Роберт Хайнлайн - Ворчание из могилы [сборник litres]

Со дня на день я могу получить своё предписание – наряду со многими другими старыми клячами, которые не должны были бы выходить в море, если бы не было той пристрастной оппозиции, о которой я говорил…

…Некоторые взгляды Феликса Гамильтона автобиографичны [Гамильтон Феликс – главный герой романа «За этим горизонтом»]. Я тоже хотел бы быть всесторонне развитой личностью, но я прекрасно понимаю, что по многим параметрам я – посредственность. Мне не досталось ни хорошей памяти, ни особых способностей, ни физической силы, ни силы характера, чтобы выполнять эту работу. Меня это не слишком угнетает, но я помню о своих недостатках. Я достаточно незауряден и у меня достаточно воображения, чтобы ясно понимать, насколько поверхностно моё знакомство с миром, и знать, что у меня нет ни здоровья, ни энергии, ни запаса лет, чтобы достигнуть того, чего я хотел бы достичь. Не расценивайте это как ложную скромность…

Мне отмерено ровно столько способностей, чтобы я смог понять, что я не истинный гений – а вторые места меня не слишком интересуют. В то же время было весело, и я занимался несколько менее созидательным трудом, чем мог бы, если бы старался изо всех сил. Последнее не совсем верно. Скорее, у меня просто не было ни здоровья, ни энергии, чтобы стараться изо всех сил. Но я получал удовольствие!

Что касается ментальной страусиной политики и бойкота военных сводок. Давным-давно я узнал, что для моего собственного ментального здоровья мне необходимо эмоционально изолировать себя от всего, что я не мог предотвратить, и ограничить моё беспокойство теми вещами, которые я мог контролировать. Но у войны огромное эмоциональное воздействие, и мне от него не избавиться. В 1939-м и 1940-м я специально читал только военные сводки месячной давности, в «Time magazine», чтобы приглушить их эмоциональное воздействие. Иначе я был бы вообще не в состоянии сконцентрироваться на написании беллетристики. Мне довольно трудно достичь эмоциональной отстранённости, поэтому я взращиваю её с помощью различных уловок всякий раз, когда ситуация из тех, что я не могу контролировать.

4 января 1942: Роберт Э. Хайнлайн – Джону В. Кэмпбеллу-мл.

Вы полагаете, что свои суждения о Флоте я храню отдельно от моих взглядов на другие предметы. Я действительно был ориентирован и индоктринирован военно-морской подготовкой и службой на Флоте. И действительно, никто не может избежать влияния своего окружения; лучшее, что он может сделать – это попытаться его осознать и скептически к нему относиться. Но что касается Вашего «доказательства» (при помощи – спаси нас Боже! – Аристотелевой логики), что у меня в мозгах переборка – что ж, об этом немного позже и очень подробно. Очень, очень подробно.

А пока я «отыграю боевую тревогу и открою ответный огонь». Вот уже долгое время Вы меня изводите своей способностью ограничивать Ваше превосходное владение научным методом сферой науки и совершенно игнорировать его во всех прочих областях.

Насколько мне известно, делать поспешные выводы на основании недостаточных и неподтверждённых данных по научным вопросам Вы склонны не более чем прогуляться вниз по Бродвею в одном нижнем белье. Но когда речь заходит о вопросах вне сферы Вашей компетентности, Вы последовательно и блестяще глупы. Вы выступаете с дьявольски тупым апломбом по поводу вопросов, которые Вы не изучали и в которых не имели никакого опыта, основывая своё мнение на случайных сплетнях, газетных историях, несвязанных единичных фактах, вырванных из контекста, кабинетной экстраполяции и откровенной дезинформации, которую Вы не распознали просто потому, что даже не попытались её проверить.

Конечно, большинство людей очень похожим способом придерживаются своих некритически воспринятых убеждений. Например, мой молочник. (По его мнению, Флот не может поступать неправильно!) Но от Вас-то я никак не ожидал таких неаккуратных умственных процессов. Чёрт возьми, у Вас за плечами серьёзная школа научной методологии! Почему же Вы не применяете её в повседневной жизни? Конечно, научный метод не позволит Вам выводить точные заключения по вопросам, о которых у Вас недостаточно информации, но зато он может уберечь Вас от самоуверенности в суждениях, позволит Вам оценить полученные данные и подождать с выводами, пока Вы не соберёте дополнительную информацию.

Всё, что я сказал по поводу разгрома Пёрл-Харбора – это то, что для формирования суждений пока нет необходимых данных и что мы не должны выносить свой вердикт, пока эти данные не станут доступны. По сути, я имел в виду, что сейчас не самое подходящее время для того, чтобы интеллектуальное меньшинство вносило свою лепту в потоки слухов и кабинетных мнений, наводняющих страну. Я всё ещё так считаю. Сегодня на Вас, как на интеллектуальном и образованном человеке, лежит ответственность перед Вашими менее одарёнными согражданами, Вы должны внушать им спокойствие и моральную устойчивость. По Вашим письмам этого совсем не заметно.

Хочу обсудить по порядку некоторые вопросы, кое-что из Ваших писем, кое-что из связанных с ними вещей.

«Помощь и поддержка врагу, тьфу! Подрыв боевого духа, чёрт!» (Из Вашего письма.) В этом вопросе я вынужден слегка перейти на личности. Видимо, Вам не пришло в голову, что я – военнослужащий Вооружённых сил Соединённых Штатов, в настоящий момент ожидающий приказа (я надеюсь) приступить к службе на Флоте. Высказывания, наподобие тех, что я слышу от Вас, вполне могли бы очень сильно подорвать боевой дух военнослужащих, поколебав их доверие к старшим офицерам. Случилось так, что существует федеральный закон, запрещающий в военное время любые разговоры с военнослужащими, которые могут ослабить их боевой дух именно таким способом – закон, принятый Конгрессом, а не какая-нибудь внутриведомственная директива! Случилось так, что я достаточно изворотлив, практичен и тщеславен, чтобы не попасть под влияние Ваших слов о верховном командовании. А кроме того, я думаю, что знаю о верховном командовании больше, чем Вы. Тем не менее Вы не имели права рисковать поколебать мою веру, мою готовностью сражаться. И в дальнейшем Вам следует соблюдать осторожность в подобных разговорах. Они могут, прямо или косвенно, переданные через третьи руки, повлиять на какого-нибудь военнослужащего, у которого нет той моральной закалки, которую мне дали годы идеологической обработки.

Имейте в виду, что мой Вам совет основан на законе, специально принятом Конгрессом в соответствии с Конституцией, чтобы ограничить свободу слова гражданских лиц в военное время в их отношениях с военнослужащими. Если Вам не нравится закон, напишите об этом вашему конгрессмену. Если Вы чувствуете, что должны высказаться, запишите это на бумаге и сохраните до конца войны, но только не говорите военнослужащему, что его начальники глупы и некомпетентны. И не пишите Рону ничего в подобном ключе. У него нет моей идеологической обработки, и он находится на поле битвы [27]. Если Вам кажется, что верховное командование некомпетентно, обсудите это с вашим конгрессменом и вашими сенаторами. Те из нас, кто на службе, должны подчиняться офицерам, которых нам назначили – а этому не способствуют попытки поколебать наше к ним доверие.