Барбара Пахль-Эберхарт - Четыре минус три

«Жизнь — прекрасна».

6.4.2008

С благоговением.

С нежностью складываю я ваше высохшее белье,

которое все еще висит на веревке.

Новорожденные. Новопреставившиеся. Новоявленные.

В каждой мысли о вас бесконечность моей любви.

Эта любовь заставляет меня танцевать.

Этот танец зовется жизнью.

Все вокруг. Все во мне.

Когда я сплю и вижу сны, вы живете, и я живу

Вместе с вами.

Не хочу просыпаться. Просыпаться —

значит жить там, где вас нет.

Этот шаг мне совсем

Не по силам.

Может быть, наступит время, когда я окажусь

Способной вас вернуть. Не сейчас.

Но если это время наступит:

Не сердитесь. И, ПОЖАЛУЙСТА,

Будьте готовы

Возвратиться назад!

Но сейчас я пока настолько полна к вам ЛЮБОВЬЮ,

что ЖИЗНЬ не находит себе места во мне.

Ведь любовь пребывает вместе с вами на небесах,

Как же мне соединить то и другое в одно?

Мне важно освоить науку

Быть с вами

И

Жить!

Я еще не мертва. Еще нет.

Я должна себя приземлить.

Постель чувствует мою тяжесть.

Жизнь щекочет мои подошвы.

Я радуюсь тому, что наступает завтра.

И говорю вам: «Спокойной ночи!»

Целую вас нежно. И водоворот жизни

Жадно чавкает,

Засасывая меня.

Страшен был страх покинуть постель. Удастся ли жизни, со всеми своими обязанностями и приманками, вбить клин между мною и моей семьей? По силам ли ей разрушить гармонию четырех, которую я так остро чувствую, когда лежу неподвижно? Или моя невидимая семья сама выпроваживает меня прочь, в жизнь? Как же мне трудно поверить этому.

16.04.2008

Сдерживать жизнь.

Осаживать ее

Постоянно.

И сейчас.

Слышать вас в тишине

И в покое.

Так оставайтесь со мной навсегда.

Не только тогда,

Когда я лежу без движений.

Будьте со мной всегда.

И когда смеюсь.

И когда орудую дрелью.

И когда я бью по гвоздю.

И когда я, болтая, бегу, —

Не покидайте меня никогда —

Вы, сиятельные шары.

17.04. 2008.

Вчера пришла мне от вас весть.

«Не цепляйся за нас, —

за тех,

Какими мы были.

Принимай нас теперь такими,

Какие мы есть. Потому что мы ЕСТЬ!»

Я оглядываюсь назад. И у меня создается впечатление, что я только и делала, что лежала в постели неделями. Голодная. Слабая. Испытывающая страх жить.

Один взгляд в мой ежедневник уличает мою память во лжи.

Мне страшно покинуть постель. Вдруг я разрушу гармонию четырех, которую я так остро чувствую, когда лежу неподвижно?

Я вынуждена была делать что-нибудь каждый день. Ведомства требовали документы, необходимые для оформления свидетельств о смерти. Консультант по налогам добивался меня, чтобы как можно быстрее обсудить со мной проблемы страховки. С юристом я оформляла бумаги о вступлении в наследство.

Кроме того, существовала еще наша старая квартира, в которой я с Хели и дети жили до переезда в наш свежеотремонтированный домик. Мы с Хели использовали эту квартиру для репетиций, и в качестве склада для всего, недостойного быть взятым в наш новый дом.

Игрушки. Театральный реквизит. Одежда. Папки с документами. Мебель. Книги.

Квартиру следовало, освободив от скарба, продать. И побыстрее. Я не могла себе позволить, да и не хотела ее содержать. Наверное, еще и потому, что в продаже квартиры я видела возможность освободить себя от груза прошлого, сократить себе работу скорби. Как же мне хотелось быть быстрее собственной боли, которая — как ни старалась я от нее убежать, — упорно наступала мне на пятки.

Я вижу себя в окружении подруг за работой. За покраской стен. За тасканием коробок. За сортировкой мусора. Так почему моя память упорно настаивает на том, что я в это время только и делала то, что лежала в постели и спала? Приукрашиваю ли я что-нибудь, или все дело в том, что ты при этом ощущаешь, какой себя видишь?

Наверняка последнее.

Я двигалась, совершала поступки, выдерживала сроки, функционировала. Но мое истинное, разрушенное Я не желало никуда за мной следовать. Оно затаилось, не вылезало из постели до поры до времени, занималось моей семьей и терпеливо дожидалось меня, пока я вернусь в гнездо, чтобы затаиться.

18.4.2008

Что означает быть живым?

Слушать, воспринимать — с одной стороны.

Был активным, энергичным и громко заявлять о себе.

Потеть, смеяться, заниматься спортом —

это другое.

И есть и третья сторона: петь, музицировать, страстно

Увлекаться.

ДУХ-ТЕЛО-СЕРДЦЕ.

Не слишком ли много духа,

Как ты считаешь, Хели?

Объявляю вас моими ангелами-хранителями:

Пусть Тимо будет ангелом-хранителем моего духа;

Хели — ангелом-хранителем моего тела и его здоровья;

Фини — хранительницей и защитницей моего сердца.

И еще одна просьба: помогите мне поблагодарить всех,

кто делал и делает мне добро!

Я начинаю с вас: спасибо за ваше мужество

Пройти впереди меня по пути к свету. Стольких людей

Направляете вы по верной дороге! И вы для меня мерило

Неисчерпаемой полноты жизни!

Целую вас!

Мое гнездо было для меня святым местом. Никому не было позволено меня там беспокоить. Я не снимала телефонную трубку. Не отвечала на СМС. Стучащим я никогда не открывала. За пределами дома я была прилежной и общительной. Дома я беседовала исключительно с моими ангелами. И тайно тренировалась снова взять под контроль свою жизнь. Без чужой помощи. В одиночку.

Уже поздно. Целый день я таскала ящики. Была голодна.

И почему я снова не приняла приглашение Анны на обед?

Печенье давно съедено, мой пустой желудок урчит. Усталости я не чувствую. Впервые побег в сон не удается. К тому же и голова кружится.

Когда-нибудь тебе придется начать самой о себе заботиться.

Так нашептывает, воодушевляя меня, мой голос.

Ты прав. Я сварю себе большую кастрюлю риса. Хватит дня на три. Начинаю варить.

На кухне холодно. Центральное отопление не работает вот уже несколько дней. Не знаю, по какой причине. И кто может знать причину, тоже не знаю.

Печка, которую надо топить дровами! Тем более что ее огонь гораздо уютнее.

Я открываю ящик с дровами. Обнаруживаю полено, забытое и одинокое. За окном хлещет дождь. Но деваться некуда. Придется нарубить дров. Проблема лишь в том, что я никогда прежде не колола дрова.