Федор Раззаков - Пугачева против Ротару. Великие соперницы

«Хоронили Володю 22 мая, в день, когда прах великого Тараса Шевченко перевезли на родину. Дубовый гроб, который украсили веточками калины и вышитым рушником, люди отказались класть на автомобиль и на плечах несли от квартиры до самого Лычаковского кладбища. Это была невиданная в те годы процессия, это была акция непослушания власти, администрации, судебным обманам. Про место и время похорон нигде не сообщалось. Некролог появился только в одной газете, которая выходила маленьким тиражом – в «Львовском железнодорожнике». В вузах именно на этот день назначены комсомольские собрания с обязательной явкой. Были даны указания не идти на похороны. Ни одного живого цветка не найти было во Львове, все они там – для Володи, последние живые цветы его последней весны.

Впереди процессии шла в национальном строю и несла на руках портрет Володи в миртовом венке дочка известного львовского художника Патика – Оксана. Позади нее Назарий Ярмечук вместе с Левкой Дутковским несли большой венок живых белых цветов, присланный Софией Ротару (отметим, что певицу ждали до последнего, надеясь, что она приедет, но она так и не приехала – она гастролировала по Дальнему Востоку и не могла отменить концерты. Зато она просила зрителей почтить память Ивасюка вставанием, перед тем как исполнить его песни. – Ф. Р. )…

Когда гроб поставили возле ямы, все ждали какого-то мгновения: кто выйдет и скажет первое слово. Этот шаг сделал и первое печальное слово сказал Ростислав Братунь. Голос его постоянно дрожал и срывался, ощущалось, что хочет сказать то, что знают все, но еще не время. Когда закончил, тысячи мысленно поклонились ему за то, что не побоялся, не предал, не отступил. А это стоило Ростиславу Андреевичу должности председателя Львовской организации Союза писателей…»

Фраза «знают все, но еще не время» расшифровывается просто: речь идет о все той же «руке КГБ» в этом деле. Во Львове тогда усиленно курсировали слухи о причастности к гибели Ивасюка местной госбезопасности, с которой якобы у композитора были давние «непонятки». Однако мы уже упоминали на этих страницах имя сотрудника того же КГБ Михаила Крыжановского, который в наши дни объявил, что Ивасюк сам был… негласным осведомителем госбезопасности с 1976 года. И на этом основании никак не мог быть убит своими кураторами, которые считали его ценным осведомителем в националистической среде. Скорее с Ивасюком могли расправиться именно националисты, которые отомстили ему за его сотрудничество с чекистами. Этим можно было объяснить и сломанные пальцы композитора – их могли сломать в отместку за то, что покойный писал агентурные доносы. После пыток композитора повесили.

Была еще криминальная версия этой трагедии. Якобы на Ивасюка «наехали» некие рэкетиры, которые требовали с него 40 тысяч рублей, которые лежали у него на сберкнижке. Но эта версия мало похожа на правду, учитывая то, что рассказал Крыжановский – сотрудничество Ивасюка с КГБ.

Слухи вокруг смерти Ивасюка напоминают то, что произошло с певцом Александром Галичем, погибшим в Париже два года назад – в декабре 1977 года. Бард погиб якобы по случайности – подключая новую аппаратуру к сети. Диссидентские круги тут же усмотрели в этой смерти все ту же «руку КГБ», хотя тому как раз эта смерть была невыгодна. Дело в том, что Галич, разочаровавшись в своем пребывании на Западе (он был выслан туда в 1974 году), подумывал о возвращении на родину, что было крайне выгодно Лубянке – она могла «раскрутить» это дело против диссидентов. Зато последним было выгодно, чтобы Галич навсегда остался во Франции, причем неважно – живым или мертвым. В итоге бард погиб, и те, кто его убрал, использовали эту смерть в своей пиар-кампании против КГБ. То есть было убито сразу два зайца. Нечто подобное просматривается и в деле со смертью Владимира Ивасюка.

Много позже о его гибели София Ротару скажет следующее:

«Никто толком не знает, что случилось с Володей… Экспертиза утверждала, что он покончил с собой, но я в это не верю. Я знала Володины планы, я с ним очень часто встречалась. Почти все, что он писал, было написано для меня, и после его гибели я стала меньше петь украинских песен, а если и пела, то возвращалась к его «Червоной руте», «Водограю». Его смерть стала трагедией для Украины. Кто-то говорил, что его убили националисты, требуя, чтобы он написал для них гимн. Националисты говорят, что КГБ… Одно могу сказать: второго такого композитора на Украине уже не будет…»

Отметим, что у Аллы Пугачевой была похожая история, которая случилась в том же самом году, но чуть позже – в сентябре 1979-го. И там тоже речь шла о композиторе, с которым Алла сотрудничала. Речь идет о Леониде Гарине (кстати, в репертуаре Ротару тоже звучала его песня – «Расскажи мне сказку», которая вошла в ее первый диск «Баллада о скрипках» 1973 года выпуска). С Гариным Пугачева познакомилась несколько лет назад, и с тех пор он считался одним из самых преданных ее друзей. Вместе они написали несколько песен, в том числе и самую первую пугачевскую нетленку (имеется в виду ее композиторское поприще) – проникновенную балладу «Женщина, которая поет». Версий гибели Гарина существует две: бытовая и криминальная. Согласно первой, все вышло из-за случайности. Будучи в Сочи, Гарин перебрал со спиртным и с кем-то сильно повздорил. Обидчик толкнул Гарина, тот упал, но весьма неудачно: ударился затылком об асфальт. Смерть наступила мгновенно.

Согласно другой версии, все выглядело несколько иначе. В конце сентября Гарин и Пугачева приехали в Сочи. Первый должен был участвовать в очередном Всесоюзном конкурсе на лучшее исполнение советской песни в качестве члена жюри, вторая приехала в роли рядового зрителя. Среди конкурсантов была молодая известная певица Жанна Г. (одно время она вела на ТВ передачу «Артлото»), у которой тогдашний супруг был весьма влиятельным криминальным авторитетом. Он заслал к Гарину гонцов: мол, если моя благоверная не получит первого места, ты об этом пожалеешь. Гарин почему-то отнесся к этой угрозе без подобающего внимания. В результате певица хоть и стала лауреатом, но только с краю – она заняла 3-е место. Спустя пару дней после этого и произошла драка, в которой Гарин погиб. Видимо, все было обставлено так профессионально, что следствие не нашло прямых виновников преступления и списало смерть Гарина на роковую случайность.

Но вернемся к событиям середины 79-го.

В июне Пугачева вновь соприкоснулась как актриса с кинематографом, только теперь документальным. Причем снималась она не у себя на родине, а в Финляндии, на местном ТВ. Фильм назывался «Alla-la», что в переводе с финского означало «У Аллы». Правда, работа над ним (в июне) доставила Пугачевой немало треволнений. По ее же словам: «Я человек эмоциональный, взрывной. А съемочная группа подобралась – такие типичные, знаете ли, финны, серьезные, обстоятельные и даже мрачноватые с виду люди. Мой юмор, реплики, песни не вызывали у них какой-либо видимой ответной реакции. Сдержанное молчание, такие же взгляды. Я поняла: несовпадение творческих темпераментов. Однако честно выполнила условия контракта, стараясь не показывать перед камерой обуревавших меня сомнений… Когда потом из Хельсинки прислали пленку с копией фильма, я была поражена, увидев, каким непринужденным, очаровательным он вышел. Сомнения не оправдались, пришло чувство творческого удовлетворения…»