Федор Раззаков - Андрей Миронов: баловень судьбы

Действительно, публика, приходившая на этот спектакль, была в восторге от игры Миронова. Все его эскапады, написанные много лет назад Маяковским, попадали точно в цель – разили пороки, которые были присущи тогдашнему советскому обществу. Мещанство, стяжательство, жажда красивой жизни исподволь проникала во все поры советского общества, и именно представителя такого племени и играл Миронов. Он учил работягу Присыпкина «изячной» красивой жизни и на этом поприще добивался больших успехов. Миронов играл свою роль легко, элегантно и доводил публику до гомерического хохота. Поэтому не случайно несколько эпизодов из этой роли Миронов будет использовать в своих концертах.

На следующий день после премьеры «Клопа» – 28 сентября – по ТВ состоялась еще одна премьера с участием Андрея Миронова – был показан спектакль Театра сатиры « Маленькие комедии большого дома», где Миронов выступил в двух ипостасях: режиссера (вместе с Александром Ширвиндтом) и исполнителя роли Мужа в новелле «Ограбление». По воле судьбы этот же спектакль шел в тот день и на сцене Театра сатиры. Только спектакль шел днем, а премьера по ТВ состоялась в 19.45–23.00.

29 сентября Миронов играл «Таблетку под язык».

В октябре Театр сатиры отмечал круглую дату – 50 лет со дня рождения. Хотя на самом деле Театр сатиры был в России еще до революции. Он возник в Большом Гнездниковском переулке за несколько лет до революции. А перед октябрем 1917 года артист МХТ Н. Балиев организовал здесь театр «Летучая мышь», просуществовавший до 1922 года. На его базе другой театрал – Алексеев – открыл театр с экстравагантным названием «Кривой Джимми». Именно последний коллектив и послужил основой нового коллектива, который 1 октября 1924 года, открываясь спектаклем «Москва, с точки зрения…», назвал себя Театром сатиры.

Власть, которая к тому времени сумела приручить практически все столичные театры, с большой помпой отметила юбилей Театра сатиры. 1 октября в театре состоялось торжественное собрание, которое почтили своим присутствием сразу несколько секретарей МГК КПСС (один из них – В. Ягодкин – даже выступил с докладом).

2 октября Миронов играл в спектакле «У времени в плену», 4-го – в «Женитьбе Фигаро», 6-го – в спектакле «Таблетку под язык», 8-го – в «Ревизоре», 9-го – в «Маленьких комедиях…», 11-го – в «Ревизоре», 13-го – в спектакле «Таблетку под язык», 14-го – в «Клопе».

16 октября в прессе появились указы о присуждении высоких званий сразу нескольким работникам Театра сатиры. Так, главный режиссер Валентин Плучек был удостоен звания народного артиста СССР (первой, как мы помним, из «сатировцев» этого звания была удостоена Татьяна Пельтцер), а звания заслуженных артистов РСФСР получили: Андрей Миронов, Александр Ширвиндт, Ольга Аросева, Михаил Державин, Владимир Байков, Зоя Зелинская, Юрий Соковнин.

17 октября в печати появился еще один указ – о награждении Театра сатиры орденом Трудового Красного Знамени. Эту награду власти вручили руководителям театра два дня спустя во время торжественного празднования юбилея.

В эти же дни Эльдар Рязанов усиленно готовится к съемкам своей очередной комедии – «Ирония судьбы, или С легким паром!» Еще 30 сентября в работе над фильмом начался подготовительный период, во время которого интенсивно шли поиски актеров на главные роли. Никакой Барбары Брыльской и Андрея Мягкова еще не было и в помине и на эти роли пробовались совсем другие актеры. В частности, Андрей Миронов и Людмила Гурченко. Причем первому поначалу предлагалась роль Ипполита, но он от нее отказался: дескать, не хочу играть отрицательную роль. «Но Ипполит вовсе не отрицательный персонаж, – попытался было возразить Рязанов. – Скорее, он несчастный». «Нет, хочу сыграть Лукашина», – был неумолим Миронов. Далее послушаем рассказ самого Э. Рязанова:

«Я был уверен, что он не подходит на эту роль, но отказать ему не мог. Я сказал:

– Андрюша, я дам тебе на пробу одну каверзную сцену. И если ты убедишь меня в этом эпизоде, если я поверю тебе, клянусь, ты будешь играть Лукашина.

Началась кинопроба. Миронов, пряча глаза, застенчиво произносил такие реплики: «А я у женщин никогда не пользовался успехом… еще со школьной скамьи… Была у нас девочка – Ира… Что-то в ней было… Я в нее еще в восьмом классе… как тогда говорили… втюрился… А она не обращала на меня ну никакого внимания… Потом, уже после школы, она вышла за Павла…»

Но почему-то ощущения правды жизни, веры в актерскую убедительность не возникало. Поверить в то, что какая-то неведомая Ира могла пренебречь таким парнем, как Миронов, было невозможно. Несмотря на все его актерское мастерство, психофизическая сущность артиста расходилась с образом, со словами. Стеснительность искусно изображалась, но поверить в любовные неудачи персонажа было трудно. И я отказал ему. Я повторил еще раз, что на роль Ипполита беру его без кинопробы. Но тут он отказал мне. Однако этот инцидент никак не повлиял на наши отношения, мы продолжали относиться друг к другу нежно и по-дружески…»

19 октября Миронов играл в «Маленьких комедиях…», 20-го – в спектакле «Таблетку под язык», 21-го – в «Женитьбе Фигаро», 23-го – в «Маленьких комедиях…», 25-го – в «Ревизоре», 28-го – в «Дон Жуане».

Между тем публика, приходившая в Театр сатиры и видевшая Миронова легким и изящным, даже не догадывалась, какие страсти бушуют в его личной жизни. По злой иронии судьбы именно в дни, когда Миронову было присуждено звание заслуженного артиста РСФСР, распался его брак с Екатериной Градовой. Причем распался некрасиво, со скандалом. Это было тем более обидно, что в ноябре этому браку должно было исполниться три года. Увы, не сложилось…

Виновником случившегося оказался Миронов. Он возобновил свой роман с актрисой своего же театра Ниной Корниенко, о чем некий «доброжелатель» немедленно сообщил Градовой. Причем последней было сообщено не только имя разлучницы, но и адрес, где влюбленные встречаются. И Градова, переполняемая жаждой разоблачения, дождалась очередной такой встречи и вломилась в обитель «голубков». Свидетели потом утверждали, что шум стоял вселенский: женщины мутузили друг друга изо всех сил, а сам виновник случившегося счел за благо ретироваться. Что вполне объяснимо: новоиспеченный заслуженный артист республики не мог себе позволить стать посмешищем в глазах обывателей.

Поскольку этот случай был не первым у Миронова, ни о каком возвращении в лоно семьи речи уже не шло – Градова потребовала от мужа, чтобы он убирался на все четыре стороны. Что он и сделал, прихватив с собой только одежду и коллекцию джазовых грампластинок, которой он дорожил больше всего на свете. И когда он явился в таком виде в родительский дом, у тех его приход вызвал разные чувства. Если отец только облегченно вздохнул (он давно говорил, что Миронов и Градова – не пара), то мать схватилась за сердце: «Боже, ты же потерял квартиру!» Это была сущая правда: двухкомнатный кооператив на улице Герцена остался за Градовой и дочерью. Однако Миронов об этом нисколько не жалел, поскольку важнее всех благ на свете для него была свобода. А ее-то он как раз и получил. Много лет спустя Е. Градова так будет оценивать свое расставание с Мироновым: