Юрий Сушко - Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…»

Потом она очень хорошо помнит душное московское лето 66-го года, нескончаемую гнусную очереди-щу в ресторан «Узбекистан», где она вместе с дочкой Машей, Высоцким и Севой Абдуловым собирались тихо-мирно посидеть. Но: «Меня уже на улицах не уз-навали, а Володю еще не знали в лицо… Он вел себя спокойно. Я же нервничала, дергалась: «Ужас, а? Хамство! Правда, Володя? Мы стоим, а они уже, смотри! Вот интересно, кто они?» Потом мы ели во дворике «Узбекистана» разные вкусные блюда… Через несколько дней Володя мне спел:

Послужила ли именно очередь в «Узбекистан» толчком к написанию этой песни, не убежден. Тем более что Людмила Абрамова в этой связи называла иной «вдохновляющий» адресок — южный город Сухуми. «Мы все время ходили нежрамши. Сколько бы мы не спускались в ресторан — столы накрыты, пустота абсолютная и никого не пускают… И на улице поесть негде…» [109] Л. Абрамова о Владимире Высоцком. Факты его биографии. М.: Издат. центр «Россия молодая», 1991. Хотя в те годы подобные истории случались на каждом шагу, «где, к сожаленью, навязчивый сервис…»

В поисках заработка молодой Высоцкий не раз предлагал популярным эстрадным исполнителям свои песни. Причем не только мужчинам-певцам, но и женщинам — Майе Кристалинской, Ларисе Мондрус…Но они неизменно отказывались.

Первой из тех, кто в конце концов отважился громко, с эстрады, спеть песни Высоцкого, была теперешняя неоспоримая примадонна отечественной эстрады Алла Борисовна Пугачева.Правда, сделала это с опозданием. Автор их уже не услышал.

«…Он всегда был для меня Владимиром Семеновичем, — вспоминала Пугачева, выступая на вечере в театре на Таганке 25 января 1991 года. — …Мы встречались в одном доме, у нашего общего знакомого. Я была тогда никто, так, девочка лет семнадцати. Я садилась за пианино, играла, Владимиру Семеновичу нравилось. Там бывали разные люди: космонавты бывали, ученые, Гагарин был… А я со всеми фотографировалась. Вот так вот хозяин в центре сидит, слева, скажем, Гагарин, справа — я. Или: хозяин в центре, Высоцкий слева, справа — я. И, поскольку я была никем, меня на всех фотографиях отрезал и… Теперь жалеют… Бывал в той компании и Боря Хмельницкий, и я даже стояла на этой сцене. В «Антимирах», как сейчас помню… Мы тогда крепко поддавали… И вот мы всей компанией приехали в театр. Любимова тогда не было… Нам не хотелось расставаться, и мы все вместе, как пришли, так и вышли на сцену…» По мнению многих знакомых Аллы Борисовны того периода, в Таганку она была просто влюблена, обаятельный молодой бонвиван Борис Хмельницкий по ее просьбам снабжал контрамарками, и она пересмотрела весь модный репертуар театра, щурясь в задних рядах (очки были уже выброшены в помойное ведро). С Высоцким, которого юная Пугачева просто боготворила, ее познакомил сотрудник Центра подготовки космонавтов Герман Соловьев. С тех пор она частенько заглядывала в гримерку к своему «Галилею», упрашивая его подыскать ей хоть какую-нибудь роль. Что касается выхода Пугачевой на таганскую сцену, то это было участие в массовке одного из спектаклей. Может быть, это были «Антимиры», может быть, какой-то другой. Просто будущая эстрадная дива походила перед зрителями по знаменитой сцене.

Анатолий Утыльев, коллега Соловьева, вспоминал один из эпизодов их бесшабашной молодости: «Однажды решили отдохнуть. Поехали на модный московский пляж Татарово. (Сейчас это пляж «номер три» в Серебряном бору.) Сидим, загораем, пиво пьем… Алла, Володя, Герман Соловьев и я. И вдруг из динамиков на весь пляж хриплый голос Высоцкого. «Видите, какой я знаменитый, весь пляж слушает!» — засмеялся Володя» [110] Черных Е. Настоящий полковник Аллы Пугачевой // Комсомольская правда. 2004. № 70 (23275), 15 апреля. . Ребята еще подтрунивали: «Володь, а ты спой-ка в унисон с самим собой…»

Как считает Утыльев, романа между Высоцким и Пугачевой не было. Были просто друзьями. Хотя «она его, конечно, обожала. Но Володя внешне неброский был. Простоватое лицо. Алла же всю жизнь любила красивых мужиков…» [111] Там же.

Со временем их общая компания как-то распалась, точнее, трансформировалась, и Пугачева с Высоцким обменивались лишь взаимными шутливыми приветами.

Желание спеть его песни у Пугачевой всегда присутствовало. «Но ни одна песня не удавалась, — рассказывала певица. — Потому что настолько он индивидуален. Но вот две песни, которые я услышала, причем не в его исполнении, а в исполнении Марины Влади — «Бокал вина» и «Беда», — меня просто поразили и я очень хотела их спеть, и собиралась… Я собиралась их спеть где-то года три подряд: думала, думала, думала…»

Надо же было случиться такому роковому стечению обстоятельств. Как раз в ту трагическую ночь 25 июля 1980 года Пугачева с друзьями закончила репетировать «Беду». На следующий день должна была состояться премьера в Театре эстрады, на олимпийском концерте. И Алла Борисовна завелась: «Ну давайте позвоним ему сейчас, скажем…» «Я не знаю, что со мной творилось. Где-то в три часа ночи меня просто держали, как будто в меня дьявол вселился… Меня держали четверо человек, и один из них, Юрий Шахназаров, — тогда он у меня был руководителем ансамбля… Я говорила, что необходимо именно сейчас позвонить. А он: «Телефона у меня с собой нет…» Я говорю: «Ну, узнайте!..» — «Поздно сейчас, утром сообщим…» Я говорю: «Нет, сейчас!..». Говорят: «Ну, куда мы будем сообщать?.. Нет телефона… В три часа ночи неудобно…» Когда мне позвонил Юра на следующий день и сказал: «Алл…» — «Ты достал телефон?..» Он говорит: «Да, только звонить не надо…» Это, конечно, мистически-трагическая история… Если у вас есть желание встретить кого-то, скажем, автора, или встретиться с другом, приятелем, пока он жив и здоров, — не скупитесь на эти встречи, не скупитесь на любовь…»

В день похорон Высоцкого она вышла на сцену главного пресс-центра Олимпиады в черном траурном платье и начала свое выступление — «Я несла свою беду…»

Отвечая на вопросы об Алле Пугачевой, Высоцкий на выступлении в Ворошиловграде 25 января 1978 года высказался, как всегда, уважительно, но сдержанно: «Алла Пугачева, на мой взгляд, интересная очень актриса на сцене и интересная певица». Рассказывают, ему однажды прислали записку: «Владимир Семенович, Ваше творчество очень напоминает творчество Аллы Пугачевой…» Он прочитал, рассмеялся, затем читает дальше: «Так же, как она, вы откровенны со зрителями». Когда он дочитал до конца, то очень серьезно сказал: