Михаил Задорнов - Записки усталого романтика

Если б не эта сцена охоты гепардов, саванна могла бы остаться в моей памяти как вполне мирный мегаполис. За холмиками милуются львы, неподалеку бычатся буйволы. Изредка в лужах всхлипывают бегемоты. Совсем рядом с их лужей пасутся матросы саванны – зебры. Чуть подальше деликатно бродят деликатесные косули. Розовым выцветили берега озера миллионы фламинго.

Самое жалкое зрелище – это стада антилоп гну. Если продолжать тему возможных перерождений, то невольно напрашивается вопрос: какие грехи совершили эти горбатые создания в прошлых жизнях, что в этой они родились такими уродливыми, неграциозными и обреченными на съедение? По всей саванне больше всего обглоданных костей антилоп гну. Как теперь модно говорить, «по закону кармы» в прошлых жизнях они наверняка убивали, обирали, завоевывали, за что теперь сами должны быть убиты и съедены. Я бы советовал многим нашим олигархам, бизнесменам и политикам понаблюдать за тем, с какой грустной обреченностью пасутся гну по саванне, и подумать, хочется ли им такой жизни в будущем?

Впрочем, нельзя всех политиков, бизнесменов и королей стричь под одну гребенку. Например, для наших реформаторов будущая жизнь в оболочке антилоп гну будет слишком роскошным подарком Всевышнего.

Да, я понимаю, что по сравнению с бывшими коммуняками наши демократы-реформаторы гораздо более образованные, я бы сказал даже, более талантливые. А некоторые из них просто гениальны! Разве это не гениальные реформы им удалось претворить в жизнь, если при коммуняках мы все были нищими, а они нас еще сумели обокрасть? Нет, их наказание должно быть жестче, чем жизнь в оболочке антилопы гну. Что касается меня, мне бы хотелось, чтобы некоторые из них стали многодетными семейными учителями средних школ в северных городах, где нет воды, газа, отопления и зарплат. Кто-то чтобы родился в роддоме, в котором отключено электричество, а врачи и акушерки, чтобы как-то согреться, в момент его рождения все перепились. Другие пускай будут врачами районных поликлиник и вынуждены будут подрабатывать, делая уколы и ставя клизмы богатым. Ну а те, кто затеял все наши реформы, – должны родиться в Корее собаками, из которых корейцы будут долго выбивать грехи их демократических реформ.

У меня есть мечта – купить попугая, который живет лет триста, и усыновить его, чтобы хоть кто-нибудь из членов нашей семьи увидел, чем закончатся в России демократические реформы.

Фотоохота – гениальное изобретение человечества. Так же путешествуешь по экзотическим странам, так же, как на охоте, выслеживаешь зверя, так же выделяется адреналин. Все те же удовольствия, но без убийства. Хотя щелчок в фотоаппарате срабатывает, и ощущение некоего выстрела в цель все равно остается. Попал! Я его сделал!

Интересно, несмотря на то что по саванне каждый день разъезжает тысяча джипов с фотоохотниками, животный мир совершенно их не замечает. Словно мы для них находимся в другом измерении. Наверное, мы так же не замечаем летающих тарелок, которые, вполне возможно, прилетают на Землю, как мы приезжаем в саванну на фотоохоту. А почему бы и нет? На какой-то далекой планете есть своя телепередача типа нашей «Discovery». Наша Земля для них вроде сафари. Им интересно за нами наблюдать, как мы суетимся, ездим на общественном транспорте, ругаемся в метро, после чего лечимся, объедаемся, снова лечимся. А еще ревнуем, завидуем, ссоримся, деремся, болеем на стадионах за любимую команду, тупо ходим на выборы, голосуем за того, кто обещал нам больше килограммов счастья... Летающие тарелки, как наши джипы, с которых они фотографируют особенно диковинные для них моменты нашей земной суеты. Там на их планете есть свои турбюро. Они выдают на Землю различные путевки. Предлагается меню. Что хотите посмотреть: драку, любовь? Каких хотите увидеть землян? Диких или одомашненных? Ах, вы хотите посмотреть, как они убивают друг друга? А поконкретней можно? Ну что вас больше интересует: преступления, совершенные в одиночку, или хотите поглядеть на войну? Предупреждаем сразу, война – это эксклюзив. Для VIP-персон. Особый тариф! Мы для них, как звери для нас. Зоопарк на воле. Reality-шоу.

Наша родина всегда была душой нашего народа. Государство – его клеткой.

Не знаю, что о нас будут рассказывать фотоохотники с летающих тарелок на своих планетах, но мой гид-водитель джипа был полон самых разных рассказов, легенд и местных шуток об охотниках и фотоохотниках, приезжающих в Африку. Он был ими нашпигован, как музыкальная шкатулка мелодиями. Целый раздел его шкатулки был посвящен легендам о том, как охотятся «новые русские». Во-первых, у них самые дорогие в мире ружья. Отделанные золотом, а у некоторых даже... – бриллиантовые мушки! Начинают охоту они всегда с того, что хвастаются ружьями друг перед другом. Потом долго обсуждают со своими буйволоподобными секьюрити-оруженосцами – достаточно ли они взяли на охоту виски. Мой гид не мог понять, почему еще десять лет назад русские на охоте пили водку, а сейчас пьют виски. Причем очень дорогое. Если бы цену этого виски узнал среднестатистический африканец, он бы его не пил, а закапывал в глаз пипеткой. Перед тем как рассесться по джипам и отправиться на охоту, русские охотники обычно выпивают по полстакана виски, утверждая, что делают это для остроты зрения. Больше всего изумляло моего гида то, что в таком состоянии некоторые из них действительно умудряются попадать – и не друг в друга. Даже устанавливают рекорды в охоте. Например, быстрее, чем охотники других национальностей, собирают так называемую «большую пятерку».

В Советском Союзе «большой пятеркой» называли изданные Брокгаузом и Ефроном собрания сочинений пяти величайших писателей мира: Шекспира, Мольера, Шиллера, Байрона и Пушкина. В Европе в понятие «большой пятерки» теперь входят: слон, носорог, лев, буффало, гепард... Мир явно изменился не в гуманную сторону. Как признаются даже бывалые охотники, труднее всего завалить льва. Один из бывших уголовных российских авторитетов после того, как стал бизнесменом и перестал охотиться на должников, не желая терять боевую форму, а еще потому, что привык к определенному уровню адреналина в крови, начал ездить на охоту в Африку. Даже он мне признался, что на льва идти боится. Лев имеет обыкновение засечь охотника прежде, чем тот засечет его, и сам выходит на его след.

Впрочем, и другие представители «большой пятерки», хоть и менее опасные, не так легко даются. Например, жители африканских племен рассказывают, как один немец бесконечно к ним приезжал и все пытался «достать» слона. Именно его не хватало горе-охотнику для завершения коллекции. Каждый раз, когда этот немец приезжал, местные проводники выводили его на одного и того же слона. И каждый раз от ощущения, что сейчас его мечта наконец сбудется, руки горе-охотника начинали дрожать, и в результате он попадал слону не туда, куда требовалось. Лишь ранил его. Так продолжалось восемь лет. Состарились и немец, и слон. Когда в последний раз одряхлевший немец приехал на охоту, не менее одряхлевший за это время слон увидел его, лег на землю и умер от испуга.