Иван Третьяк - Храбрые сердца однополчан

Подвиги совершались на каждом шагу, люди выполняли боевые приказы самоотверженно. Многие боевые эпизоды, происходившие на глазах, глубоко запечатлелись в моей памяти.

Командир роты старший лейтенант И.Еремин поднял в атаку свое поредевшее подразделение в критическую минуту боя, когда цепь наступающих была прижата к земле огнем противника. Стремительным броском вперед бойцы роты быстро преодолели зону обстрела и захватили высоту, откуда затем поддержали огнем атаку других подразделений.

Пулеметчики под командованием младшего лейтенанта С.Сидорова уничтожили шесть пулеметных расчетов врага и еще более 300 гитлеровцев. А ворвавшись в траншею противника, вступили в рукопашный бой.

В ходе боя гвардии сержант Дмитрий Царевский ворвался со своими бойцами во вражеские траншеи, опоясавшие безымянную высоту. Вслед за тем воины продвинулись вперед и закрепились на самой высоте. Группа наших солдат, действовавшая с такой напористостью и отвагой, оказалась на острие клина, вбитого в боевые порядки противника. Это встревожило гитлеровцев.

Используя лощину и опушку леса, фашисты, по их мнению скрытно, подтянули силы для контратаки. Но Царевский зорко следил за их действиями. Когда гитлеровцы перебежками стали приближаться к высоте, Царевский приказал подпустить их на сорок — пятьдесят метров. По его команде гвардейцы открыли огонь, заставив противника залечь и отступить. На склоне высоты осталось около полусотни вражеских трупов.

Вторую контратаку противника гвардейцы также отразили дружным, метким огнем. В третий, четвертый, пятый раз бросал враг свои подразделения на высоту, но они, не достигнув цели, откатывались с большими потерями.

Группа гвардии сержанта Царевского также несла боевые потери: были убитые и раненые, но почти все раненые продолжали сражаться. Четырнадцать гвардейцев оставалось в строю, когда противник предпринял девятую, самую яростную атаку. На полуразрушенную траншею, занятую горсткой стойких бойцов, двинулось более двухсот фашистов при поддержке пяти танков «тигр».

В этих условиях неравного боя полтора десятка гвардейцев сражались с исключительным мужеством. Вел прицельный огонь по приближавшимся гитлеровцам рядовой Владимир Великих. Быстро заряжал на дне окопа диски рядовой Захар Науменков и, поднимаясь, тоже вел огонь. Оба солдата делали свое опасное дело с изумительной выдержкой, будто находились где-нибудь на стрельбище. Коротко перекликаясь в грохоте боя, вели огонь по врагу земляки Александр Барков и Николай Кривенков. Умело использовали свои автоматы и пулеметы, уничтожая фашистов, Федор Орлов, Николай Метлицкий, Хазий Демухамедов.

Гвардии сержант Дмитрий Царевский, занимавший позицию в центре траншеи, подавал своим бойцам пример бесстрашия. Когда упал, сраженный осколком, Владимир Великих, был убит Александр Барков и тяжело ранен Хазий Демухамедов, сержант воскликнул:

— Боевые друзья! Вспомните героев-панфиловцев. Не пропустим врага!

«Тигры» подошли к траншее на несколько десятков метров и остановились, ведя огонь. Из-за их брони выскочили гитлеровцы и с оголтелыми выкриками (похоже, были пьяными) бросились на траншею.

Поднялся с земли окровавленный Захар Науменков, встал за пулемет дважды раненный Семен Подлевский, припали к автоматам, взялись за гранаты все, кто мог действовать. Раненый сержант Царевский продолжал руководить боем.

Дрались до последнего. Прямо на Сергея Качанова полз «тигр». Солдат приподнялся из окопа и бросил ему под гусеницу противотанковую гранату. Тяжелая машина завертелась на месте. Гвардеец метнул в нее вторую гранату. Этот «тигр» застыл на месте, а остальные три попятились назад и заняли свою прежнюю позицию — на почтительном расстоянии от траншеи. А на траншею опять двинулась густая цепь вражеских автоматчиков. Гвардейцы вновь заставили их отступить и скрыться за броней танков.

Когда подошли наши подразделения, на скатах высоты валялось около 200 трупов гитлеровцев. Там и здесь яростными схватками возникали рукопашные бои. На командира роты гвардии капитана Н.Воронина накинулось несколько немцев. От вражеского выстрела в упор своей грудью прикрыл командира парторг роты гвардии старшина Фрол Сухарев. Будучи ранен, он затем с автоматом бросился в гущу немцев. Троим раскроил черепа прикладом, двух срезал автоматной очередью, нескольких ранил. Выдержанный, спокойный старшина, которого все мы называли уважительно Фролом Фроловичем, всегда хорошо — как сам говорил, «сурьезно» — воевал, но тут он показал себя таким, каким гвардейцы его еще не видели. Он получил в этой рукопашной схватке шесть ранений и только после шестого оставил поле боя. Пример парторга придал новые силы другим гвардейцам. Поднимались упавшие и, зажимая кровоточащие раны, продолжали драться, отважно бросались в атаку боя солдаты-новички, только что прибывшие на фронт.

Наступавшая на правом фланге рота вдруг снизила темп атаки — погиб командир. Подразделение возглавил сержант Л.Царев. Волевой, смелый, он продолжал управлять боем так же умело, как и офицер. Верно определил слабое место в обороне противника, с горсткой бойцов зашел и ударил во фланг. Этим самым сержант Л.Царев помог в атаке всему батальону.

Не краткой хроникой перечислять бы эти героические дела моих однополчан, а песни о них слагать.

А тогда говорили о подвигах именно так — коротко и предметно. Да и фронтовые журналисты писали немногословно, о чем свидетельствуют номера нашей армейской газеты «Суворовец», которые я листаю теперь. О большом и славном говорилось на войне двумя-тремя фразами и сообщалось в нескольких строках. Героизм был массовым, подвиги повседневны.

В ходе тех исключительно тяжелых и жестоких боев противник то на одном, то на другом участке фронта наращивал свои силы — осенью 1943 года немцы еще могли позволить себе такую роскошь. Из глубины вдруг выдвигалось какое-нибудь фашистское соединение и наносило удар. Сдержать его дальнейшее углубление в наши боевые порядки можно было лишь ценой величайших усилий и немалых потерь.

На участке боевых действий нашего полка вот так же внезапно почувствовалось усиление, повышение активности противника. Как вскоре выяснилось, к переднему краю вышла 78-я штурмовая пехотная дивизия. Ее части и подразделения, сойдя с машин, сразу же двинулись в бой. Дрались вооруженные до зубов фашисты остервенело, лезли напролом. Нашим огневикам пришлось крепко поработать.

78-я штурмовая дивизия вошла тогда в состав 4-й немецкой армии, которой командовал генерал К.Типпельскирх, ставший впоследствии военным историком, написавший довольно-таки объемный том военных мемуаров. На войне нам пришлось бить соединения генерала-командующего, а сейчас мы имеем возможность читать мемуары генерала-историка…