Константин Ковалев - Евдокия Московская

Конечно же, большинство улиц Кремля были замощены в те времена деревом. Существовали в укреплённом граде и административно-служебные постройки, часть из них располагалась в башнях крепости, которые таким образом использовались «в мирных целях». Были в кремлёвском пространстве и приёмные покои, и тюрьмы, и рыночные сооружения для торговли.

В этом многолюдном и многоликом городе и жила княгиня Евдокия. В столице, которая могла бы конкурировать со многими европейскими, если бы её развитие не тормозило трудное бремя владычества Орды.

Новая счастливая семья не могла оставаться без потомства. И действительно, семейство стало пополняться детьми. Да какими! Мальчиков княгиня Евдокия рожала одного за другим. Как на подбор.

Отгна от себе вся грехов злы пары, Оставлши славу, князи милы дети…

Как мы уже говорили, когда брак с Московским князем Дмитрием Ивановичем состоялся, а случилось это в году 1366-м, невесте — Евдокии — было всего 13, а жениху — 16 лет. Жили они счастливо, и детей у них было много. Правда, не все они рождались крепкими и здоровыми. Но зато это были мальчики — наследники.

С первенцем, например, супругам не повезло. Появившийся на свет спустя три года после свадьбы Даниил (назван в честь князя Московского и, как предполагается, был крещён преподобным Сергием Радонежским) быстро скончался. Зато второй и третий сыновья — Василий и Юрий (Георгий) — составили славу русской истории.

Почти через год после свадьбы — в 1367-м — молодой муж, можно сказать, подарил жене новый каменный Кремль в сгоревшей дотла от неожиданного пожара Москве. Крепость была на славу. Благодаря ей москвичи смогли сдержать два последовавших набега со стороны литовцев. Такого рода укрепление давало защитникам больше надежды, а князю — уверенности в завтрашнем дне. Москва стала одним из образцов того, как надо было выстраивать государственные дела.

Как, впрочем, примером для тех, кого волновал вопрос — как скреплять семейные узы. «Любящего душа в теле любимого… Двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь. Так же и Димитрий имел жену, и жили они в целомудрии» — этими словами описывает современник брак, ставший образцовым для многих поколений княжеского рода.

Семьи в те времена бывали большими. Чем больше детей, тем вероятнее, что не прервётся род, останутся достойные наследники. Мы уже говорили о том, что в княжеских родословных, составленных сегодня исследователями, есть много белых пятен, пропусков и даже неточностей. На самом деле, имена детей и внуков представляют большой интерес. Бывает и так, что по прошествии времени в трудах учёных появляются… новые родственники князей или даже меняются их имена.

Ещё труднее — с боярскими родословными, тут непочатый край работы. Требуется тщательная проработка документов, различных договоров или грамот, где могут упоминаться эти исторические лица, а затем — сверки с уже известными фактами, чтобы определить какую-то канву в каждой биографии или людские связи.

Относительно семьи великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского и Евдокии Дмитриевны Суздальской дело обстоит намного удачнее. Почти все наследники нам известны.

По дошедшим до нас письменным источникам, всего у них было 12 детей, включая девочек, которые с точки зрения наследства, как мы помним, не брались «в счёт». Некоторые из отпрысков быстро умирали. А на момент составления князем Дмитрием окончательного варианта завещания сыновей оставалось лишь пятеро.

Итак, составим список мальчиков, которых родила своему мужу великая княгиня Евдокия.

Первенец — Даниил (родился в 1369 или в 1370 году, прожил два года).

Второй сын, ставший затем старшим по праву наследования, — Василий (родился в 1371 году).

Затем — Юрий (1374 года, он был третьим сыном в семье Евдокии и Дмитрия, но на момент составления завещания стал вторым по праву наследования; его часто называли Георгием или Гюрги).

После него — Семён (скончался в 1379-м, будучи определён как «детя»).

За ним — Иван (1378—1393), принявший в монашестве имя Иоасаф.

Ещё один сын — Андрей (1382 года, прожил долгую жизнь до 1432 года, став удельным князем Можайским и основателем рода Можайских князей).

И затем — Пётр (1385—1428), будущий князь Дмитровский и затем Углицкий.

За четыре дня до кончины мужа (1389 год) Евдокия Дмитриевна родила ему ещё одного сына — Константина. Но отец не успел включить его в завещание, отметив лишь до этого: «А даст ми Бог сына, и княгини моя поделит его, возмя по части у болшие его братьи».

Константин дожил до 1433 года, став князем Углицким.

О некоторых сыновьях можно было бы написать отдельные книги. Мы же ограничимся здесь лишь некоторыми дополнительными сведениями, которые могут нам в чём-то помочь для дальнейшего повествования о житии их матушки.

Василий Дмитриевич рождён был зимой 1371 года. Летопись уточняет: «Тое же зимы по Рожестве Христове месяца декабря в 30 день, на память святого апостола Тимона, князю Дмитрею Ивановичю родися сын, и наречено бысть имя ему князь Василеи». Современный читатель может подумать, что данное событие попало прямо на новогодние торжества, но это совсем не так. Ведь начало церковного (календарного) года в те далёкие времена не попадало на 1 января.

Тезоименитым покровителем отрока стал святой Василий Великий, память которого отмечается как раз 1 января (все даты даны по старому стилю). Есть летописи, которые вообще относят его рождение на 1 января, день в день (что, видимо, не так). В дальнейшем князь Василий поместил на свою печать лик святого Василия, под которым можно было прочитать подпись: «Васил».

Крестил новоявленного Василия преподобный Сергий Радонежский.

Детство его проходило под внимательным наблюдением матери, в Москве. Он был живым свидетелем всех основных событий 1370-х — начала 1380-х годов. И всё было бы хорошо, в особенности в связи с тем, что по старшинству он становился наследником великокняжеского престола, если бы не произошло ужасное для биографии отрока событие.

В 1383 году великокняжеские родители были вынуждены отправить своего сына в Орду — непосредственно к хану Тохтамышу в качестве заложника за обещание — выплатить положенную дань в восемь тысяч рублей серебром. Можно представить себе переживания и слёзы матери в связи с такими жизненными обстоятельствами.

Но ничего поделать было нельзя. Иначе это могло грозить даже смертью. Формально это было подано так, что необходима была тяжба о великом княжении.

Юный княжич, оторвавшись от материнского попечения, совершил путешествие через Владимир по течению рек Клязьмы и Волги.