Юрий Рубцов - Сталинские маршалы в жерновах политики

Тем не менее он, как всегда, с головой ушел в работу. Маршал А.М. Василевский вспоминал, как Шапошников, приглашая его в 1937 г. на работу в Генштаб, не стал скрывать: работать придется до изнеможения. Это выражение в первую очередь выражало его собственное отношение к труду, его полнейшую самоотверженность в интересах дела.

Признаваясь, что немногие люди оказали на него такое сильное влияние и дали ему так много, как Борис Михайлович, его ученик и преемник по руководству Генштабом Маршал Советского Союза А.М. Василевский писал: «Б.М. Шапошников обладал всеми необходимыми качествами для работы в Генеральном штабе: отличным знанием военного дела, большой эрудицией, огромным трудолюбием и высоким чувством ответственности. Опыт крупной оперативно-штабной работы в годы Первой мировой и Гражданской войн, высокое доверие со стороны Центрального Комитета партии и советского правительства позволили Б.М. Шапошникову превратить Генеральный штаб в подлинный центр руководства военным планированием, боевой и оперативной подготовкой Красной армии…

Борис Михайлович, — подчеркивал Василевский, — был известен не только нашим Вооруженным силам и стране, но и в армиях зарубежных стран как крупный военный теоретик, отличный организатор, мастер оперативной штабной работы. Он внес заметный вклад в подготовку большой плеяды опытных советских военачальников» [192] Василевский А.М. Дело всей жизни. В 2 кн. Кн. 1. М., 1988. С. 103. .

Возглавив Генштаб, Шапошников настойчиво добивался улучшения штабной службы в армии во всех ее звеньях. Через вновь образованный в марте 1938 г. Главный военный совет (в его состав входили и высшие политические руководители, включая Сталина) Борис Михайлович провел решения, направленные на реорганизацию в РККА оперативно-штабной службы. Их суть сводилась к тому, чтобы повысить внимание командиров всех степеней к организации штабной службы, добиться того, чтобы штаб в целом, так же как командир соединения, части, нес полную ответственность за организацию и исход боя. Всю оперативностратегическую подготовку руководящего состава РККА стремились строить с учетом опыта боевых действий в войнах и военных конфликтах (в Испании, на Хасане, на Халхин-Голе), а также опыта иностранных армий, в первую очередь Германии, Италии и Японии.

По оценке А.М. Василевского, его учитель в течение своей службы, особенно на посту начальника Генерального штаба, «последовательно решал вопросы, связанные с централизацией в руководстве Вооруженными Силами, боролся за осуществление четкой регламентации штабной службы на всех уровнях… Б.М. Шапошников был последовательным сторонником объединения управления Вооруженными Силами в Генеральном штабе. В этих вопросах он выступал не только как военачальник, предлагающий реализовать какую-либо частную идею в боевой подготовке или в организационной структуре того или иного войскового организма, а как государственный деятель, проявляющий заботу о необходимом пересмотре взглядов на всю структуру рабочего аппарата верховного командования и его роль в руководстве жизнью и боевой деятельностью Вооруженных Сил в целом» [193] Василевский А. Маршал Советского Союза Борис Шапошников. С. 38. .

Справедливости ради стоит отметить и случаи, пусть и немногочисленные, когда Шапошникову изменяли качества теоретика, новатора, способного верно предвидеть пути развития Вооруженных Сил. Так, работая в составе комиссии, возглавляемой заместителем наркома обороны командармом 1-го ранга Г.И. Куликом, которая была создана для решения судьбы танковых корпусов, он высказал следующий взгляд: «Мехкорпус громоздкий… Вряд ли сложатся такие условия прорыва, в которых будут использоваться целые мехкорпуса» [194] Цит. по: Захаров М.В. Накануне великих испытаний. М., 1968. С. 48. .

Правда, в таких представлениях он был не одинок. «Громоздкими и нежизненными» считал корпуса и командующий войсками Киевского военного округа, будущий нарком обороны командарм 1-го ранга С.К. Тимошенко. За расформирование корпусов и их замену танковыми бригадами ратовал также начальник Автобронетанкового управления РККА генерал-полковник Д.Г. Павлов. Высказывая такие предложения, военачальники недостаточно критически оценивали опыт боев в Испании, в районе озера Хасан и на реке Халхин-Гол, носивших ограниченный характер и не годившихся для обобщающих выводов применительно к современной войне.

По поводу точки зрения маршала Шапошникова его воспитанник будущий маршал М.В. Захаров, тогда помощник начальника Генерального штаба, не смог сдержаться: «Откровенно говоря, меня очень поразили взгляды моего начальника». А поразили потому, что они ставили крест на теории глубокой наступательной операции, ведь именно танковые корпуса были предназначены для прорыва тактической зоны обороны противника и развития успеха до стадии оперативного прорыва.

Интересно, что заместитель наркома маршал С.М. Буденный (в нашей литературе рисуемый чаще всего, как ретроград), наоборот, оказался куда более точным прогнозистом и высказался в пользу того, что «условия для развития прорыва в современной войне возникнут», и значит, корпусную организацию надо сохранить.

Осенью 1939 г. Главный военный совет по докладу комиссии Г.И. Кулика все-таки решил танковые корпуса упразднить. Однако под влиянием опыта вскоре последовавшей войны с Финляндией и успешных действий вермахта во Франции в мае 1940 г. такой шаг был расценен как поспешный, и было принято решение о создании шести танковых корпусов, а затем еще трех. С лета 1940 г. их стали называть механизированными (так как каждый из них включал две танковые и одну моторизованную дивизии). В современной литературе этот процесс получил адекватную оценку, как «шараханье из одной крайности в другую» в вопросах организационного строительства Вооруженных сил, особенно танковых войск [195] Великая Отечественная война 1941–1945 годов. В 12 т. Т. 2. Происхождение и начало войны. М., 2012. С. 535. .

Но вернемся к Шапошникову. Генеральный штаб, как и другие элементы военного организма, с немалыми трудностями оправлял-ся от потерь, понесенных в результате репрессий второй половины 1930-х гг. В его отделы и управления приходило много людей, ранее никогда в высших штабах не служивших, в том числе выпускников вновь воссозданной Академии Генерального штаба.

Огромное влияние на формирование коллектива Генерального штаба и профессиональных качеств каждого из его работников оказывал личный пример начальника. Шапошникова отличали черты истинного военного интеллигента старой закалки — широкая эрудиция и научный подход к решению любой проблемы, дисциплинированность и предельная ответственность за порученное дело, вежливость в отношениях с подчиненными, скромность, большой такт.