Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами

Для поступления в институт Райкину необходимо было год поработать на производстве, поэтому в 1929 году он устроился лаборантом на Охтенский химический завод. Спустя год он успешно сдает экзамены в Ленинградский институт сценических искусств, на факультет кино (вместе с ним туда же был принят будущая звезда советского кинематографа Петр Алейников). В этот институт Райкин поступил вопреки воле своих родителей, которые были категорически против выбора сына. Как все родители, они считали профессию актера несерьезной, не приносящей реального заработка. После серьезного конфликта с родителями 19-летний Райкин ушел из дому и поселился в общежитии института. Во время учебы в институте Райкин встретил свою первую, и единственную, жену – Рому, Руфину Иоффе.

Как выяснилось позже, Райкин и до этого видел Руфину, еще в детстве. Он тогда занимался в драмкружке, и его пригласили выступать в соседней 41-й школе. Там он обратил внимание на девочку в красном берете. В нем было проделано отверстие и сквозь него пропущена прядь черных волос. Это казалось оригинальным и осталось в памяти Аркадия. Через несколько месяцев он встретил эту же девочку на улице, узнал и вдруг увидел ее живые, выразительные, умные глаза. Она была очень хороша собой, мимо такой девушки обычно не проходят. Однако Райкин прошел, поскольку постеснялся заговорить с незнакомой особой на улице. Через несколько лет Аркадий стал студентом Ленинградского театрального института. На последнем курсе он как-то пришел в студенческую столовую и встал в очередь. Обернувшись, увидел, что за ним стоит она – та самая девочка из детства. Она заговорила первая, и этот разговор Райкин запомнил на всю жизнь. «Вы здесь учитесь? Как это прекрасно!» – «Да, учусь… А что вы делаете сегодня вечером?» – «Ничего…» – «Пойдемте в кино?» Когда они вошли в зал кинотеатра «Гранд-Палас», заняли свои места и погас свет, Райкин тут же сказал девушке: «Выходите за меня замуж…» Та ответила очень просто: «Я подумаю». Через несколько дней девушка ответила на предложение Райкина согласием.

Однако отец и мачеха девушки (а отцом Ромы был двоюродный брат выдающегося советского физика Абрама Иоффе Марк Львович Иоффе), узнав о ее намерении выйти замуж, выступили категорически против этого. Во-первых, они в глаза не видели жениха, во-вторых – они считали, что Роме сначала надо закончить институт, а уже потом создавать семью. Когда Райкин узнал об этом, он решил лично встретиться и поговорить с родителями своей возлюбленной.

Это рандеву состоялось на даче девушки под Лугой, куда Райкин добирался на перекладных в течение двух с половиной часов. По дороге юноша только и делал, что проговаривал текст своей речи. Но речь не понадобилась, поскольку визитера разгневанные родители даже на порог дачи не пустили. Но Райкин оказался настойчивым юношей. Он решил взять родителей измором и даже не подумал уезжать, а занял позицию у ворот, надеясь, что над ним смилостивятся. Но так и не дождался. Единственное, что сделали родители, – позволили на минутку выйти своей дочери и проститься с незадачливым визитером. Рыдали влюбленные как герои шекспировских трагедий.

Вскоре семья Ромы вернулась с дачи в город, и влюбленные возобновили свои встречи. Причем тайные: они встречались в общежитии на Моховой, где обитал Аркадий. В конце концов родители узнали об этих встречах и, как ни странно, смирились с выбором дочери. И в один из дней пригласили Райкина к себе в дом (Мойка, 25) на обед. С тех пор лед между ними и женихом стал постепенно таять. Хотя давались эти обеды Райкину ценой большого напряжения. Дело в том, что родители Ромы относились к нему как к мальчишке и постоянно учили жизни. Иной раз, если он говорил что-то невпопад, его даже отправляли обедать отдельно от всех – на кухню. Иной бы на месте Райкина после таких случаев навсегда прекратил бы появляться в этом доме, но Аркадий вынужден был терпеть – уж больно сильно он любил Рому.

В 1935 году Райкин закончил институт. По распределению почти весь его курс попал в Ленинградский ТРАМ (Театр рабочей молодежи), вскоре переименованный в Ленком. В этом театре Райкин был занят сразу в нескольких спектаклях: «Дружная горка», «Начало жизни», «Глубокая провинция» и др. Однако спустя два года, летом 37-го, с Райкиным вновь случилось несчастье – его свалил острый приступ ревматизма с осложнением на сердце. За это время он поседел настолько, что, когда поправился, вынужден был красить свои волосы. А было ему в ту пору всего 26 лет.

После выздоровления Райкин в ТРАМ не вернулся. Он поступил на работу в Новый театр (в будущем – Ленсовет). Там проработал ровно год. После того как из театра «ушли» режиссера И. Кролля, подал заявление об уходе и Райкин. Он решил с театром распрощаться и подался на эстраду. В те же годы состоялся и его дебют в кино: в 1938 году он снялся в картине «Огненные годы», где сыграл еврейского юношу, бойца комсомольской роты Иосифа Рубинчика. Следом вышел еще один фильм с участием Райкина – «Доктор Калюжный».

Однако ни удовлетворения, ни зрительского успеха эти роли молодому актеру не принесли. Поэтому все свои силы Райкин отдавал эстраде. Он выступал с эстрадными номерами в Домах культуры, Дворцах пионеров, с лета 1938 года начал вести конферанс. Буквально с каждым днем его талант креп и привлекал к себе внимание многочисленной публики. Райкин уверенно шел к своему триумфу.

В ноябре 1939 года на 1-м Всесоюзном конкурсе эстрады Райкин выступил с номерами «Чаплин» и «Мишка». И это выступление для него стало эпохальным. На него обратили внимание признанные мэтры эстрады, в частности Леонид Утесов, который заявил: «Этот артист, в отличие от всех выступавших, пришел навсегда. Он будет большим артистом!»

Между тем успешное выступление на престижном конкурсе принесло Райкину и материальный успех: ему, его жене и дочке Кате наконец выделили комнату в коммунальной квартире. Кроме этого, его стали записывать на радио, и самое главное – он стал одним из руководителей Ленинградского театра эстрады и миниатюр.

Во время войны Райкин и его труппа были желанными гостями на фронте. Именно тогда артист стал активно включать в свои выступления политическую сатиру. В 1942 году Райкин оказался с гастролями на Малой земле, где познакомился с полковником Леонидом Брежневым. В дальнейшем это знакомство сыграет большую роль в жизни артиста.

После войны творческая активность Райкина и его театра не сбавляла своих оборотов. Один за другим на свет появлялись новые спектакли, написанные талантливым драматургом В. Поляковым: «Приходите, побеседуем» (1946), «Откровенно говоря…», «Любовь и коварство» (1949).

В июле 1950 года в семействе Райкиных произошло очередное прибавление: родился сын Костя. Бытовая жизнь артистов была в те годы не из легких, и сам Райкин позднее вспоминал: «Как всегда, театр был в постоянных разъездах. Случалось, что я просыпался, не понимая, где нахожусь. Примерно на два месяца ежегодно приезжали в Москву, несколько дольше работали в Ленинграде, по месяцу гастролировали в разных городах. У меня был постоянный номер в гостинице „Москва“, где мы оставляли Костю на попечение бабушки. Маленького Костю таскали за собой, можно сказать, в рюкзаке за плечами. В гостинице „Москва“ прожили 25 лет, начиная с первых гастролей театра в 1942 году. В Ленинграде у нас были три комнаты в большой квартире в доме на Греческом проспекте, где, кроме нас, обитало шесть жильцов. Позднее, когда Костя подрос, он учился то в ленинградской, то в московской школе».