Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте...

4 октября батарея гвардии старшего лейтенанта М. А. Кащеева, ведя огонь прямой наводкой картечью, отразила три психические атаки фашистов. Целые сутки артиллеристы удерживали высоту, на которой находился НП комбатра. Кащеев был ранен, но продолжал управлять боем своего подразделения. За проявленное мужество гвардии старшему лейтенанту Михаилу Александровичу Кащееву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Этого высокого звания был удостоен и разведчик гвардии рядовой Николай Мокрый. В течение нескольких часов он корректировал огонь своей батареи, находясь совсем близко от окопов гитлеровцев. Заметив, что в одной из многочисленных лощин скопилось до батальона пехоты немцев, готовящихся к новой контратаке, Николай немедленно сообщил комбатру нужные координаты. Огнем всей бригады контратака противника была сорвана.

Мужественно сражался в этих боях расчет орудия под командованием гвардии сержанта А. А. Филиппова. Умело и скрытно меняя огневые позиции, артиллеристы помогали стрелковым подразделениям отражать контратаки гитлеровцев.

5 октября орудие Филиппова подбило две противотанковые пушки и три автомашин. После прямого попадания вражеского снаряда в погребок с боеприпасами расчету нечем стало стрелять. Кроме того, несколько номеров было ранено, в том числе и сам командир орудия. В это время гитлеровские автоматчики при поддержке легкого танка перешли в очередную контратаку, Гвардии сержант Филиппов приказал поднести несколько снарядов от разбитого соседнего орудия и ударить по фашистскому танку.

Выстрел нашей пушки прозвучал одновременно с выстрелом пушки вражеского танка. Снаряд гитлеровцев пролетел чуточку выше щита орудия и разорвался где-то в лощине. Зато снаряд гвардейцев точно попал в цель. Танк завертелся на месте и, объятый пламенем, остановился. Контратака противника была сорвана.

Бои на плацдарме западнее Окуниново становились тяжелее с каждым днем. Фашистское командование подтягивало к месту боя все новые и новые подразделения, в том числе артиллерию и танки. Захваченные пленные показали, что их командование получило категорический приказ ставки Гитлера: любой ценой ликвидировать все плацдармы Красной Армии на западном берегу Днепра севернее Киева.

Вскоре гитлеровцы предприняли наступление в полосе действий 60-й армии и ее правого соседа — 13-й армии. Им удалось потеснить наши войска на плацдарме 13-й армии на реке Припять в районе Чернобыля. На плацдарме 60-й, на котором сражался 18-й гвардейский стрелковый корпус, положение тоже стало угрожающим.

В это напряженное время 60-я армия была передана из Центрального фронта в Воронежский. Командиру 18-го гвардейского стрелкового корпуса было приказано перейти к жесткой обороне. Все артполки корпуса с позиций на левобережье окаймили его оборону пристрелянными участками ИЗО. Наша артиллерийская бригада готова была вести огонь как с закрытых, так и с открытых позиций.

Вечером 5 октября генерал Афонин собрал у себя командиров 2, 3 и 4-й гвардейских стрелковых дивизий. Пригласил и меня как командира корпусной артиллерийской группы. Обсуждался один вопрос: обстановка на плацдарме. Все хорошо понимали, что гитлеровцы, сосредоточившие против нас большие силы, в ближайшие дни предпримут попытку ликвидировать плацдарм. Чтобы противостоять натиску врага, нужно было основательно подготовиться. В первую очередь следовало определить, опираясь на данные разведки, в каком месте, вероятнее всего, он нанесет удар.

В ходе обмена мнениями командиры соединений пришли к выводу: основного удара следует ожидать на северном участке плацдарма и, вероятнее всего, утром 6 октября. Отсюда следовало, что к утру, то есть в течение ночи, нам необходимо произвести перегруппировку сил и средств так, чтобы усилить правый фланг. Командир корпуса приказал командирам стрелковых дивизий всю полковую артиллерию и пушечные дивизионы артполков поставить на прямую наводку, глубоко эшелонировав подразделения на танкоопасных направлениях.

Корпусная артиллерийская группа получила задачу создать вокруг плацдарма огненное заградительное кольцо силами гаубичных и минометных батарей. Основные силы нашей бригады приказано было сосредоточить за боевыми порядками правофланговой 2-й гвардейской стрелковой дивизии.

В соответствии с этим решением комкора я оставил на левом фланге в полосе обороны 3-й гвардейской стрелковой дивизии (в двух километрах восточнее Медвина) 206-й гвардейский легкоартиллерийский полк. Два других полка — 167-й и 200-й — перебросил на правый фланг, в район Куповате, Городище.

Саперам предстояло в течение ночи закончить строительство понтонной переправы. Командно-наблюдательные пункты корпуса и бригады генерал Афонин решил тоже переместить к правому флангу.

Приказ комкора все соединения выполнили точно: в ночь на 6 октября перегруппировка частей была завершена. Полки бригады успели окопаться, наладить связь и взаимодействие с пехотой. Все штабные командиры и работники политотдела выехали на места и приняли непосредственное участие в подготовке боевых порядков артбатарей и дивизионов к жесткой обороне.

Хотя мы все были уверены, что бой начнется на правом фланге и приготовились встретить гитлеровцев именно здесь, на душе у меня было неспокойно. Я только что вернулся из 206-го полка гвардии майора Тыквача, оставленного на левом фланге. Настроение у личного состава части было боевое, батареи оставались на прежних, обжитых позициях, имели около двух боекомплектов снарядов, каждый орудийный окоп был приспособлен к круговой обороне. Казалось, никакого повода для беспокойства не было, а уезжал я из полка почему-то с тяжелым сердцем…

Начальник штаба Маградзе и начальник политотдела Гордиенко первую половину ночи провели в 167-м и 200-м полках. Так же, как и я, они очень устали. Проверив еще раз связь с позициями и наблюдательными пунктами, решили все-таки хоть немного отдохнуть. Под ветвистой сосной рядом с нашей землянкой ординарцы соорудили нам настилы из досок, покрыли их плащ-палатками. Где-то около 3 часов мы расположились на ночлег.

Ночь выдалась удивительно тихая, теплая. Усеянное звездами небо, луна, заливавшая окрестности голубым светом, как-то успокаивали, навевали мысли о доме. Спать вовсе не хотелось. Дышалось легко и свободно. Но усталость брала свое. Да и уснуть перед боем не мешало бы. Легче будет воевать…

И все-таки сон долго не шел, хотя глаза слипались от усталости. Вспоминалась юность, учеба в Сумском артиллерийском училище, преподаватели, товарищи. Думалось, как наивно тогда мы представляли бой, подвиг. Теперь-то каждый из нас знал реальную суть этих понятий…