Константин Ковалев - Евдокия Московская

После всех вышеприведённых процедур завершалась официальная часть княжеского снема. И наступала другая его «половина», едва ли не самая известная в истории.

Пир.

Важный и только что подписанный договор, а также крестное целование надо было как-то отметить. Вот откуда появились те самые былинные рассказы, которые сформировали у наших современников представление о княжеских собраниях как о больших торжествах, где столы ломились от снеди, а вино и мёд текли рекой, в основном «по усам, в рот не попадая».

На самом деле это недалеко от исторической правды. Если уж пиры «закатывались», то весьма внушительные. Иногда они длились днями, даже неделями. Вручались взаимные подарки (вплоть до лучших коней и оружия), произносились здравицы, бояре или известные ратники соревновались в количестве съеденного или выпитого. Качество праздника должно было соответствовать важности съезда.

В том самом 1374 году княжеский снем продолжался не одну неделю. Он собирался, с небольшим перерывом, дважды. Незаметно съезд-пир «перешёл» в 1375 год, где весной повторился. И, что довольно редко случалось, в числе гостей на переговорах были также главные представители Русской православной церкви.

В 1374 году великий князь Московский Дмитрий Иванович пригласил в столь любимый Евдокией Переяславль в гости лишь некоторых русских князей. Почему «некоторых»? Просто потому, что среди них были не только друзья и соратники, но и последовательные и непримиримые враги, которых приглашать было столь же непросто, сколь и почти невозможно.

Многие потом посчитают, что поводом для большого съезда послужило рождение Евдокией очередного сына, Юрия. Однако рождение это произошло во время самого съезда, когда все уже собрались в Переяславле, а не до того. Следовательно, на первый взгляд, произошло совпадение, которое можно причислить к разряду символических и даже промыслительных.

И действительно, рождение княгиней младенца стало событием. Приглашённые именитые гости даже не подозревали, что празднование крещения нового наследника окажется довольно длительным событием (продлившимся на месяцы, и с повторами), постепенно превратится в большое собрание, на котором будут приняты важнейшие для Руси решения.

Кто же приехал на этот съезд? Сведений об этом немного. «С детьми, с бояре и с слугами» прибыл отец Евдокии князь Дмитрий Суздальский и Нижегородский. С ним также подъехали его родственники и супруга-княгиня. Это сообщение показывает нам, что с самого начала съезд в Переяславле готовился не просто как «переговорный» в обычном кругу князей-воевод. То было большое собрание княжеских семейств, включая ближайшую родню, а самое главное — княгинь, то есть жён властителей княжеств.

Налицо стремление князя Дмитрия Ивановича не просто принять какие-то важные решения, но и сблизиться посемейному, с ещё большим проникновением в совместные проблемы или нужды каждого союзного княжеского рода.

Известно, что на съезд точно не приехал великий князь Тверской Михаил Александрович. Ведь уже тогда он успел снова (после мира в начале 1374 года) перессориться с Москвой в борьбе за великокняжеский престол.

Мы уже знаем, что в снеме приняли участие митрополит Алексий и преподобный Сергий Радонежский. Но был ли там будущий митрополит Киприан, посланный в наши края из Византии? Увы, мы даже не ведаем, где он пребывал именно в это время. И вообще — находился ли он на самой Руси в дни съезда или был в Киеве, а может, и в другом месте. Однако уже тогда крестный отец младенца Юрия — игумен Сергий Радонежский, скорее всего, поддерживал идеи Киприана, который проводил твёрдую политику влияния на Русь из Константинополя.

Исходя из решений съезда и последовавших за этим исторических событий, исследователи данного периода становления Московского княжества предполагают, что к Переяславльскому собранию могли (вероятно) иметь какое-то отношение князь Киевский Владимир Ольгердович, князь Чернигово-Северский Дмитрий Ольгердович (в 1374-м, возможно, носивший также титул князя Брянского), затем новый князь Брянский Роман Михайлович, а также верховские правители княжеств Новосильского, Тарусского и Оболенского (их дружины примут участие в составе союзнических войск во время похода Москвы на Тверь). Все они были крайне заинтересованы в преодолении зависимости от Орды, освобождении от её влияния.

То, что град Переяславль у озера связан был с именем князя Александра Невского, также имело большое символическое значение.

Кстати, старинный град находился неподалёку от Троицкого монастыря, что по дороге на север от Москвы. Настоятелю Троицы — игумену Сергию Радонежскому — не составило большого труда прибыть на общую встречу.

Крестив рождённого Евдокией младенца, как мы помним, нареченного в честь дня святого Георгия Победоносца, он совершил не совсем обычное действо. Связывание себя с мирскими обязательствами, скорее, было исключением из правил (крёстный отец, тем более для будущего князя, — обязанность для игумена немалая). Но данный факт засвидетельствован в исторических документах.

Не исключено, что рядом с Сергием и Евдокией в Переяславле мог находиться подвизавшийся в этот момент в Троицкой обители инок Савва — будущий преподобный Савва Сторожевский, Звенигородский чудотворец. Неслучайно же впоследствии его жизнь будет так крепко связана с судьбой Юрия Дмитриевича, когда тот станет удельным князем Звенигородским.

Для великой княгини Евдокии, подарившей мужу чудного младенца, град Переяславль был почти родным. Она провела здесь многие годы своего детства, когда жила ещё у своих родителей — князей Суздальских. Можно сказать, что это был для неё второй дом, где ей было тепло и уютно, легко и приятно.

Возможно, она специально выбрала Переяславль для рождения сына, а затем её муж — Дмитрий Иванович — решил одновременно провести в городе княжеский съезд. В этом случае княгиня сыграла своим выбором поистине великую роль в истории Русского государства.

Вот почему, находясь в положении роженицы, Евдокия отправилась в северный город, нисколько не задумываясь о каких-либо проблемах. Кстати, известно, что и позднее, в 1380-х годах, она будет покровительствовать Переяславлю и много здесь строить.

Но возвратимся к итогам съезда князей 1374 года.

В процессе переговоров и празднования в Переяславле князья сошлись на том, что пора объединить свои силы против Золотой Орды. Мысли такие и раньше приходили многим из них в голову. Но это были всего лишь идеи, желания и не более. Теперь, когда в Орде властвовала смута, а правители менялись ежегодно и даже чаще, было самое время собраться с силами и попробовать впервые за сто с лишним лет показать собственную отвагу.