имел, что у него столько родственников, а у его семьи столько друзей. Журналист с чековой книжкой уговорил австралийского друга миссис Харрисон по переписке расстаться с детскими фотографиями Джорджа. Тем не менее многих фальшивых кузенов, соседей, знавших его с детства, и прочих «родных и знакомых» не пустили за кулисы.

Поклонники выпрашивали у ближайших родственников и друзей Джорджа принадлежавшие ему детские рисунки, игрушки, значки и отсылали их в фэн–клуб Beatles. У некоторых из них удавалось раздобыть кухонные сервизы и даже столовое серебро. Трудно судить о том, какие чувства испытывали близкие «нашего мальчика», например, его старшие братья, по поводу его популярности и богатства. Но каковы бы они ни были, никто не смог бы отрицать, что родство с музыкантом из Beatles приносило материальные выгоды. Наряду с дорогими подарками на день рождения они в случае необходимости всегда могли рассчитывать на определенные суммы. Однако никто из членов семьи Джорджа не злоупотреблял его щедростью. Позагорав на побережье Карибского моря, Луиза и Харольд вернулись на Мэкетт–лэйн, а не отправились вместе с Beatles в Австралию и Азию, не желая транжирить деньги сына. И это несмотря на более раннее заявление Харольда, что «для Джорджа было бы хорошо, если бы мы поехали с ним. Возможно, нам удалось бы освободить его от некоторых забот, к примеру, от общения с фэнами». Кроме того, на их решение не ехать мог повлиять тот факт, что в этот тур была также приглашена тетка Леннона Мими, так и не взявшая назад свои резкие слова в адрес Луизы, высказанные ею в «Cavern».

Сидя на обитых бархатом креслах зала «Odeon», родители слушали речь конферансье Дэвида Джекобса, предварявшую фильм. Срывая аплодисменты, он превозносил Beatles в ущерб Rolling Stones. На протяжении нескольких недель «A Hard Day's Night» и «It's All Over Now» Stones занимали две первые позиции в британском хит–параде, и в будущем необходимо было избегать подобного столкновения финансовых интересов. Хотя Beatles допускали мелкие выпады в прессе против Stones, когда вышел очередной альбом их конкурентов, они послали за ним в магазин Мэла Эванса. Больше того, музыканты двух групп охотно общались между собой, и Джаггер с Ричардсом присутствовали среди гостей на вечеринке, устроенной после концерта Beatles на нью–йоркском «Shea Stadium» в 1965 году.

Это был зенит славы Beatles, что отнюдь не вскружило голову Джорджу, который навестил Merseybeats, выпустивших новый сингл, и регулярно, хотя со временем все реже, приезжал в Ливерпуль. Однажды он посетил «Blue Angel» с его анекдотами о том, что сказал Билли Крэмер Сэму Личу в 1961 году. Джордж был там, в общем–то, чужаком, но, взяв инициативу на себя, подошел к Roadrunners. «Привет, Майк, как дела в группе?» — «Отлично, Джордж, — отозвался Майк Харт. — Как дела у вас?»