Анастасия Волочкова - История русской балерины

Ясообщила о своей беременности Юрию Николаевичу Григоровичу только на четвертом месяце. В первую очередь, меня к этому побудил Игорь, сказав, что, чем дольше я буду оттягивать «страшный» миг, тем страшнее он для меня будет, и тут уж я точно подведу всех дальше некуда. «Скажи как есть, – посоветовал он. – Юрий Николаевич поймет тебя. Он настоящий человек! Я уверен, что он за нас будет очень рад. А премьеру „Корсара“ ты еще станцуешь!» Хоть я частично и разделяла уверенность Игоря, но все же сильно колебалась.

И тут случилось событие, которое подтолкнуло меня к решительным действиям. В Большом театре была устроена унизительная аттестация, причем без предупреждения, под видом проверки на уроке класса. Артистов скопом загоняли в зал, в котором сидела комиссия. Ее члены шушукались между собой, решая, кто угоден администрации, а кто – нет. Я также приходила со всеми в балетный зал. А на следующий день из новостей желтой прессы я узнала, что из двухсот пятидесяти человек «сократили» четверых, в том числе Волочкову. Уволена! Опять! История действительно имеет обыкновение повторяться, но уже в каком-то гротесковом варианте. Я пришла к директору труппы Алексею Ратманскому и сказала:

– Алексей, вы поступаете так же, как Иксанов. Боитесь сказать в лицо, что я не угодна. Но сообщать балерине об увольнении через газету как-то не по-мужски.

Ратманский ничего вразумительного не ответил. Тогда я продолжила:

– Я не советую вам устраивать еще одно шоу с моим увольнением. От этого не выиграет никто, – и протянула ему справку о том, что нахожусь на четвертом месяце беременности.

А потом посоветовала ему вместе с господином Иксановым перечитать Трудовой кодекс. Ратманский такого удара не ожидал! Побледнел, схватил справку и побежал к Иксанову. А вечером тот объявил в своем телевизионном интервью, что сокращает Волочкову. Тогда и я сообщила ему через прессу, что его ждет еще один судебный процесс по факту незаконного увольнения беременной балерины. Историю быстро свели на нет – закон снова был на моей стороне.

Понятно, что в это же время я поспешила поставить в известность Юрия Николаевича Григоровича о том, что жду ребенка и не смогу танцевать премьеру балета «Корсар». На эмоциональной волне событий в Большом я уже была морально готова к любой реакции. Однако Юрий Николаевич неожиданно очень обрадовался и ответил, что я зря расстраиваюсь, что рождение ребенка – это самое прекрасное событие в жизни человека. «Настя, в твоей жизни еще будет много спектаклей, – сказал он, – а ребенок – это сама жизнь. И потом, ты так быстро вернешься на сцену, что сама не заметишь перерыва!» Его радость, поддержка, а главное, вера в мои силы настолько вдохновили меня, что я приняла решение вернуться на сцену так быстро, как смогу. И я обещала Юрию Николаевичу войти в форму сразу после рождения ребенка и обязательно танцевать его балеты.

У меня родилась дочь. Мы назвали ее Ариадной. Ко дню рождения Ариши мы приурочили презентацию клипа «Соло для двоих» и вместе с Игорем придумали особый дресс-код для гостей: каждый должен был прийти с какой-нибудь детской игрушкой. А на следующий день я сама отвезла игрушки больным детишкам, потому что мне кажется, что суть благотворительных акций не только в том, чтобы что-то подарить, но и в личном участии, проявлении внимания и сочувствия. Я иногда приезжаю к детишкам для того, чтобы просто с ними поговорить, поиграть или вместе с ними порисовать. Не раз убеждалась, что подобное внимание для них гораздо дороже любых подарков.

Через три дня после родов я начала занятия классом, а через неделю – уже репетиции в Большом театре. Через полтора месяца я танцевала балет «Баядерка» в театре Юрия Николаевича, вторым спектаклем стал балет «Корсар». Я всегда буду благодарна прекрасной балерине, ученице Галины Улановой, замечательному, потрясающему педагогу Нине Семизоровой. Если бы не она, я не смогла бы вернуться на сцену так быстро. Она, можно сказать, «поставила» меня на ноги, точнее, на пуанты. Мы кропотливо готовили партию Медоры, со всеми нововведениями хореографии Юрия Николаевича.

Впервые я танцевала «Корсара» с Евгением Иванченко в Краснодаре, а потом и на сцене родного Мариинского театра во время третьих гастролей Краснодарского театра. Я помню, мы приехали в Петербург в августе, погода была прекрасная, что редкость для моего родного города. И, кстати, это были первые гастроли, на которые я взяла с собой мою маленькую дочку. Она три недели провела со мной в Петербурге и приходила практически на все спектакли, точнее, нянечка ее приносила. Аришка видела балеты «Лебединое озеро», «Дон-Кихот», «Корсар», но, насколько я понимаю, ей больше всего понравилось все-таки «Лебединое озеро», потому что во время спектакля она всё норовила сбежать от нянечки и просилась на сцену к лебедям.

Кстати, как раз с балетом «Корсар» во время этих гастролей была связана довольно сложная ситуация. На тот момент Мариинский театр пребывал в дремотном состоянии, в день постановки «Корсара», причем единственный день за все три недели гастролей, в Петербурге пошел дождь. Крыша театра тут же потекла, и за несколько минут до начала балета на сцене образовались внушительного вида лужи. Конечно, их пытались ликвидировать, но дождь не прекращался, и вода снова появлялась. В общем, нам пришлось танцевать спектакль посреди луж.

Я думаю, что читатели вряд ли могут представить, насколько это страшно. «Корсар» – очень сложный балет, в нем много технически сложных вариаций, его достаточно трудно танцевать и на идеальной поверхности. А тут… лужи по всей сцене! Одним словом, надо было решиться и рискнуть, совершить такой маленький, незаметный для присутствующих подвиг. Что мы и сделали.

Все действие прошло безукоризненно. Зрители увидели самое главное – весь блеск великолепной драматургии замечательного мастера. И я могу сказать, что это был один из моих самых счастливых спектаклей балета «Корсар» в постановке Юрия Николаевича Григоровича. А счастливая премьера этого балета позднее состоялась на сцене Государственного Кремлевского дворца. Уже в новой редакции Григоровича.

Готовиться к этой премьере было очень сложно, поскольку летом мне предложили участвовать в телевизионном шоу «Ледниковый период». Мне предстояло научиться кататься на коньках, что всегда было противопоказано балетным артистам. Так получилось, что репетиции «Корсара» совпадали с тренировками на льду.

Мое утро начиналось с занятий классом, днем я репетировала Медору с Ниной Семизоровой, а ближе к ночи приезжала на каток, где тренировалась с Александром Жулиным. Каждый вторник мы с Антоном Сихарулидзе показывали новый номер, который по выходным демонстрировался на Первом канале.