Юрий Рубцов - Сталинские маршалы в жерновах политики

В начале апреля 1945 г. Рокоссовского вызвали в Ставку, где ознакомили с планом участия войск его фронта в Берлинской операции. 2-й Белорусский фронт должен был наносить рассекающий удар севернее Берлина, обеспечивая тем самым правый фланг 1-го Белорусского фронта, и уничтожить силы врага севернее его столицы.

20 апреля войска фронта пошли вперед. Наступление началось с форсирования долины Одера. Река разделялась на два русла, каждое шириной от 100 до 250 метров. Разделявшая их пойма была изрезана протоками и каналами и почти сплошь затоплена водой. Эту почти пятикилометровую преграду солдаты метко называли не иначе, как «два Днепра, посередине Припять». Как взять ее? Навести мосты было практически невозможно, а для лодок и паромов глубины зачастую не хватало.

Верный своему принципу, командующий фронтом лично объехал войска, вместе с командирами провел рекогносцировку местности и наметил направление главного удара. «Мы решили форсировать его (Одер. — Ю.Р.) там, где имелись так называемые дамбы, — говорил Рокоссовский на военно-научной конференции в Северной группе войск в 1945 г. — Это решение явилось результатом личной рекогносцировки и оказалось правильным (решение по карте могло быть иным). Операция предстояла сложная, в известной мере рискованная, но при наличии наших артиллерийских средств мы могли на это пойти. В связи с этим еще раз подчеркиваю свою мысль, что ни одна река в современных условиях не является непреодолимым препятствием. Задача прорыва на р. Одер была выполнена, как мы ее наметили» [270] Военная мысль. 1985. № 10. С. 55. .

Замысел операции, разработанный командующим 2-м Белорусским фронтом, предусматривал, что главный удар вдоль западного берега Одера нанесут на левом крыле фронта три общевойсковые армии. После прорыва обороны в сражение вводились три танковых, механизированный и кавалерийский корпуса. Продвигаясь в западном и северо-западном направлениях, они должны были изолировать 3-ю танковую армию противника от Берлина, оттеснить ее к Балтийскому морю и уничтожить.

Неимоверно сложно оказалось перебросить через пойму артиллерию и танки. Пехота вынуждена была буквально прогрызать оборону врага без поддержки тяжелой техники и ощущала помощь только с воздуха. Тем не менее всего за шесть дней боев рокоссов-цы приковали к себе и разгромили до десяти дивизий врага. Расчеты на помощь вражеского командования, державшего оборону против 1-го Белорусского фронта Жукова на Зееловских высотах, оказались тщетными: все резервы 3-й танковой армии противника были надежно скованы 2-м Белорусским фронтом.

А на втором этапе Берлинской операции эта армия и вовсе была охвачена войсками Рокоссовского. Ни к Берлину, ни на запад отойти она уже не могла. Уничтожая фашистские войска, соединения 2-го Белорусского фронта занимали один за другим порты на Балтике. Заключительная операция блестяще завершилась выходом на побережье, овладением островами Воллин, Узедом и Рюген, портом Свинемюнде.

3 мая 3-й гвардейский танковый корпус установил контакт с передовыми частями 2-й британской армии. Через командира корпуса генерала А.П. Панфилова командующий 21-й армейской группой английский фельдмаршал Б. Монтгомери пригласил советского маршала посетить его штаб-квартиру в Висмаре. Визит состоялся 7 мая, прошел в теплой и гостеприимной обстановке. Но все ожидания превзошел ответный прием 10 мая. Его было решено провести с традиционным русским гостеприимством.

«В почетный караул ставим кубанцев 3-го гвардейского кавалерийского корпуса Осликовского в конном строю, в полной казачьей форме… — вспоминал маршал. — Англичане долго провожали восхищенными взглядами лихо удалявшуюся конницу. После церемонии встречи гости были приглашены в большой зал, где умело и со вкусом был сервирован стол. Сидя за обильным столом (у англичан беседовать приходилось стоя), наши гости почувствовали себя еще лучше. Беседа приняла задушевный характер. Сам Монтгомери, сначала пытавшийся в очень деликатной форме ограничить время своего визита, перестал поглядывать на часы и охотно втянулся в общий разговор.

В заключение с концертом выступил наш фронтовой ансамбль… Этим мы окончательно покорили британцев. Каждый номер они одобряли такими неистовыми овациями, что стены дрожали. Монтгомери долго не мог найти слов, чтобы выразить свой восторг и восхищение» [271] Рокоссовский К.К. Солдатский долг. С. 435. .

С разгромом фашистского блока государства-победители не торопились выводить свои войска из освобожденных от нацизма стран. Маршал Рокоссовский в 1945 г. возглавил Северную группу советских войск, которая дислоцировалась на территории Польши. В стране под давлением Москвы утверждался политический режим советского типа, что встречало поддержку далеко не всех политических и общественных сил. Борьба за будущее Польши приобретала все более острый характер.

В октябре 1949 г. Рокоссовский получил вызов к Сталину. Он приехал на «ближнюю» дачу, прошел на веранду, но никого не встретил. Через какое-то время из сада появился Сталин с букетом белых роз. Руки в царапинах: видно было, что он не срезал, а ломал колючие цветы.

— Константин Константинович, — обратился хозяин к гостю, — ваши заслуги перед Отечеством оценить невозможно. Вы награждены всеми нашими наградами, но примите от меня лично этот скромный букет!

От такой чести маршал, прямо сказать, опешил. А вождь между тем перешел к основной цели разговора.

— Обстановка такова, — сказал он, — что нужно, чтобы вы возглавили армию народной Польши… Я бы очень хотел, Константин Константинович, чтобы вы согласились, иначе мы можем потерять Польшу. Наладите дело — вернетесь на свое место.

Вождь хорошо знал своего маршала. Хотя Рокоссовского обуревали смешанные чувства, он ответил: «Я солдат и коммунист! Я готов поехать».

Что имел в виду советский лидер, говоря об опасности «потерять» Польшу? Есть, на наш взгляд, вполне обоснованное мнение, что огромное воздействие на него оказала независимая позиция И.Б. Тито, в результате чего произошел фактический разрыв Советского Союза с Югославией. Делегирование Рокоссовского в польское руководство было одной из тех мер, посредством которых Сталин намеревался предупредить поляков от подражания югославской «ереси».

Правда, назначение было обставлено таким образом, чтобы скрыть инициативу Москвы. 6 ноября 1949 г. на совместном заседании Государственного совета и Совета министров президент Польши Б. Берут выступил со следующим заявлением: «Принимая во внимание, что маршал Рокоссовский является поляком по нацио-нальносги и пользуется популярностью в польском народе, мы обратились к советскому правительству с просьбой, если это возможно, направить маршала Рокоссовского в распоряжение польского правительства, для прохождения службы в рядах Войска Польского.