Билл Клинтон - Моя жизнь

Летом 1983 года состоялась встреча губернаторов штатов в Портленде, штат Мэн. Мы с Хиллари и Челси прекрасно провели время с моим старым другом Бобом Райхом и его семьей. Вместе с другими губернаторами мы готовили еду к пикнику в доме вице-президента Буша в красивом городке Кеннебанкпорте на берегу океана. Трехлетняя Челси подошла к вице-президенту и сказала, что ей нужно в туалет. Он взял ее за руку и отвел туда. Челси это понравилось; на меня и Хиллари доброта Джорджа Буша тоже произвела большое впечатление. Это качество он проявит еще не раз.

Тем не менее я был недоволен действиями администрации Рейгана и приехал на встречу в штат Мэн, полный решимости что-то изменить. Администрация радикально ужесточила правила, служившие основанием для получения страховых пособий по нетрудоспособности. Так же, как это было 10 лет назад с программой для шахтеров, больных антракозом, при осуществлении этих мероприятий имели место злоупотребления, однако предложенные Рейганом меры борьбы с ними еще больше усугубили проблему. Правила были жесткими до нелепости. Один водитель грузовика из штата Арканзас, имеющий образование девять классов, в результате несчастного случая лишился руки. Ему отказали в страховом пособии по нетрудоспособности на том основании, что он может заниматься канцелярской работой, сидя за столом.

Некоторые демократы в Палате представителей, включая конгрессмена от штата Арканзас Берил Энтони, стремились добиться отмены этих правил. Берил предложила мне убедить губернаторов штатов призвать к их аннулированию. Губернаторы заинтересовались этим вопросом, поскольку многим из наших избирателей-инвалидов отказывали в таких пособиях, и ответственность за это частично возлагалась на нас. Хотя программа финансировалась федеральным правительством, ее проведением в жизнь занимались власти штатов.

Поскольку этот вопрос не был включен в повестку дня нашей встречи, мне нужно было убедить соответствующий комитет одобрить двумя третями голосов отмену этих правил, а затем добиться, чтобы его решение поддержали 75 процентов присутствовавших на встрече губернаторов. Это был вопрос, достаточно важный для Белого дома, чтобы прислать двух заместителей министра из Министерства здравоохранения и социальных служб, задачей которых было препятствовать нашим усилиям. Губернаторы-республиканцы оказались в трудном положении. Большинство из них было согласно с тем, что эти правила необходимо изменить, и они, безусловно, не хотели публично утверждать, что они верны, но в то же время стремились поддержать позицию своего президента. Целью стратегии республиканцев было провалить наше предложение при голосовании в комитете. Я пришел к выводу, что мы можем победить с перевесом в один голос, но только в том случае, если на голосовании будут присутствовать все, кто поддерживает нашу позицию.

Среди этих людей был губернатор Джордж Уоллес. После пулевого ранения во время неудавшегося покушения на его жизнь он был прикован к инвалидному креслу, и поэтому каждое утро ему приходилось вставать на час-два раньше, чтобы успеть подготовиться к рабочему дню. В то утро, когда должно было состояться голосование, Джорджу Уоллесу пришлось встать еще на два часа раньше, чем обычно, чтобы пройти болезненную процедуру сборов. Он прибыл на заседание комитета и громко произнес «да» во время голосования по нашей резолюции, а перед этим рассказал членам комитета, сколько чернокожих и белых рабочих в штате Алабама пострадали от новых правил для инвалидов. Комитет принял резолюцию, и ее одобрила Национальная ассоциация губернаторов США. После этого Конгресс отменил эти правила, и многие люди получили помощь, которая была им необходима, чтобы выжить. Возможно, этого не случилось бы, если бы в то раннее утро на заседании комитета в штате Мэн Джордж Уоллес не вернулся к популистским корням своей юности. Несмотря на инвалидное кресло, казалось, что он поднялся в полный рост.

В конце года наша семья получила приглашение от Фила и Линды Лейдер приехать на «Ренессансный уикенд» [29] «Ренессансный уикенд» (Renaissance Weekend) — традиционное собрание американских знаменитостей и влиятельных людей на острове Хилтон-Хед, которое проводится с 1981 года. — Прим. пер. после Нового года в Хилтон-Хед, Южная Каролина. Это мероприятие проводилось всего года два. Меньше сотни семей собрались, чтобы провести три дня, беседуя под лучами солнца обо всем на свете — от политики и экономики до религии и личной жизни. Приглашенные были разного возраста и разного социального происхождения, имели разные религиозные убеждения и принадлежали к разным расам, но всех нас объединяло то, что мы предпочитали провести свободное время за серьезными разговорами и семейными развлечениями, а не на вечеринках и футбольных матчах. Мы очень подружились на этой встрече, рассказывая о себе и узнавая о других людях такие вещи, о которых никогда не получили бы представления в обычных обстоятельствах. Мы, все трое, завели немало новых друзей, многие из которых помогали мне во время предвыборной кампании 1992 года и вошли в состав моей администрации. После этого мы бывали на «Ренессансном уикенде» почти каждый год, до новогоднего «уикенда Тысячелетия» в 1999-2000 году, когда общенациональные торжества у Мемориала Линкольна потребовали нашего присутствия в Вашингтоне. После того как я стал президентом, на эти уикенды стало собираться более 1500 человек, и они в какой-то степени утратили прежнюю камерность, но, тем не менее, мне очень нравилось на них бывать.

В начале 1984 года пришло время снова добиваться переизбрания на пост губернатора. Хотя теперь президент Рейган стал гораздо популярнее и в штате Арканзас, и по всей стране, чем в 1980 году, я чувствовал себя уверенно. Население всего штата с энтузиазмом отнеслось к внедрению новых школьных стандартов, и положение в экономике несколько улучшилось. Моим главным соперником на предварительных выборах был Лонни Тернер, юрист из Озарка, вместе с которым в 1975 году, после смерти его партнера Джека Йетса, мы занимались решением проблем, связанных с антракозом у шахтеров. Лонни считал, что из-за новых школьных стандартов будут закрываться сельские школы, и очень сердился по этому поводу. Меня это огорчало как потому, что мы были старыми друзьями, так и потому, что, как мне казалось, он мог бы понять необходимость этих действий. В мае я легко одержал победу на предварительных выборах, и через несколько лет мы помирились.

В июле начальник полиции штата, полковник Томми Гудвин, обратился ко мне с просьбой принять его. Мы с Бетси Райт в удивленном молчании слушали его рассказ о том, что на видеокамеру снят момент продажи моим братом кокаина тайному агенту полиции, который, по иронии судьбы, был принят на работу в ходе кампании по активизации борьбы с распространением наркотиков в штате, к финансированию которой я призывал членов Законодательного собрания. Томми задал мне вопрос, что, по моему мнению, ему следует делать. Я спросил его, как обычно действует полиция штата в подобных случаях. Он ответил, что Роджер — не крупный делец, а просто наркоман-кокаинист, который продает наркотик, чтобы иметь возможность следовать своей привычке. Обычно в подобных случаях полиция делает еще несколько видеозаписей таких сцен, чтобы показать, что наркоман пойман с поличным, а затем угрожает длительным сроком тюремного заключения, чтобы заставить его отказаться от контактов с поставщиком. Я посоветовал Гудвину отнестись к делу Роджера точно так же, как к делу любого другого жителя штата, а затем попросил Бетси найти Хиллари. Она была в ресторане в центре города. Я заехал за ней и рассказал о том, что произошло. На протяжении следующих тяжелых шести недель обо всем этом не знал никто, кроме меня, полиции штата, Бетси, Хиллари и моего секретаря Джоан Робертс, которая, как я полагал, заслуживала полного доверия.