Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

Суд над Сичкиным и Смольным состоялся в декабре 1974 года. Защищал подсудимых известный адвокат Владимир Швейский (он защищал таких видных советских диссидентов, как Владимир Буковский, Виктор Красин и др.). Кроме Сичкина и Смольного, на скамье подсудимых оказалось еще несколько человек из артистического мира, причем большинство из них были евреями: несколько концертных администраторов, певцов и т. д. Например, одному подсудимому инкриминировали следующее преступление: он был оформлен в ансамбль «Молодость» как администратор, а деньги получал как певец. Кроме этого, у него была любовница, которую он оформил как свою помощницу и выплачивал ей зарплату.

Между тем в отличие от некоторых подсудимых, которые свою вину признали, Сичкин и Смольный этого не сделали. Поэтому прокурор потребовал для них максимального наказания: Смольному 10 лет тюрьмы, Сичкину – 8. Но суд решил иначе: он отправил дело на доследование, найдя в нем массу нестыковок. То ли это дело и в самом деле было шито белыми нитками, то ли из самой Москвы пришло распоряжение спустить это дело на тормозах. Причем опять в ситуацию могла вмешаться большая политика. Дело в том, что на дворе была «разрядка» и через полгода Брежнев собирался подписывать в Хельсинки договор о безопасности в Европе, где отдельной строкой был пункт о соблюдении прав человека. Поэтому ажиотаж вокруг «дела Сичкина» властям был не нужен. Короче, дело отправили на доследование, а потом и вовсе похерили. И 27 декабря 1973 года Сичкин и Смольный были выпущены на свободу. Однако мытарства артиста на этом не прекратились: например, в кино он попал в разряд запрещенных артистов, и единственным средством заработка для него оставались эстрадные представления. Но и их с каждым годом становилось все меньше и меньше. К тому же начались серьезные проблемы и у сына Сичкина Емельяна, который был музыкантом. Во многом именно из-за сына, который не хотел больше жить в Советском Союзе, Сичкины в 1979 году приняли решение уехать из страны.

В последний день перед отъездом в его квартире в Каретном Ряду побывали многие известные люди: спортсмены, артисты, режиссеры (в том числе и автор «Неуловимых» Эдмонд Кеосаян). В своем последнем слове Сичкин, как всегда, схохмил: «Друзья! Я уезжаю в Штаты! Еду туда строить коммунизм. Но прошу никому об этом ни слова, иначе меня туда не пустит госдепартамент…»

Первое время семье Сичкиных в Америке было нелегко: работы практически не было. Однако затем артисту помог его же коллега – Олег Видов, который приехал в США гораздо позже его (он сбежал из СССР, будучи на съемках в Югославии, осенью 1985 года), но быстро сумел там адаптироваться. Сичкин тогда сидел без работы, а Видову предложили роль Брежнева в фильме «Последние дни». Однако Видов нашел в себе смелость отказаться от этой роли и посоветовал режиссеру отдать ее Сичкину (это было в 1989 году). После этого Сичкина в Голливуде заметили и другие режиссеры: в частности, в 1996 году он снялся у самого Оливера Стоуна в фильме «Никсон» – играл роль… Леонида Брежнева. Кроме этого, Сичкин создал театр вместе с другой советской эмигранткой – актрисой Еленой Соловей.

Тем временем в 1991 году развалился Советский Союз и многие бывшие советские граждане получили возможность беспрепятственно ездить в Россию. Не стал исключением и Сичкин, который впервые это сделал в 1994 году. Два года спустя в России вышла книга мемуаров Сичкина под названием «Я из Одессы! Здрасьте!».

На бывшей родине артиста многие встречали его как героя, а иные из коллег стали вновь задействовать Сичкина в качестве актера. Так, например, поступил сын Эдмонда Кеосаяна Тигран (к тому времени автор «Неуловимых» уже скончался). В итоге в его фильме «Бедная Саша» (1997) Сичкин сыграл одну из главных ролей. Затем в течение нескольких лет актер снялся еще в нескольких картинах: в одной из серий сериала «Марш Турецкого» (2000), а также в фильмах «Опасно для жизни», «Убийство на Неглинной» (все – 2000), «ПМЖ» (2002). Однако того успеха, что Сичкин имел в советские годы, он, конечно, уже не имел. Что вполне объяснимо: и времена уже были другие, и кино было другим.

В один из своих приездов в Россию Сичкин дал интервью одному изданию, в котором так описал свои впечатления от страны: «Когда в 94-м после пятнадцатилетнего отсутствия я оказался на площади Белорусского вокзала, я страшно огорчился: эта торговля, эти грязные лотки, везде горы мусора, которые никто не убирает. А сейчас Москва совсем другая! Я зашел в магазин, а там есть все продукты, которые есть в Нью-Йорке, Париже, Лондоне, – все, что душе угодно к праздничному столу. И мне остается только пожелать москвичам, чтобы у них было достаточно денег на все эти деликатесы… Я вижу, что в городе есть хозяин, и хочу за это пожать руку Лужкову, который все равно не даст мне хотя бы маленькую комнатку. Мне говорят: „Зайди в квартиры горожан – там нищета“. Может быть, но я хожу по улицам, вижу яркие витрины, вижу, как красиво освещен город, как чистенько подкрашены церквушки, как много шикарных машин на дорогах, и не верю, что уж очень плохо живут москвичи. Обидно только, что Москва на третьем месте в мире по дороговизне: на первом Токио, на втором Лондон. Я желаю своему городу вырваться на первое место в мире по дешевизне, и я уверен, что так и будет…»

Увы, но Сичкин до этого благостного времени так и не дожил (не уверен, что доживем и мы с вами, читатели). Артист скончался ранней весной 2002 года в Нью-Йорке. Произошло это неожиданно. Буквально накануне своего ухода он лихо отплясывал на одном из нью-йоркских представлений чечетку, а через день должен был вести концерт Вилли Токарева на Брайтон-Бич. Но не сложилось.

В тот злополучный день, 22 марта, Сичкин вернулся домой, в нью-йоркский район Куинс, где проживают небогатые американцы. Лифт в доме не работал, и артист отправился на свой этаж пешком. Это, видимо, и сыграло свою роковую роль. Все-таки Сичкину было 79 лет. Он вошел в квартиру, разделся и сел за стол, чтобы разобрать почту. В этот момент у него случился сердечный приступ. Смерть артиста наступила мгновенно.

Прощание с Б. Сичкиным состоялось 24 марта в похоронном доме «Невский», который находится в Бруклине. Народу пришло много: в основном русские эмигранты. Как сообщал журналист Борис Сигал: «В траурной церемонии приняли участие писатель Альфред Тульчинский, совладелец концертного зала „Миллениум“ Леонард Лев, „ходячая энциклопедия“ русской эстрады Олег Фриш, поэтесса Татьяна Лебединская, которая прочитала пронзительное стихотворение памяти Бориса Михайловича, и многие другие.

Были тут, конечно, и жена Сичкина Галина Рыбак с сыном Емельяном. Похоронили знаменитого артиста на кладбище Mount Hebrew Cemetry, что в Куинсе».