Олег Табаков - Счастливый билет. Моя настоящая жизнь. Том 2

За три первых года наша театральная программа стала одной из трех самых привлекательных «обучательных» театральных программ в этой стране.

В конце девяностых в Школе-студии в соответствии с потребностями появились новая должность и новый человек. Лариса Сергеевна Церазова занимается все расширяющимися международными связями вуза. В 2000 учебном году четвертый курс Школы-студии сыграл свой дипломный спектакль на фестивале в немецкой земле Баден-Вюртемберг, в городе Карлсруэ. А незадолго до этого смешанная группа из двух курсов показала спектакль в постановке Романа Козака во Франции, что являлось частью совместной работы со Страсбургской театральной школой. Продолжается сотрудничество с Венгерским и Словацким театральными институтами, с большим удовольствием и не бесплатно в Школу-студию МХАТ ездят совершенствовать свое мастерство американские актеры.

Замечу, что русская театральная педагогика является наиболее котируемой частью театрального дела в развитых странах. В мире нас ценят гораздо больше, чем дома. Многие преподаватели Школы-студии ведут активную преподавательскую деятельность в театральных школах и университетах ряда стран мира, а студенты и стажеры с удовольствием едут учиться и стажироваться в Москву. Насколько я осведомлен, в настоящий момент в Школе-студии МХАТ учатся двадцать иностранных граждан.

Школой-студией в разные годы неоднократно готовились национальные студии республик бывшего Советского Союза. Это и североосетинская студия, и другие закавказские студии, и молдавская студия.

Одной из многотрудных забот бывшего московского мэра Юрия Михайловича Лужкова были подготовка, обучение и воспитание в Школе-студии новой актерской генерации для Русского драматического театра в Риге, столице Латвии. Латышская целевая студия училась в Школе с 1998 по 2002 год, причем делалось это на деньги мэрии Москвы. Никакие экономические и политические потрясения не смогли прервать культурное взаимовлияние, или культурное взаимообогащение. Сейчас выпускница моей «рижской» студии Яна Сексте является одной из ярких актрис подвального театра.

Кроме студентов, которые обучаются в Школе-студии бесплатно, принимается и некоторое количество «платников». Это вовсе не означает, что, обманывая людей, в Школе делают посредственных артистов из студентов средних способностей. Нет. Первые два года обучения в Школе-студии даются тем, кто платит за обучение, как некий испытательный срок, и за это время становятся очевидными наличие таланта и реальность, обоснованность их желаний.

Театральная педагогика, по сути, является семейным образованием, а потому не может и не должна руководствоваться материальными соображениями.

Однажды со мной случилась неприятная история.

Четверть века назад на Североамериканском континенте я занимался с группой из двадцати с лишним молодых девушек. Мне заплатили вперед, за месяц работы, сумму, примерно в два с половиной раза превышающую обычно полагающуюся за подобный объем труда. Конечно, фраера сгубила жадность, и я не поставил условием предварительный отсмотр контингента. Но на первом же занятии я с ужасом обнаружил, что все мои ученицы – барышни, аккуратно выражаясь, совершенно напрасно мечтающие о сцене. Окончательно меня добило то, что все они дружно хотели играть Chayka, Masha Prozoroff и Irina Prozoroff. Ровно через два дня я пришел к президенту этого университета и стал просить его, почему-то ссылаясь на инфаркт, перенесенный двадцать лет назад, отпустить меня, – естественно, с условием, что я верну все полученные деньги. Но американец мне желанной свободы не дал, а я получил жестокий урок: целый месяц занимался делом, которое не давало мне никакой надежды на успех.

Меня никогда не смущали вопросы оппонентов вроде: «Ах, если мы введем платное образование, то куда же денутся истинные дарования и кто за них будет платить?» На это я всегда отвечал: постановка вопроса схоластическая и абсурдная, потому что если в чем и заинтересована Школа-студия по-настоящему, так это в том, чтобы из ее стен выходили яркие индивидуальности, настоящие профессионалы, привлекающие к себе внимание и театральной общественности, и театральной критики. Значит, таланты-то будут взяты в первую очередь, потому что без них невозможна стабильность уровня, престижа этого вуза. Только после того, как набран основной состав, набирается круг достаточно способных людей, которые пока что не идут вровень с теми, кто набран в первую очередь. Благо есть из кого выбирать – на одно место в Школе-студии претендуют от семидесяти до ста человек.

Мало того, при дальнейшем обучении наблюдается довольно внятное движение как из первой группы во вторую, так и из второй в первую. Вполне допустим вариант, когда люди, принятые в Школу-студию на бюджетной основе, могут «вылететь» и попасть в группу платящих за свое образование, а наиболее одаренные из «платников», сделавшие настоящие, серьезные успехи, могут перейти в бесплатную группу. Формирование групп происходит отнюдь не раз и навсегда, они вполне свободно и регулярно перетекают друг в друга.

И на актерском, и на постановочном, а теперь уже и на продюсерском факультетах Школы-студии существуют так называемые подготовительные курсы. Они, кстати, тоже платные.

Впрочем, ни справка об окончании актерских курсов, ни наличие денег на обучение не являются гарантией того, что человека примут в Школу-студию.

Существует некое природное свойство моего характера, которое я бы назвал способностью определять или идентифицировать энергосодержание или энергоемкость человека независимо от его возраста. Это свойство дало мне учеников, среди которых есть немало весьма успешных в своей профессии людей. Дело тут даже не в количестве отмеченных общественным признанием профессионалов, а в изначально правильном диагностировании актерских способностей.

Энергоемкость – свойство, которое достается человеку изначально. Либо она есть, либо ее нет. Часто мои коллеги, люди весьма самолюбивые и трудно переносящие навязывание чужой воли, обращаются ко мне: «Посмотри внимательно, может, что-то выйдет из этого человека?» Конечно, я не истина в последней инстанции, но это уже кое-что значит, когда весьма уважаемые и талантливые профессионалы прибегают к твоей помощи, признавая, таким образом, правильность твоих ощущений и объективность твоего мнения.

У меня довольно сильно развита интуиция – суждение о нравственных и иных параметрах человека складывается у меня довольно быстро. Практически без усилий с моей стороны. Мне не нужно долгих бесед и исповедей. Лучше всего о человеке рассказывает его физика, то есть то, что не всегда бывает подконтрольно сознанию. Чем непринужденнее обстановка, чем естественнее проявления человека, тем быстрее это происходит.