Уинстон Черчилль - Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6)

3. Три державы предложат Швеции передать в распоряжение союзников авиационные базы для борьбы против Германии".

Молотов спросил, будут ли Хэлл и Иден готовы обсудить эти предложения на совещании в самом узком кругу после того, как они изучат их. На это тотчас же было дано согласие.

Иден прислал мне отчет о том, что произошло, а я немедленно сообщил ему свое мнение.

Премьер-министр — Идену, Москва 20 октября 1943 года

"1. Наши теперешние планы на 1944 год, по-видимому, имеют весьма серьезные недочеты. Мы должны в мае высадить во Франции 15 американских и 12 английских дивизий и будем иметь приблизительно 6 американских и 16 английских или контролируемых англичанами дивизий на Итальянском фронте. Если только Германия не потерпит краха, Гитлер, находясь в центре самых лучших путей сообщения в мире, сможет сосредоточить, по меньшей мере, 40-50 дивизий против любой из этих группировок, в то же время сдерживая другую. Он может получить все необходимые силы, уменьшив свои потери на Балканах и отойдя к Саве и Дунаю, без ослабления своего русского фронта. Это одно из самых элементарных стратегических положений. Вопрос о распределении наших сил между Итальянским театром военных действий и районом Ла-Манша был решен не в соответствии со стратегическими нуждами, но под влиянием событий, исходя из транспортных возможностей и произвольных соглашений между англичанами и американцами. Ни силы, накопленные в Италии, ни те силы, которые будут готовы в мае пересечь Ла-Манш, не являются достаточными для выполнения стоящих перед ними задач, а численность войск, которые могут быть переброшены с одного фронта на другой, ограничивается цифрой порядка 7 или 8 дивизий. Я твердо намерен добиться пересмотра этого положения.

2. Если бы решение зависело от меня, я не стал бы отводить никаких войск со Средиземноморского ТВД и не вышел бы из узкого «голенища» итальянского «сапога» в долину По, а решительно связал бы противника на узком фронте и в то же самое время поощрял бы волнения на Балканах и в Южной Франции. В случае если Германия не потерпит краха, я не думаю, что нам следует переправляться через Ла-Манш, располагая менее чем 40 дивизиями на 60-й день, и то только при условии, если на Итальянском фронте будут вестись решительные бои с противником. Я не согласен с американским доводом относительно того, что воздушные силы метрополии могут уничтожить все в зоне боев и на подходах к ней. Наш теперешний опыт не подтверждает этого. Все вышесказанное предназначается только для вас лично: на данном этапе не следует развертывать эту аргументацию. Однако мои замечания могут показать вам опасности, с какими связано для нас твердое обязательство начать операцию «Оверлорд» в мае, ради чего мы может погубить Итальянский фронт, упустить возможности на Балканах и все же не иметь достаточных сил для того, чтобы удержаться на 30-й или 40-й день.

3. Вы должны попытаться выяснить подлинные намерения русских относительно Балкан. Может ли получить их одобрение план наших действий через Эгейское море, вовлечения в войну Турции и открытия Дарданелл и Босфора с тем, чтобы английские военно-морские силы и торговые суда могли оказать помощь русскому наступлению, и мы в конце концов могли бы подать русским правую руку на Дунае? Насколько они будут заинтересованы в открытии нами Черного моря для союзных военных кораблей, снабжения и союзных вооруженных сил, включая турецкие? Заинтересованы ли они в осуществлении такого плана действий на правом фланге или же они по-прежнему настаивают лишь на нашем вторжении во Францию? При этом вы должны, конечно, отметить, что при всех обстоятельствах в Англии будут неуклонно накапливаться силы, связывающие крупные немецкие силы на Западе. По политическим причинам русские, возможно, не пожелают, чтобы мы создавали балканскую стратегию крупных масштабов. С другой стороны, их желание, чтобы Турция вступила в войну, показывает, что они заинтересованы в Юго-Восточном театре военных действий. Все вышесказанное — опять-таки лишь для вас лично".

21 октября в Москве состоялось заседание, посвященное рассмотрению советских предложений. Англичан представляли Иден, посол сэр Арчибальд Кларк Керр, Стрэнг [49]и генерал Исмей; американцев — Хэлл, посол Гарриман и генерал-майор Дин; русских — Молотов, маршал Ворошилов, Вышинский и Литвинов. Исмей открыл заседание заявлением от имени английской и американской делегаций, основанным на квебекских решениях; в своем заявлении он подчеркнул условия, лимитировавшие организацию вторжения через Ла-Манш.

В ходе последовавшего затем обсуждения наши представители дали абсолютно ясно понять, что мы с нашей стороны нисколько не отступали от намеченного плана и намерены продолжать осуществлять этот план, если будет возможно выполнить условия, указанные нами. С этим русские, казалось, пока что согласились. Молотов сказал, что Советское правительство детально изучит заявление Исмея и что оно хотело бы продолжить это обсуждение на более позднем этапе конференции.

Иден после этого перешел к вопросу о Турции и сказал, что в настоящее время мы не можем оказать необходимую эффективную поддержку. Вопрос о совместном обращении к Турции был отложен. Русское предложение о Швеции также упоминалось. Было ясно, что Швеция потребует гарантий относительно Финляндии — вопрос, который русские не хотели обсуждать.

Вечером Иден посетил Сталина, и более двух часов они обсуждали широкий круг вопросов. Первым по значению, как читатель об этом уже знает, был вопрос об арктических конвоях. Затем разговор перешел на предполагаемую встречу глав трех союзных правительств. Сталин настаивал на том, что она должна состояться в Тегеране.

В целом беседа, по-видимому, прошла хорошо.

Иден получил мою телеграмму от 20 октября и прислал свои замечания. Он сообщал, что русские упрямо и слепо настаивают на нашем вторжении в Северную Францию. Это единственное решение, к которому они проявляют всепоглощающий интерес. Они снова и снова спрашивают, не произошло ли какого-либо изменения в отношении договоренности, о которой сообщили Сталину президент и я после Вашингтонской конференции в мае, а именно, что мы вторгнемся в начале весны 1944 года.

К тому времени мною была получена важная телеграмма от генерала Эйзенхауэра, в которой он сообщал об оценке военного положения в Италии генералом Александером. Я послал эту телеграмму Идену и просил его показать ее Сталину.

Я послал свои последние замечания по этому вопросу три дня спустя:

Премьер-министр — Идену, Москва 29 октября 1943 года

«Конечно, не может быть и речи об отказе от операции „Оверлорд“, которая останется нашей главной операцией в 1944 году. Задержка десантных судов на Средиземном море, необходимая, чтобы не проиграть битву за Рим, может привести к отсрочке операции — например, до июля, поскольку мелкие десантные суда не могут пересечь Бискайский залив в зимние месяцы и должны будут совершить переход весной. Эта отсрочка, однако, может означать, что удар будет нанесен несколько более значительными силами, а также что мощные удары бомбардировочной авиации по Германии не будут ослаблены так скоро. Мы также готовы в любое время совершить переправу и воспользоваться крахом Германии. Эти соображения могут пригодиться Вам во время обсуждения».