Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

Вот как сам актер вспоминал о своей встрече с одним из этих режиссеров – С. Герасимовым: «Он пригласил меня к себе, я зажат, не знаю, о чем говорить. А он держится приветливо, шутит. Достает из стола фотографию и протягивает мне: „Посмотрите“. Смотрю – я. Видимо, моя фотопроба, потому что костюм дореволюционного покроя, совсем недавно мне предлагали одну такую роль… „Ну что? – спросил Герасимов. – Похож?“ – „На кого? На вашего героя?“ Он улыбнулся. Говорит: „Да ведь это мой отец“. Почему-то на меня это сильно подействовало, и я решил сниматься, хотя не был уверен, что роль Калмыкова – моя».

В 1972 году Солоницын вместе с семьей (женой и дочерью) переехал в Ленинград – его пригласили в труппу Театра имени Ленсовета. Он тогда был преисполнен больших творческих надежд, но они, к сожалению, так и не сбылись. Серьезных ролей и в этом театре ему не предлагали, и единственной своей удачей там он считал роль Виктора в «Варшавской мелодии». Для такого актера, как Анатолий Солоницын, одна достойная роль – чрезвычайно мало.

Зато в кино ему тогда посчастливилось сыграть прекрасную роль – в фильме Никиты Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих» Солоницын перевоплотился в секретаря губкома Василия Сарычева. Стоит отметить, что актер, едва прочитав сценарий, сразу разглядел в нем задатки будущего киношедевра. Обращаю на это внимание потому, что, например, его брат Алексей посчитал этот проект провальным. Почему? Во-первых, режиссер был дебютантом, во-вторых, фильмов о Гражданской войне в те годы выходило огромное количество и львиная доля из них была откровенной халтурой.

В период 1973–1976 годов кинематографическая карьера Солоницына складывалась гораздо интереснее, чем театральная. За этот период он успел сняться в 14 фильмах. Самыми известными среди них были: «Агония», «Зеркало», «Свой среди чужих, чужой среди своих» (все – 1974), «Восхождение», «Легенда о Тиле» (оба – 1976).

В 1976 году удача улыбнулась Солоницыну и на театральной сцене. А. Тарковский пригласил его в Москву, чтобы на сцене Театра имени Ленинского комсомола поставить «Гамлета» с Солоницыным в главной роли. Премьера спектакля состоялась через год. По свидетельству очевидцев, Солоницын был недоволен своей игрой, после премьеры даже плакал. «Если бы у меня были хоть какие-то условия… Хоть какой-то свой угол…» – объяснял он причину своей неровной игры.

Действительно, в бытовом отношении актер чувствовал себя неважно. С первой женой он развелся несколько лет назад, а приехав в Москву, получил лишь тесную комнатку в общежитии. Его личная жизнь вновь изменилась в 1977 году, когда он познакомился со Светланой – гримером одной из столичных киностудий. Вскоре он переехал к ней в Люберцы, а через год на свет появился сын Алексей.

После шумной премьеры «Гамлета» театральная судьба Солоницына не сложилась. Вскоре в декретный отпуск ушла исполнительница роли Гертруды Инна Чурикова, и спектакль сошел на нет. В других постановках Ленкома Марк Захаров Солоницына не занимал, поэтому в театре актер появляться перестал, целиком переключившись на съемки в кино.

В 1978 году Солоницын принял предложение киношных чиновников перейти в труппу Театра-студии киноактера. Вызвано это было тем, что за этот переход актеру была обещана квартира в столице. Однако, соглашаясь на это, Солоницын отдавал себе отчет, что отныне он должен будет подчиняться любому диктату чиновников от кино. И вскоре (буквально через неделю) ему действительно пришлось с этим столкнуться. Когда на съемках фильма «26 дней из жизни Достоевского» исполнитель главной роли Олег Борисов отказался работать с режиссером Александром Зархи, руководство «Мосфильма» обратилось к Солоницыну. Отказаться от роли он, естественно, не мог.

Стоит отметить, что, несмотря на то что эта роль актеру была навязана, проходной в его творческой биографии она не стала. На фестивалях в Западном Берлине (1981) и Гуаякиле (1983) фильм был удостоен почетных призов.

В 1981 году А. Солоницыну было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.

В том же году состоялась одна из последних значительных работ Солоницына в кино – в фильме В. Абдрашитова «Остановился поезд» он сыграл журналиста Малинина. Однако на момент съемок фильма Солоницын был уже тяжело болен. Что же произошло?

Во время съемок очередного фильма, которые проходили в Монголии, Солоницын упал с лошади и ушиб грудь. Его поместили в больницу, и во время обследования врачи обнаружили у него рак легких. Актеру об этом диагнозе, естественно, не сказали, объяснив, что у него обыкновенный нарыв. Ему была проведена операция, во время которой часть одного легкого была удалена. На какое-то время после операции Солоницыну стало легче.

В декабре того же года он получил обещанную квартиру на одиннадцатом этаже в кооперативном доме «Мосфильма». Он был чрезвычайно счастлив этим событием, так как в душе был глубоко семейным человеком. Всю сознательную жизнь он мечтал о собственном доме, любящей жене, детях. Когда же все это у него наконец появилось, судьба не дала ему вдоволь насладиться этим.

Весной следующего года он снимался на «Беларусьфильме» в картине режиссера Б. Луценко «Разоренное гнездо» в роли Незнакомого (это была 46-я по счету роль актера в кино). В самом конце съемок ему внезапно стало плохо. Срочным рейсом Солоницына из Минска отправили самолетом в Москву и положили в клинику Первого медицинского института. Врачи из лучших побуждений сказали ему, что произошло защемление нерва. На самом деле метастазы смертельной болезни ударили в позвоночник. Солоницын был обречен. По словам очевидцев, внешне он держался молодцом и ни разу не проговорился о том, что ему известен настоящий диагноз его болезни. Многим даже показалось, что он уверен в дальнейшем своем выздоровлении. Но эти люди не учли одного – Солоницын был актером и мог прекрасно скрывать свои истинные чувства.

Вспоминает О. Суркова: «Мы с мужем навещали Анатолия. Встречал он нас в своей новой квартире поначалу на своих собственных ногах. Помнится он мне в это время в махровом халате, в кресле, в которое он усаживался в своей гостиной. Первое время казалось, что он пытается быть почти счастливым в собственном доме, которым очень гордился, недоумевая при этом, что ему „даже выпить не хочется, представляешь?“…

При этом Светлана (жена Солоницына. – Ф. Р. ) с ощущением победы рассказывала о том, что она спускается с Толей на лифте вниз, и, двигая перед собой стул, он может «уже», а не еще совершить прогулку вокруг дома – один круг. Это было специальное время с очень специальной атмосферой внутри этой семьи, полной ответственной любви…

Потом, приезжая к Толику, я уже сидела у дивана, на котором он лежал, все реже поднимаясь. Светлана и не мыслила отдавать его в больницу. Они были категорически против наркотиков, отыскивая самые фантастические, наверное, шарлатанские способы излечения, в которые они верили. И Толя терпел, глубоко убежденный, что «нянька» не даст ему умереть. Он никогда не говорил со мной о смерти, хотя лежал уже точно скелет, обтянутый кожей. Только однажды, может быть за неделю до своего конца, он сказал мне с горьким удивлением: «Оль! Ты подумай – теперь у меня есть, кажется, все: семья, которую я люблю и которая любит меня, есть квартира, есть интересные предложения в кино, а меня… меня как будто кто-то выбивает из седла?!»… Да. Что я могла ответить?..