Виктория Балашова - Ванга

Мыкалась в Петриче Ванга без помощников до 1966 года. Видимо, в течение четырёх лет после смерти мужа некоторое время ей всё-таки помогала Венета. Однако в доме поселился и другой человек — тринадцатилетний (по другим сведениям, четырнадцатилетний) сын близких друзей Ванги и Димитра. «В 1962 году Ванга приняла Димитра Вылчева [3] В российских изданиях фамилию Димитра пишут как Волчев, здесь мы используем вариант написания в болгарских источниках, переведенных на русский язык, и который больше соответствует произношению фамилии. в свой дом. Она и её супруг Димитр Гуштеров были знакомы с маленьким Митко и дружили с его родителями. Прошло всего несколько месяцев после того, как Ванга потеряла своего мужа, и она решила исполнить давнишнее своё (и своего супруга) желание — поднять Митко на ноги и обеспечить ему хорошее образование. С этого момента она уделяет ему всё своё внимание и заботится о нём как о своём ребёнке. Тогда ему исполнилось 14 лет, и он учился в восьмом классе». Гылыб Зегвелиев подтверждает, что «они вместе с супругом хотели усыновить Митко. Это произошло за несколько лет до его кончины. Они хорошо знали родителей Митко. Встретились с ними и попросили у них разрешения взять ребёнка и заботиться о нём, но Ванга не сообщила никаких подробностей об этой встрече и почему они не взяли его тогда же. Через пять месяцев после смерти её супруга 13-летний Митко вошёл в их дом».

Надо отметить, что даже по поводу ныне здравствующих приёмных детей Ванги существует ряд разночтений. Венета разными биографами удочеряется то в два годика, то в шесть, то сразу после замужества Ванги, то одновременно с Димитром. Однако судя по фотографиям и по информации, которая официально принята у болгарских авторов, всё-таки Венетка явно старше Димитра и была взята в семью в начале семейной жизни Ванги (видимо, когда супруги поняли, что собственных детей у них не будет). К этому же склоняют и слова самой Венетки, которая, как и Димитр, крайне редко беседует с журналистами, а точнее, практически вообще не беседует. Но в 2014 году появилась небольшая заметка, в которой женщина делится своими воспоминаниями, впрочем, весьма кратко. Из них можно сделать вывод, что у Ванги она жила с малолетства.

Димитру «повезло» гораздо меньше: на его счёт существует две основные версии и несколько более мелких. Он так же, как и Венетка, практически не даёт интервью, хотя в отличие от сестры Димитр часто фигурирует на фотографиях рядом с Вангой. Основные версии касаются его усыновления: то он сын близких знакомых семьи, то несчастная сирота, прибившаяся случайно ко двору Ванги. Первая версия опять-таки является официально принятой в Болгарии. В её пользу говорят два довода. Первое, Димитр носит фамилию Вылчев (Венета носит фамилию приёмных родителей — Гуштерова-Пандева), и, скорее всего, это реальная фамилия его настоящих отца и матери. Если бы он был сиротой, Ванга смогла бы его усыновить официально и дать свою фамилию. В любом случае, она вряд ли бы знала настоящую. Второе, автор воспоминаний о Ванге Владимир Дайреджиев, который провёл с ней бок о бок много лет, с давних пор знаком и с Димитром Вылчевым, так как учился с ним вместе в одной школе. «Тут место упомянуть, что я знаком с Митко со школьных лет в гимназии городка Петрич и что нас связывают немало воспоминаний. Тогда мы устраивали не одну серенаду для людей, которых мы уважали и любили, разделяли много радостей и огорчений нашей юности. Для меня самым значимым воспоминанием о нашей дружбе остаётся тот день, когда он представил меня Ванге как хорошего друга — так началось моё близкое знакомство с ней» [4] В цитированиях сохранен стиль перевода книги Владимира Дайреджиева «То, что я увидел и услышал от Ванги». .

Владимир Дайреджиев действительно очень хорошо знал Вангу: на фотографиях он появляется рядом с ней чуть ли не так же часто, как Димитр Вылчев. Его и правда до сих пор связывают тёплые, близкие отношения с приёмным сыном провидицы. В отличие от Жени Костадиновой он не является профессиональным писателем, но его воспоминания проникнуты самыми светлыми чувствами, что подтверждает слова о том, что Ванга обладала магнетизмом, способностью притягивать к себе людей: «Сегодня многие склонны говорить о харизматичности Ванги, то есть о таком её качестве, когда ей не то что верить, ей хотелось подчиняться, служить ей. И ведь именно поэтому оставались люди действительно служить ей: кто по несколько месяцев, кто — по несколько лет». Владимир с Вангой познакомился, ещё учась в школе, и оставался с ней рядом до её последнего дня.

Всё Рупите Дайреджинов знает, как свои пять пальцев. Он водил меня по дому Ванги, по храму, по территории, рассказывая про каждую картину на стене, каждый кустик, посаженный по просьбе прорицательницы. Он медленно говорит по-болгарски, повторяя, если надо, любую фразу, и вопросительно глядит на меня: поняла ли. Его речь то начинает переливаться радостными нотками — Владимир вспоминает, как Ванга слушала песни, которые он для неё сочинил (Дайреджиновым выпущен целый диск, посвящённый Ванге), и отбивала такт рукой, пила любимый виски после целого дня приёма посетителей («тогда она достала из-под оттоманки бутылку “Болантайнс” — она ценила этот бренд виски»). То голос становится печальным — вспоминаются распри после смерти Ванги, её уход, который до сих пор болью отдаётся в его сердце.

Владимир явно не хочет уезжать из Рупите и цепляется за любую возможность продолжить беседу. Вместе с Жени мы фотографируемся на фоне памятника Ванге, и писательница упархивает на небольшой машинке дальше в Петрич. Её там будет снимать российский канал. Костадинова прекрасно говорит по-русски и представляет для журналистов куда больший интерес, чем Дайреджинов. А пожилой мужчина садится на скамейку с чашечкой кофе, закуривает сигарету и говорит, говорит, говорит о Ванге, словно его что-то связывает крепчайшей нитью с этим местом и этой женщиной. «Иногда, когда Митко отсутствовал, я присматривал за ней и приносил пищу, какую она просила. Возможно, вы подумаете, что она заказывала всякие деликатесы или разные лакомства — но нет, ничего такого не было! Обычно я покупал “банички” (слоёный пирог с овощами, брынзой или творогом) у определённых торговцев и брынзу с подсолнечным маслом в горшке. Никогда она не позволяла мне оплатить даже за один обед. Всегда настаивала сама платить за еду. Так она вела себя и с другими людьми, не хотела никому быть должной».

По сути смерть Димитра имела несколько важных последствий для жизни Ванги: её не взяли в монастырь, хотя кто знает, как бы сложилась жизнь провидицы, будь она туда принята; оставшись одна, без помощи и поддержки, Ванга вызвала к себе сестру вместе со всей семьёй — позже Любку и её мужа провидица будет обвинять в воровстве, в завещании не упомянет ни их имён, ни имён других родственников;