Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами

Свою единственную жену Майк повстречал в конце 70-х. Девушку звали Наташа Кораблева, и к рок-н-роллу она имела лишь опосредованное отношение – любила его слушать и только. А с Майком девушку познакомил ее двоюродный брат Вячеслав, который на тот момент играл вместе с Науменко в рок-группе «Капитальный ремонт». Потом молодые люди встретились на свадьбе Вячеслава, и там их знакомство из шапочного переросло в более серьезное. А затем Майк раздобыл где-то альбом Дэвида Боуи, и Наташа, узнав об этом, сама напросилась к нему в гости. По ее словам, это было самое целомудренное свидание в ее жизни: они слушали пластинку и разговаривали о рок-н-ролле. После этого события развивались стремительно. Летом 80-го Наташа устроилась работать в «Теплоэнерго», и ей выделили отдельное жилье – комнату в коммуналке на Боровой. Спустя пару месяцев Майк переехал туда жить. Весной следующего года они официально поженились. Свадьбу справляли в трехкомнатной квартире друзей, где не было вообще никакой мебели. Жених встречал гостей в пиджаке, при галстуке и внешне был сильно похож на молодого Пола Маккартни. Хотя в реальной жизни творчество экс-битла Майка не заводило – ему больше был по нраву покойный Марк Болан из «Ти Рекс». Поэтому своего первенца, который родился вскоре после свадьбы, Майк хотел назвать именно Марком. Но друзья его отговорили: мол, имя еврейское, и у сына могут быть в будущем определенные трудности. В итоге сошлись на имени Евгений.

В тот самый год, когда Майк стал мужем и отцом, свет увидел его второй магнитоальбом под названием «Сладкая N и другие». Как считают многие, по насыщенности хитами и новыми идеями этот альбом стал одним из самых интересных в русском роке. А песня «Дрянь» какое-то время была визитной карточкой Науменко. Как писал питерский самиздатовский журнал «Рокси»: «Майк возвышается над всем остальным рок-потоком, как рабочий, вылезающий из канализационного люка. Единственный из всех он реально поет о том, что реально происходит здесь и сейчас с каждым из нас, и тем языком, в терминах которого мы привыкли думать». В питерских кругах за Науменко закрепляется прозвище «ленинградский Боб Дилан» (у Майка была такая же манера говорить немного в нос).

После выхода «Сладкой N…» слава Науменко шагнула за пределы Питера. Он начинает гастролировать по крупным городам, в частности, приезжает с Гребенщиковым в Москву, где выступает на «квартирниках» (подпольные концерты на квартирах). Именно тогда на свет и появилась собственная группа Майка «Зоопарк». По стилю игры это было нечто похожее на панк-рок, хотя и не чистый. А поскольку большая часть публики была воспитана на более изящных стилях (в начале 80-х в Советском Союзе в большом фаворе была британская группа «Смоки», игравшая в стиле «мягкий рок»), «Зоопарку» приходилось подстраиваться под эти вкусы. Одно время на концертах музыкантам «Зоопарка» приходилось вслед за песнями собственного сочинения исполнять шлягеры «Бони М» и даже «Поворот» группы «Машина времени». Но чуть позже все эти компромиссы были отброшены в сторону, и «Зоопарк» чуждые ему шлягеры уже не играл. Сам Майк отзывался о музыке своей группы следующим образом: «Мы играем нарочито грязный рок-н-ролл, не заботясь чрезмерно о чистоте звучания и тому подобном. Главное – это общий кайф, интенсивность звука, энергия, вибрации…»

Тем временем зримо менялось отношение властей к рок-движению. С середины 60-х власти пытались обуздать это явление с помощью репрессий и контрпропаганды (то же движение ВИА было инспирировано властями для борьбы с роком), но десятилетие спустя стало окончательно ясно, что все эти меры положительного эффекта не имеют. Чем сильнее борешься с рок-н-роллом, тем популярнее он становится. Тогда властями был избран иной метод: приручение рок-кумиров. В итоге самая популярная рок-группа страны «Машина времени» была официально разрешена и влилась в государственнную организацию «Росконцерт». Ей разрешили концертировать по стране (с утвержденным «наверху» репертуаром) и даже сняли про них фильм «Душа», где бывшие короли рок-н-ролла играли на подпевках у мега-звезды советской эстрады Софии Ротару. Так вместо рок-н-ролла на свет появился новый гибрид – рокопопс по-советски (на Западе было то же самое, только с опережением на двадцать лет).

Точно такая же кампания началась и в Ленинграде, где было сосредоточено большинство рок-групп, игравших самый опасный для властей рок-н-ролл – социальный. Там власти придумали более изощренный способ борьбы: по прямому указанию из КГБ в Питере был создан ленинградский рок-клуб, который под вывеской Межсоюзного дома самодеятельного творчества объединил под своими знаменами чуть ли не всех тамошних рокеров. Так питерский рок был взят «под колпак». Не избежал этой участи и «Зоопарк». Официальные власти разрешили Майку зарегистрировать свою группу в рок-клубе и даже «залитовали» (то есть разрешили к исполнению на концертах) его концертную программу. Правда, песни были отобраны самые идеологически невинные (ту же «Дрянь», к примеру, запретили).

И все же кампания властей по приручение рокеров так и не сумела принести желанных результатов. Даже находясь «под колпаком», те же «Машина времени» и «Зоопарк» умудрялись в паузах между официальными концертами писать довольно смелые магнитоальбомы, которые молодежь отрывала с руками. И свой самый знаменитый альбом «Уездный город N» группа «Зоопарк» записала в 1983 году, когда в Кремле уже сидел новый генсек – бывший шеф КГБ Юрий Андропов. Этот альбом некоторые критики назвали «энциклопедией нашей жизни», а год спустя на 2-м фестивале рока в Ленинграде Науменко был назван чуть ли не главным «рок-сатириком» в Союзе.

В 1984 году официальные власти отбросили в сторону всякую деликатность по отношению к рокерам. Вышло это не случайно. Дело в том, что именно тогда западные спецслужбы активизировали атаки на советскую идеологию, что потребовало от советских властей ответных мер. На свет явился список более сотни советских и зарубежных рок-групп («Документ 75–39»), которым запрещалось выступать в Москве, а также не разрешалось проигрывать их магнитоальбомы и пластинки. Из числа советских в этот «черный список» угодили такие группы, как: «Браво» (их вокалистку Жанну Агузарову власти выслали из Москвы), «Кино», «Аквариум», «Наутилус Помпилиус», «ДДТ» и др. А вот группы «Зоопарк» в этом списке не было, хотя больше всего групп в нем фигурировало из Ленинграда – целых 17 (Москва была представлена четырнадцатью группами). Почему власти отнеслись столь снисходительно к детищу Майка Науменко, сказать трудно.

В 1985 году, после воцарения в Кремле Михаила Горбачева, в стране задули новые ветры. И рок-музыка стала постепенно выходить из подполья, становясь важным идеологическим оружием в борьбе с «чуждым прошлым». И если каких-нибудь несколько лет назад рокеров называли «наймитами Запада», то теперь они в одночасье стали героями. Еще бы: боролись с застоем, терпели лишения. В итоге именно рок-н-ролл стал одним из тех мощных таранов в руках «перестройщиков», с помощью которого они сумели разрушить страну. Рокеры тогда чувствовали себя настоящими героями, хотя на самом деле были всего лишь пешками в руках циничных и расчетливых политиканов, которые использовали их в своей хитроумной игре по развалу коммунистической державы.