Леонид Анцелиович - Неизвестный Сухой. Годы в секретном КБ

Марк Тучкевич сразу организовал горнолыжную секцию завода с тренировками на Воробьевых горах. Это были незабываемые вечера, когда мы разучивали повороты и скольжения на крутом заснеженном склоне в компании искренних друзей и при свете прожекторов. С тех пор горные лыжи стали моим любимым видом спорта на отдыхе.

Первый мой радиоприемник «Мир», выпускавшийся в Риге, был в то время самым дорогим и самым качественным. Но чтобы его купить, пришлось отстоять целую ночь перед дверьми ГУМа и каждые два часа отмечаться в очереди советских людей, жаждущих приобрести дефицитные товары. Когда утром открылись двери — все смешалось. Толпа ринулась внутрь. Каждый бежал, как стометровку, к своему отделу. И тут бежавшие увидели, что из боковых проходов появляются люди, которые не стояли ночь в очереди, и присоединяются к бегущим. Их за деньги охранники ГУМа пустили через служебные входы. Когда я, запыхавшийся, появился в отделе радиоаппаратуры, то передо мной оказалось непредсказуемо большое число людей. Радиоприемник «Мир» был тогда единственным дефицитным товаром отдела, и все стояли за ним. В итоге я оказался двадцать восьмым, а в тот день «выкинули» в продажу тридцать приемников.

Когда я водрузил это тяжелое достижение техники на стол, то в нашей комнате в кунцевском доме стало тесно. Большой деревянный корпус приемника был отделан ореховым полированным шпоном. Вертикальные акриловые пластинки по числу диапазонов светились нежно-зеленоватым цветом и создавали впечатление колонн греческого храма. Три динамика различного размера и частоты в сочетании с мощным деревянным корпусом создавали неповторимую акустику. А главное, для меня это были открытые ворота в огромный мир музыки и новостей Би-би-си, Голоса Америки, Немецкой волны и множества других радиостанций мира.

В довоенное время и во время войны мы жили только с черной тарелкой радиоточки. Слушали скудное звучание только того, что нам было положено слушать. И этим были счастливы. Только после войны моему соседу Леве Луцкому дядя привез трофейный маленький радиоприемник «Филлипс». С каким восторгом мы слушали джаз! Я мог долго крутить настройку частоты и ловить новые радиостанции.

Теперь мой «Мир» создавал ощущение комфорта и моей неразрывной связи с далекими странами всего мира. Умелец перемотал катушку диапазона 75 м, и мой приемник получил растянутый диапазон 19 м. На нем можно было достаточно комфортно слушать заглушаемые западные радиостанции.

В 1958-м покупаю свое первое собственное транспортное средство — мотороллер «Вятка» салатового цвета. В газетах тогда много писали, что на двух военных заводах в городах Туле и Кирове начинается производство мотороллеров — транспорта нового типа, значительно более комфортабельного, чем мотоциклы, и предназначенного для массового потребления. У нас в КБ эти новости живо обсуждались конструкторами. Мы ездили по воскресеньям отмечаться в организованной очереди на покупку мотороллера. Там собирались тысячи поклонников этой новинки. Но оказалось все проще.

Захожу однажды в спортивный магазин а там появились в свободной продаже мотороллеры «Вятка». Поделился этой новостью с другом Валентином. Он тоже решил купить «Вятку». Так на двух новых мотороллерах, друг за другом, мы и приехали к себе в Кунцево.

В Исполкоме (мэрии) города Кунцева я получил официальное разрешение на постройку гаража для мотороллера размером 2 на 3 метра на окраине лесистой поляны нашего двора между двух больших сосен. Купил машину древесных отходов — обрезок досок. И строительство началось. Мой отец принял в нем живое участие. Он здорово помог мне, да и работа с ним доставляла мне огромное удовольствие. На завершение стройки я потратил половину своего летнего отпуска. Гараж я сразу решил построить как маленький летний домик. Деревянный пол и стены из гладких досок. Столик с настольной лампой и радиоприемником, раскладушка. Это была моя летняя резиденция.

Мотороллер «Вятка» оказался очень надежным и приятным в управлении. Даже при езде по мокрому после дождя асфальту мои ноги всегда оставались сухими. Поездки из Кунцева на работу летом добавляли энергии. Тогда еще не нужно было надевать защитный шлем, и я ехал с ветерком с непокрытой головой. Мотороллер, конструкция которого была скопирована с итальянской «Веспы», прослужил мне много лет. Я сам проводил его техническое обслуживание и ремонт. Даже перекрасил его в два цвета по нарисованному мной эскизу. Потом уже купил чехословацкий мотоцикл ЧЗ-195, который позволял мне ездить со значительно более высокой скоростью.

Секция подводного плавания, организованная у нас на заводе, также привлекла мое внимание. Занятия проходили после работы в ванне для прыжков в воду бассейна стадиона «Динамо». Новичков учили продуваться на большой глубине. Ныряешь с бортика с ластами и идешь вниз до самого дна. Там глубина метров десять. Когда давление воды начинает вдавливать барабанные перепонки, зажимаешь рукой нос и создаешь противодавление.

В этот день, то ли я был немного простужен, то ли не успел продуться, но на максимальной глубине вдруг ощутил сильный удар в правом ухе и звон… Быстрее наверх! Говорю тренеру. Он смотрит ухо, видит кровь и говорит: «Порвал ушную перепонку. Домой». Выхожу из здания бассейна, сажусь на свой мотороллер и — в Кунцево.

Боли я не чувствовал. Но моя подушка ночью оказалась мокрой. Вода вытекала из среднего уха. Тут только я вспомнил, что в детстве я часто болел отитом. Мои барабанные перепонки имели рубцы и не были настолько эластичными, чтобы выдержать большой перепад давления. Утром уже почувствовал боль в ухе. Врач констатировала воспаление среднего уха как реакцию на попадание воды. Через пару недель я получил заверение врача о моем полном выздоровлении, но с ограничением: не нырять и не летать какое-то время на самолетах.

На следующее лето я отдыхал в Крыму и около Ласточкиного Гнезда на каменистом берегу встретил группу аквалангистов из МАИ. Среди них оказался знакомый, и мне предложили прогуляться с аквалангом в прибрежной лагуне. Глубина там небольшая и, когда я погрузился с маской и ластами, передо мной открылся чудесный подводный мир водорослей, причудливых скал и проплывающих маленьких рыбок. Вдруг в стороне появились семь больших рыбин. Они держались от меня на приличном расстоянии. И все мои попытки подойти к ним пресекались. Но я вдоволь налюбовался этими грациозными и быстрыми созданиями. Это была крупная кефаль.

Летние отпуска я теперь проводил на берегу Черного моря. Однажды в середине августа просто купил билет на самолет до Симферополя. На троллейбусе доехал до Алушты уже к вечеру. Увидел синее море и сразу захотел искупаться. Влетаю с разбега в воду… О ужас! Тело обожгла ледяная вода. И это в разгар лета! Оказалось, что в Крыму при ветре от берега теплую воду уносит в море, и ей на смену из глубины поднимается холодная с температурой десять градусов. Только дня через три прибрежная вода снова прогрелась солнышком и можно было купаться.