Дневник библиотекаря Хильдегарт

А бывает ещё – знаете, как? У одного крестьянина из Крамелау была дочь. Однажды она пошла в горы одна и пропала. Люди потом говорили, что её унесли к себе крылатые змеи. Ну, или драконы… так тоже можно сказать. Так с тех пор её никто и не видел. А только тот крестьянин с того дня зажил хорошо и богато. Соседи сперва не могли понять, откуда у него вдруг столько денег появилось. А потом узнали. Вскоре после того, как у того мужика пропала дочь, к нему на двор невесть откуда забрела чёрная курочка. И эта курочка каждый месяц несла ему по серебряному яйцу. А крестьянин их продавал одному еврею, и тот еврей ему очень хорошо платил, потому что такого хорошего, такого чистого серебра, из какого были сделаны эти яйца, и сыскать-то было невозможно. И уж потом, перед смертью, крестьянин рассказал священнику про эту курицу, и сказал ещё, что он так думает, что это его зять-дракон послал ему такое вспомоществование, чтобы он не так горевал о дочери. Священник потом рассказал об этом другим, потому что это была не исповедь, а просто беседа. И сказал, чтобы никто из прихожан больше не смел принимать помощи от драконов, потому что это грех, и от драконов людям может быть только зло. Но, по правде говоря, мало кто тогда подумал, что от этих серебряных яиц кому-то было какое-то особенное зло. Скорее уж наоборот. Хотя, священнику – ему, конечно, виднее…

— Ой, такой сон опять приснился.. Опять приснилось, что я умерла. Это уже в привычку какую-то входит, надо что-то с этим делать, честное слово… Нет, это только так считается во сне, что я умерла, а на самом деле я себя прекрасно чувствую… просто официально я умерла, меня похоронили и всё такое. Но ладно бы ещё это, это-то как раз ерунда. Дело в другом. Дело в том, что меня тут же почему-то канонизировали. Причём, не здесь, не на земле, а прямо там, на Небе. Не за какие-то там особые заслуги, а как-то по другим критериям… у них там что-то вроде жребия или распределения, как у нас раньше в вузах. У нас как было? – кто хорошо учился, того оставляли в Москве. А там – кто хорошо и праведно жил, тех канонизируют и оставляют в покое, и про них даже на земле-то особо никто не знает… Никто им церкви не строит, памятников.. ну, в смысле, статуй не ставит… икон с них не пишет, не прославляет их никто.. Вот эти, о которых никто не знает и которых никто не беспокоит, и есть самые великие святые. А кто попроще, кто какие-то грехи всё-таки совершал, тех канонизируют и тут же им что-нибудь поручают, какой-нибудь участок… Ну, там, за погоду отвечать или за урожай… А мне поручили отвечать за изобразительное искусство, представляешь? А я-то в этом деле ни в зуб ногой же! Я им говорю: я ничего в этом не смыслю, а мне говорят: ничего, со временем войдёшь в курс дела, разберёшься.

Ну, и, блин, я значит, того… стала разбираться. Я уже не помню, как я там с этим разбиралась, это всё во сне было как-то смутно… Но помню, что меня вызывают на ковёр к начальству за что, что я не усмотрела за каким-то там художником и он, с моей якобы помощью, написал какую-то картину «Красные розы на голубом унитазе». И что эта картина сейчас жутко популярна, везде печатают её репродукции, а это почему-то очень нехорошо и неправильно. А вообще тут не при делах, ничего я ему не помогала писать, но почему-то это вся постановка вопроса меня ужасно злит… И я иду и заранее готовлюсь, как буду ТАМ ругаться. И отстаивать эти самые «Красные розы»… Что в них ничего такого плохого или похабного нет, что написаны они очень даже хорошо, в духе какого-нибудь Фрагонара, а сочетание голубого с ярко-алым хоть и грубоватое, но интересное и впечатляющее. Такую хорошую искусствоведческую отповедь придумала, ты не представляешь! Так жалко было, что проснулась до того, как дошла до Его кабинета! Мне кажется, я бы Его убедила, ей-богу…

____

…Я теперь боюсь по вечерам домой идти через двор. Раньше мимо стройки боялась, потому что собаки. А теперь через двор боюсь. Из-за ворон. Ну, чего ты ржёшь, ничего смешного… Понимаешь, как дело-то было. Я жарила блины. На большой сковороде, на той самой, на бабушкиной. Выложила туда, наверное, упаковки две, поставила на огонь, ушла в комнату и про них забыла. Ну и они, естественно, сгорели. Снизу подгорели прямо аж до угольной черноты. Ну, ладно… подгорели и подгорели. Я взяла их, выложила на блюдо.. а блюдо старое было, с трещиной, я давно хотела его выбросить… Выложила, вынесла во двор и в снег поставила. Красота такая получилось: на снегу громадное фарфоровое блюдо, а в нём ровными рядами чёрненькие такие, хорошенькие блинчики с мясом… И тут же на это дело налетело дикое количество ворон. Налетело и все блины в момент сожрало. Прямо как жертвоприношение какое-то получилось, честное слово. Сидят вокруг блюда и жрут.. сволочи. Красота, одним словом. Но только с того дня они меня запомнили, представляешь? Стоит мне во двор выйти, они все тут как тут. Кружатся надо мной и орут. Знаешь, как неприятно? Как в том стишке: я доем сначала грушу, а потом примусь за вас. Глаза страшные, чёрные… И, знаешь, они такие здоровые, эти вороны! Я раньше внимания не обращала, какие они лошади. Они же правда могут убить и сожрать, если скопом налетят! И я теперь, как домой с работы иду, несу им батон.. или сыру там, или ещё чего-нибудь… А когда забываю, то стараюсь побыстрее пробежать до подъезда, пока они не опомнились. У меня такое чувство, что я как бы теперь их жрец, и обязана их кормить. Причём не просто так. А со всякими ритуальными реверансами. Блин! Если бы знала, лучше бы эти блины чёртовы в мусоропровод выкинула, вместе с блюдом…

______

.. Слушай, а ведь правду говорят, что алкоголь и наркотики оказывают взаимно усиливающее действие! Я недавно в этом убедилась. Когда напилась и в пьяном виде решила заняться шопингом… Прикупить себе пару кофточек… Пару кофточек! Ха-ха!

__

… Представляешь, а к нам на днях попугай прилетел. Влетел в форточку и сел на спинку стула. Ну, почему сразу «волнистый»? Не волнистый, а наоборот, очень порядочный! Классный такой попугай, ты не представляешь… Я сперва хотела везде объявления развесить, что, мол, у кого улетел попугай, то просьба обращаться…. А сейчас думаю: а может, не надо? Он молчит, правда, но по его лицу я вижу, что он не случайно оттуда, где он раньше жил, улетел. Это был осознанный побег. И как же теперь – он мне доверился, а я возьму и его выдам? Прямо нехорошо как-то. Как ты думаешь, это будет ничего, если я эти объявления всё-таки не повешу?

Беру назад свои прежние слова о патере Брауне. Похоже, я была к нему несправедлива. Нет, я совершенно точно была к нему несправедлива. А всё из-за незнания языка. Ибо, как известно, тот, кто недостаточно знает язык оригинала, бывает вынужден довольствоваться переводами, а переводы – это…. Впрочем, к делу.