Дмитрий Спирин - Тупой панк-рок для интеллектуалов

Лето — всегда не сезон, снижение любой активности, деловой деятельности и всего такого. Первое пост-кризисное лето было в тысячу раз хуже обычного.

Многие клубы закрываются на лето, а «большие группы» (ну вы знаете, те самые, песни которых крутят на «Нашем радио», клипы по MTV, а альбомы продаются по всей стране) отправляются на южные гастроли.

Мы, на удивление, тоже получили несколько подобных предложений. Одно из них было из Одессы, второе — из Иркутска. Имея пару дат, заряженных в полупустых душных московских клубах, это уже было кое-что. Целых четыре концерта за три месяца! Жир!

Однако мы нехуево обломались. Обе иногородние даты нам быстренько перебила одна известная группа, мигом снизив свой (уже тогда нереальный) гонорар в три раза. Эта группа к тому моменту была предпочтительнее десяти ансамблей «Тараканы!», и за такой прайс ее, конечно же, взяли вместо нас. Одна московская дата также слетела. Мы сосали по полной. Каждый из нас сидел без копейки прайса. Я жил тогда за пределами МКАД, и для того, чтобы добраться до центра, мне нужно было сначала воспользоваться маршруткой, а потом метро. Частенько я не имел на кармане денег даже на этот немудреный транспорт. Спиздив у мамы своей девушки пачку сигарет или купив «Приму» за три рубля, я пиздовал пешком через лес пару километров на конечную остановку троллейбуса, идущего до метро «Полянка». Доезжая до Полянки, я делал пересадку еще на один автобус. Только так можно было осуществлять движение бесплатно. Вы будете смеяться (мне было не до смеха), но именно в то время я видел на панк-форумах телеги сорта: «"Наив" и "Тараканы!" продались и зажрались! Сид уже давно ездит на «Мерседесе», а все называет себя панком». Нехуево, да?

С моим другом Михой Луковниковым мы жили в то лето тем, что носили в комиссионный отдел магазина компакт-дисков «Пурпурный легион» Михины пластинки. Когда очередной редчайший коллекционный диск уходил, мы брали три литра разливного пива и десяток чебуреков на двоих. Еще рублей по двадцать удавалось раскидать по карманам. Я не знаю, как жили остальные парни, чем они питались и как им удавалось поддерживать бодрость духа. У группы больше не было денег на репетиции. Фили, раньше оплачивавшие нам репетиционный период, отказались от этой практики. А лето все тянулось и тянулось, и его конца не было видно.

Нам была нужна бесплатная репетиционная база. После недолгих поисков мы начали репетировать на так называемой «Фабрике кардинального искусства». «Фабрика» являлась сквотом в старом доме в районе кинотеатра «Ударник». Помещения ее делили пополам Алексей Тегин, известный индустриальный музыкант, и мой давнишний приятель — Владимир Епифанцев, авангардный театральный режиссер. Именно в Володиной телепрограмме я снимался как актер весной и летом 98-го, за год до этого.

Я познакомился с Вованом, когда он был певцом странной метал-индастриал группы «Собаки Табака», в которую также входил Роберт «Ворона», лидер популярной в конце 80-х трэш-группы «Кронер». Вован всегда был завернут на «темной» музыке, сатанинской электронике типа Psychic TV и Coil, индастриале (из массы сто любимых групп я знал только Einsturzende Neubauten) и грайндкоре. Он также увлекался «театром абсурда», коллекционировал культовые низкобюджетные фильмы ужасов, среди которых легендарная «Техасская резня бензопилой» была одной из самых безобидных. Кроме всего этого, он был бодибилдером и выглядел устрашающе. Володя окончил ГИТИС по специальности «театральный режиссер» и начав работать на ТВ-6, стартовал там с программой «Дрема». Это была ежедневная передача, выходившая поздно ночью. Программа по своему жанру не была похожа ни на что из того, что вы когда-либо видели или увидите в будущем по ТВ.

Смесь из трэш-спектакля, нарезанного на серии, ведения в хоррор-стиле с легкими элементами порно и тотально некоммерческого индастриал и нойз-видео — вот чем была «Дрема». Вован и несколько его актеров (среди них Анфиса Чехова, известная в будущем телеперсона) появлялись на экране в кожаных садо-мазо причиндалах, разыгрывая сцены из жизни строителей. Они убивали и насиловали друг друга, хлестали плетьми, стебали рекламные ролики и Шекспира и делали все это с отличным вкусом, стильно и профессионально. Я не знаю, как такая программа могла выходить в эфир в России. Мне также сложно представить ее на телевидении любого другого государства.

Однако это было, и сотни тут же появившихся по всей стране фэнов «Дремы» не дадут соврать. «Дрема» была мечтой любого культурного террориста. Она была натуральной ядерной бомбой для общественного сознания. Нет никакого сомнения в том, что иди она в прайм-тайм, а не ночью, да еще и с парой-тройкой повторов — пол страны сошло бы с ума за считанные недели. Она была как тонна LSD в водопроводе. Через семь месяцев существования «Дрема» была закрыта.

Епифанцев получил предложение делать похожую программу на ТВЦ, куда и перетащил всю свою тусню, а также сделал мне предложение сниматься у него. Это всегда было моей нереальной мечтой быть частью чего-либо подобного. Новый проект получил название «Культиватор», программа была еженедельной. От «Дремы» там остался только дух, форма была абсолютно другая. Передача шла в прямом эфире с живым ведением, с врезками клипов и заранее записанных кусков. Мне приходилось заучивать огромные куски диалогов и монологов, написанных Олегом Шишкиным, постоянным Володиным сценаристом. Олег писал немыслимо остроумные, смешные и абсурдные штуки. Сейчас он — известный писатель, вы найдете его книги в любом крупном книжном магазине. Мы круто веселились, изготавливая столь бюджетный продукт, как телепрограмма. Мы издевались, как могли, над социумом и обывателями, включавшими в субботний вечер ТВЦ — канал московской мэрии. Веселуха продлилась недолго, через несколько месяцев нас закрыли. С тех пор Вован поставил в Москве и Таллинне несколько крутейших трэш-спектаклей. На постановку одного из них ему даже удалось получить грант от фонда Сороса. Он также делал отличные вечерины в «Свалке», на его «Хеллоуины» съезжалась вся Москва. Сейчас Володя снимает кровавые пародии на известные рекламные ролики. Его клип «Вы еще кипятите? А мы уже рубим!» стал сенсацией в интернете. Вован был знаком с огромным количеством самых разных людей. Как-то раз я был приглашен на день рождения его девушки Юли. В гостях у Вовы собралось множество разнокалиберных актеров и актрис, как начинающих, так и уже немного известных. В течение вечера подъезжали новые гости, среди которых оказался некий парень по имени Коля (блондин невысокого роста с балетной походкой). Он не выпивал и не закусывал. По ходу тусы, девицы стали почему-то просить Колю спеть. Коля, поотнекиваясь для понту, все-таки встал во «вторую позицию» и нежным тенорком затянул какой-то романс. Пел Коля на самом деле заебись, громко. Через полтора года я увидел Колино лицо на огромных биллбордах, висевших по всей Москве. Коля оказался Николаем Басковыми как раз собирался дать пять или шесть сольников подряд в Кремле. Итак, мы начали репетировать у Володи в его «театре». Небольшой зал, выкрашенный черной краской, и подсвеченный дьявольским красным светом, озвучивался слабосильным аппаратом, собранным нами из разных мест. Повсюду валялась атрибутика Вовановых спектаклей: резиновые хуи, кожаные плетки, кошмарные маски и тому подобный стафф. Мы репетировали очень часто и смогли за остаток лета и сентябрь сочинить и отрепетировать песни для нового альбома. Там же, на «Фабрике», был снят клип на «Панк-рок песню». Еще в июне нам сделали предложение снять и выпустить концертное видео. Одним из наших условий была съемка бесплатного клипа. К сожалению, лейбл, подписавшийся на выпуск видеокассеты, не смог выполнить свои основные условия, и концерт, снятый в «Ю-Ту» при скоплении большого количества фэнов, так и не был выпущен. Однако клип они нам сняли, и со скрипом он был взят на MTV.