Константин Ковалев - Евдокия Московская

Одновременно Юрий начал и церковное обустройство удела.

Первоначально решено было возвести из камня собор Успения Пресвятой Богородицы. Исторические документы не сохранили сведений о времени его постройки, а пожар, случившийся в 1723 году и превративший в пепел все бумаги Звенигородской канцелярии, поставил в возможных поисках даты вполне вероятную точку. Однако косвенные данные и анализ других имеющихся источников позволяет высказать некоторые предположения.

По нашему мнению, решение о строительстве было принято сразу же после 1395 года, когда звенигородские дружины вернулись из похода с богатой добычей. В это время уже существовали два деревянных храма — прежний Успенский (на месте нового) и Рождественский — на горе Сторожи. Новый собор на Городке, в самом центре Кремля, был необходим по нескольким причинам.

Первая — присутствие новой епископской кафедры в Звенигороде. Необходимо было укрепить её важное положение, особенно в связи с предстоящим переездом сюда старца Саввы из Троицкого монастыря.

Вторая — престиж. Князю Юрию надо было показать Москве и старшему брату Василию свою мощь и умение заботиться о своём уделе. Ведь будущее было непредсказуемым. А Юрий оставался по завещанию отца официальным претендентом на великокняжеский престол, как говорится, под «номером один».

Третья — уже тогда могла зародиться идея династического брака с большими перспективами, дабы ещё более усилить и возвысить положение Юрия перед Москвой. Этому косвенно могла способствовать и матушка Юрия — княгиня Евдокия.

Литовцы изгоняют в 1395 году из Смоленска великого князя Юрия Святославича. Он вполне мог появиться со своими чадами, включая дочь Анастасию, в Москве или даже в Звенигороде (у бывшего епископа Смоленского, а теперь — владыки Звенигородского Даниила). Познакомившись в доме своей матери с юной невестой, Юрий мог уже тогда предположить будущий брак, который приносил фантастическую возможность претендовать на Великое княжество Смоленское, одно из самых важных и старейших в Руси.

Новый же храм в уделе — большой и каменный — нужен был как раз для исключительного события — венчания в столь представительном окружении. Хотя известно, что венчание Юрия и Анастасии произошло «на Москве», это никак не отменяло возможных планов матушки Евдокии совершить таинство и в Звенигороде.

Что же касается каменного Рождественского собора в монастыре Саввы Сторожевского, то на месте одноимённого деревянного его стали сооружать почти одновременно с Успенским на Городке. Оба храма были закончены так быстро, что уже к началу 1400-х годов большую их часть успел расписать иконописец Андрей Рублёв.

Итак, невесту Евдокия для сына Юрия присмотрела. Все свои главные на тот момент походы князь уже совершил. Материально стал вполне обеспечен и даже более.

Пора было жениться.

И Евдокия организует эту важную для русской истории свадьбу.

Важнейшее событие в жизни князя Юрия Дмитриевича произошло в 1400 году: князь женился на дочери великого князя Смоленского Юрия Святославича — Анастасии.

В Житии духовного наставника Юрия — преподобного Саввы Сторожевского, написанного епископом Дмитровским Леонидом в XIX столетии, мы читаем: «Супруга Юрия, Анастасия… без сомнения, входила сердцем и трудами рук в заботы мужа о новой обители. В монастырской ризнице хранится, как сокровище, белая шёлковая риза преп. Саввы, сходная с ризою преп. Никона, что сберегается в ризнице Лавры. Легко догадаться, чья искусная рука выводила золотом, серебром и шелками струйчатые узоры по голубому бархату оплечья этой ризы. Мы знаем, что в старину русские княгини и княжны значительную часть своей тихой жизни отдавали женскому изящному рукоделью. Неудивительно, что юная княгиня Звенигородская в своём тереме, из которого, над лесистым берегом реки, виднелась златоверхая обитель, готовила дорогие облачения для своего отца и богомольца…» Риза старца Саввы, увы, не сохранилась. И Анастасия не успеет стать великой княгиней. И даже прах её, ещё недавно, по преданию, хранившийся в Московском Кремле, после разрушения женского монастыря, возможно, не попал в число тех, что перенесли затем в Архангельский собор. Хотя исследователи теперь утверждают обратное…

Кто она была — ещё одна невестка Евдокии, супруга будущего великого князя Московского? И какое значение имел этот брак? Ведь мы помним, что женитьба старшего сына Дмитрия Донского — Василия — на литовской княжне Софье стала частью большой политики того времени.

Было ли так в этом случае?

Мы можем ответить на данный вопрос таким образом: благословлённый Евдокией брак Юрия и Анастасии, совершенный, как это было отмечено, по любви, имел и более серьёзные последствия. В том числе связанные с объединением «всея Руси», становлением Русского государства и его расширением не только на восток, но и на запад.

И вот почему.

Женитьба на Анастасии, дочери великого князя Смоленского Юрия Святославича, осуществлённая на заре XV столетия, давала возможность сыну Евдокии князю Юрию и его потомкам стать потенциальными претендентами и на великокняжеский престол Смоленска. А то, что этот город и само княжество «прихватили» литовцы, которые многие годы считали это для себя крайне необходимым (Смоленск всегда играл роль ключа, с помощью которого можно было отпереть двери прямо в Восточную Русь), делало отношения Юрия со своим старшим братом ещё более сложными.

Подробно о Смоленской эпопее мы уже рассказывали. Поговорим о супруге князя Юрия и снохе Евдокии — княгине Анастасии.

Выросла Анастасия в великокняжеской семье Смоленской. Дата рождения её неизвестна. Род её был весьма знаменит. Дед княгини — выдающийся правитель Смоленска князь Святослав Иванович — погиб в войне с литовцами. Погиб красиво и благородно, в бою, с мечом в руках на поле сражения.

Анастасии придётся затем пережить и пленение своей матери с оставшейся семьёй, и гибель братьев, и возвращение смоленской власти отцом, князем Юрием Святославичем, а потом — его же позор.

Традиции, в которых воспитывалась юная княжна, мало чем отличались от тех, что царили в Московском великокняжеском доме. Можно сказать, что детство её было похоже на детство её свекрови — княгини Суздальской и будущей великой княгини Московской (Владимирской) Евдокии.

Но Смоленск всегда был ближе к Западу и Югу. Сюда быстрее доходили разные веяния как из Европы, так и из Киева и даже Византии. Смоляне тогда пользовались «репутацией» более «просвещённых» людей. Смоленская боярская знать вовсе не находилась в последних рядах среди знати общерусской, а скорее, наоборот.

И если брак старшего брата, великого князя Московского Василия, с дочерью великого князя Литовского Витовта — Софьей был в сознании москвичей «современным», то и женитьба Юрия на Анастасии слыла весьма удачной и во всех отношениях не менее современной. Невеста была «из первых», «из избранных», ничуть не менее «значимой», нежели та же Софья.